Ренита Де Сильва - Под небом Индии

Лишь королева-мать продолжала радостно хихикать, откусывая кусочки ладду.

– Какой смысл быть королем, если у тебя нет наследника, которому можно будет передать королевство? Я подарила мужу двух здоровых сыновей. И по крайней мере один из них уже произвел на свет сына.

Вновь воцарилась тишина. Собравшиеся на дарбар женщины перестали жевать. Словно зачарованные, они ждали, что же произойдет дальше.

Вы все так думали, однако лишь королеве-матери хватило духу произнести это вслух. Сита улыбнулась, гладя себя по животу. Она наслаждалась моментом, который потом будет вспоминать вновь и вновь. Это придавало ее наполненной ложью жизни смысл. Единственным, что омрачало триумф Ситы, был тот факт, что Джайдип настоял, чтобы сообщить обо всем Правину лично: ей бы очень хотелось увидеть лицо своего деверя, когда он услышал эту новость.

Однако и вид свекрови, глядевшей на невозмутимую Ситу, поглаживавшую себя по животу, был достаточной наградой. Выждав еще некоторое время, молодая королева спокойно объявила:

– Вам не нужно волноваться за своего старшего сына. Он скоро станет отцом.

Для того чтобы увидеть выражение лица королевы-матери, стоило сделать все то, что сделала Сита за последнее время.

По залу пронесся вздох, а затем собравшиеся женщины стали наперебой ее поздравлять.

Жена Правина, Лата, заключила Ситу в объятия. По ее лицу бежали слезы.

– Я так рада за тебя и за короля!

Сита видела, что она говорит искренне.

Королева-мать открыла рот, словно желала хоть что-то возразить.

Сита знала, что свекровь не поверила ее словам. Она оценивающе глядела на ее живот. Королева-мать придавала слишком большое значение словам гадалки, которую привела на дарбар по случаю дня рождения невестки.

– Будем надеяться, что это мальчик, – наконец произнесла она холодно и нарочито отвернулась к собравшимся вокруг нее дамам.

Сита улыбнулась. Она добилась, чего хотела. Другие женщины хлопали в ладоши и поздравляли ее, однако она не могла насмотреться на сжавшиеся губы и сузившиеся глаза королевы-матери, лишившейся долгожданного шанса позлорадствовать.

Мэри

Секреты. 1936 год

– Несколько лет назад на их месте были я, Сита и Амин, – сказала Мэри, когда они с Чарльзом гуляли по берегу реки, и указала на детей, пускавших камешки по воде.

– Та самая Сита, которую ты узнала в королеве в день нашего знакомства? – улыбнулся Чарльз.

– Та самая.

– Ты написала ей, как собиралась?

– Еще нет.

Чарльз с любопытством взглянул на нее.

– Почему?

– Я… я не знаю. Прошло уже много времени. Мы – два очень разных человека.

– Ты боишься, что она тебя забыла?

– Я думаю, что у Ситы слишком много забот, связанных с управлением королевством, и ей некогда вспоминать старую подругу. Она, должно быть, получает множество писем.

Чарльз взял Мэри за руку, и они вышли на дорогу. Теперь она была пуста. Бросавшие камешки дети исчезли – вероятно, пошли подкрепиться.

– Не думаю, что, однажды повстречавшись с тобой, тебя можно забыть, Мэри. Ты даже не понимаешь, что ты особенная.

Взгляд Чарльза был таким искренним, что Мэри стало стыдно. Его глаза сияли любовью. Мэри стала смотреть прямо перед собой, сосредоточившись на облаке пыли, поднимавшемся над грязной дорогой, на птицах, клевавших зрелые орехи кешью, на ошеломляющей жаре, пахшей забродившими фруктами, на вкусе гуайявы со специями, которую они купили у настырного торговца, и на чувстве сожаления.

Почему я не могу полюбить Чарльза?

Она вспомнила другие карие глаза, становившиеся золотисто-черными от желания, и моргнула. Не сейчас. Не здесь. Никогда.

Чарльз обнял ее.

– Я – твой без остатка, Мэри, и все, что я имею, тоже твое, – прошептал он.

Они сидели в тени манго, кешью и хлебных деревьев, росших на краю поля. На них безмятежно поглядывали пасшиеся коровы, отгоняя хвостами садившихся им на спины мух. Весело бурливший ручеек впадал в реку, и шум воды нагонял воспоминания о том, как Мэри танцевала на палубе корабля; ее партнером был мужчина с умными глазами и сияющей улыбкой, чье наследие она теперь носила в себе. Прикусив нижнюю губу, Мэри вновь отогнала эти воспоминания.

– Я… я был с тобой не до конца честен, – сказал Чарльз, прижимая ее к себе.

Девушка подняла на него взгляд. Ей и в голову не приходило, что у этого мужчины могут быть от нее секреты.

Со свисавшей над ними ветки вспорхнула птица; несмотря на липкую жару, Мэри задрожала.

– Мой отец… Он… – Чарльз глубоко вздохнул – …много раз изменял моей матери. Она пристрастилась к выпивке и умерла, когда мне было пятнадцать.

– Мне очень жаль, Чарльз, – мягко сказала Мэри. – Потерять мать подобным образом…

– Я презирал своего отца, виня его во всем. К тому моменту, когда он умер, я не разговаривал с ним уже много лет. – Чарльз с шумом втянул воздух через нос и вздохнул. – Если в этом мире есть что-то, что я ненавижу по-настоящему, – его голос стал гневным, – то это когда супруги скрывают друг от друга правду и изменяют друг другу.

Мэри замерла в его объятиях. Следовало ли ей обо всем ему рассказать?

Ты не можешь этого сделать. Ни один мужчина не согласится взять в жены женщину, носящую чужого ребенка. Чарльз немедленно разорвет помолвку. И где ты тогда окажешься?

Тетушка, дядюшка, кузины… Мэри очень скучала по ним и по своей жизни в Англии. Она надеялась, что, когда ребенок родится, законный статус позволит ей вернуться в Англию, пусть даже ненадолго. Это лучше, чем не возвращаться вообще и быть отвергнутой семьей. А если опекуны Мэри узнают правду, они от нее отвернутся…

– Именно из-за своей матери я стал врачом. Я не мог спасти ее, потому что был слишком юн, но подумал, что, возможно, смогу спасти кого-нибудь еще. Отец был против, считая профессию врача неаристократичной, однако это лишь укрепило мою решимость. – Чарльз легонько поцеловал Мэри в лоб. – Думаю, мне так легко с тобой потому, что ты, потеряв родителей в столь юном возрасте, тоже познала горе и пережила утрату. Ты меня понимаешь .

Он вновь поцеловал Мэри, и девушка ощутила вкус слез – его и своих собственных. Слезы Чарльза выражали чистые эмоции: любовь и облегчение, а ее – вину и предательство.

Он обхватил лицо девушки руками.

– В тебе я нашел родную душу. У нас не будет друг от друга секретов. Теперь ты знаешь обо мне все. Расскажешь о себе?

Мэри рассказала. Обо всем, кроме причины, заставившей ее принять его предложение.

Рассказала правду, не считая одной лжи.

Тетушка и дядюшка лгали мне. Как и Винай. Узнав об этом, я была опустошена. Поэтому я сделаю все, чтобы Чарльз никогда не узнал о том, что я от него скрываю.