Андрей Виноградов - Не ум.ru [litres]

Прости, Господи, если впал в грех гордыни – с таким небрежением о вчерашних согражданах. Но ведь это для Тебя всё! Как ни загордиться, если их Бог, похоже, не очень о них заботится, а у меня Ты – заступник, каких мало, и в горе, и в радости… Стоп. Это о другом. А было о важном… Да, вот что важно: нам, славянам, в жизни их не перерожать. Хотя бы потому, что у нас чувство ответственности и презервативы с контрацептивами как его, чувства, материализованное величие.

Теперь несчастные пузырьки. Почему я их так? Да потому, что если в их микромире ничего сродни нашим страстям по ремонту, то живут они, миниатюрные, примитивно и скучно. Честно говоря, я почти уверен, что на самом деле все так и обстоит. По-другому без людей жить ни у кого не выходит, только примитивно и скучно. С людьми тоже, увы, бывает не лучше. Но это выбор. Это по своей собственной воле. Или по чужой, но внушённой так грамотно, что она станет вашей. Как в армии. На гражданке такое тоже не редкость, но там все можно быстренько и обстоятельно переменить. Надоело скучать – перешёл за другой столик, и понеслось. Это я фигурально.

Чувствую нужду допустить вероятность трагических заблуждений по поводу скукотищи внутрипузырьковой жизни. А все от сообразительности. Пришло в голову, что стекло вполне может обладать способностью вбирать в себя малюсенькие доли паров алкоголя. Дольки. Это же нормальное стекло. Обычное. Его люди делали. И если я прав, то этим, в пузырьках, должно быть тоже нормально. Хотя бы время от времени. Больше того, очень хорошо должно быть, принимая во внимание их незначительный размер и внушительные дозы. Значит, живут они примитивно, скучно, другим словом – пресно, но не унывают.

«Ничего не напоминает?»

«А то…»

Впрочем, я паршивый химик, вообще никакой не химик, такого могу в писательском раже нагородить, что все менделеевы мира не разгребут. Однако этим, в пузырьках, желаю только таких стекол. Хоть какой-то радости в изоляции. Главное, чтобы не потравились.

Возле моей предыдущей работы тоже разливают отраву. Точь-в-точь такую же на вкус, что и в «Трамвайной остановке». Источник, рецепт, может, и кран один, но это детали. Цена точно одна, раз в двадцать выше себестоимости, куда уже все включено. Как в популярных «бюджетных» отелях. Только это не про еду с выпивкой и танцами, а про пожарных, «санаспидов», околоточных, мытарях, экспертов по миграции народов и еще нескольких «…ков», которые не на слуху, поскольку опытны, благоразумны, сами не светятся, а подтасовывают в компаньоны родню. В «спящие» компаньоны. Те просыпаются раз в месяц и опять в сон. Медведи с критическими днями, помесячные шатуны. Но на приличия коллеги «Трамвайной остановки» не тратятся – сунут в руку пластмассовый стаканчик, и молись, чтобы был не треснутый. У нынешнего места службы, кстати сказать, та же история. Несмотря на центровую дислокацию. Я вообще думаю, что старый город людей не любит, слишком много повидал.

Значит, все-таки есть в моем тусклом районе хоть какая-то, но изюминка. Не поленились бы вчера с товарищем дотерпеть-добраться до «своей» точки, сложилось бы все, как у людей. Ну что хорошего в этом центре? «Тихий центр, тихий центр…» От него только в карманах ни шороха, гробовая тишина. Но товарищ – сдержусь, не скажу плохого, – забастовал. Не нравится ему «Трамвайная остановка», и все тут. Упёрся. Уж очень «не стильный», говорит, антураж, глазу не за что зацепиться. Ну хорошо, что не людей обидел. Тогда бы я закинулся. В итоге вечер завершился бесславно и, что особенно горько, задолго до срока. Можно сказать, в относительной трезвости и унынии. Субботний вечер! И до следующей субботы такого уже не будет! Неделю ждать! Не так много в году субботних вечеров, чтобы из-за капризов ими разбрасываться. Чужих, что характерно, капризов. Баран упёртый, чёрт его побери. Долой вкусовщину! «Трамвайная остановка» ему, балбесу, видите ли, не по душе. Жлоб и пижон дешёвый.

Если соотнести высказанное с пережитым, то я только что проявил верх такта. Сдержался и ни слова плохого о товарище не подумал.

За соседним столиком «пижонского» заведения, второго за вечер, но посолиднее первого, вслед за нами с товарищем и изрядно поблизости обустроилась немногочисленная компания. Серьёзная по виду публика. Из тех, что давно начали. Раньше нас и куда как активнее. По прикидкам – сразу после утреннего кофе. Так нам показалось. Сравнивать было не с кем, не считая двух наших занятых столиков, заведение пустовало. Не по себе же оценивать? Для пьющего человека это не комильфо, потому что он, то есть мы, непременно окажемся в выигрыше: лучше «удар держим», лишь слегка подшофе, ну и вообще гусарам пехота не чета.

Соседи шуршали газетой, раздвигая закуску, долго расчищали место для выпивки, мутили чего-то шепотком, но я слышал:

– По мне, так я бы для думцев ввел предварительное, до выборов, тестирование. На предмет культурности там, грамотности и вообще знаний. В целом.

– А кто тестировать-то будет?

– Да найдётся кому.

– Ну, если найдётся, то без органа… ха… мы останемся.

– А так, бля, значит лучше, когда на бездумье и… этот депутат?

– Ты это о ком сейчас?

– Не скажу. Он, говорят, с прокурором, бля, «по васям».

– Тогда молчи лучше.

– А я сказал чего?

– Тогда за несказанное. Будем.

– Будем… или нет? Это тебе, бля, не какой-нибудь там гамлетовский вопрос, на который ему отвечать! Наш-то где выбор?

Мой товарищ отправился к стойке, вчера он угощал, а за соседним столиком вдруг кто-то не удержался да как сказанёт в полный голос:

– Заебали уже всех эти братья-кролики!

Или «заебли» сказал? Точно не помню, хотя эмоциональный окрас разный, и это важно, но в общем и целом зло прозвучало. Мне показалось, я с ходу въехал, о ком это они, даже поразиться успел собственной проницательности. Подумал в тот момент, кролики, не «братья», обыкновенные навеяли: а что, если написать в завещании «Прошу после моей смерти сделать меня мягкой игрушкой»? Разыщется в отечественном симбиозе науки с промышленностью нужная технология или нет? Товарищ мой тоже расслышал реплику. Вернулся быстро, с пустыми руками и совсем не похожими на мои мыслями. Буркнул недобро в сторону обозлённых:

– Провокаторы, мать их…

И мне:

– Видишь как зыркают по сторонам. Чего ты туда уставился… Мало тебе в жизни проблем?!

То есть он тоже понял, о ком это, и шёпотом предложил от греха подальше валить по домам:

– Не зря они к нам присоседились. Видишь – пусто вокруг, а они к нам поближе. Воронье, на дохлятину падко, чуют слабое звено.

Я попытался ему оппонировать тем, что воронам цепи не по клюву, поломаются, но ничего не добился, кроме дурного слова в свой адрес. Дурного, но не настолько, чтобы обидеться.