Иван Булах - Деревенская околица. Рассказы о деревне

Шло время, он разменял седьмой десяток, но работал и жил на своей заимке. Не понимали, как можно жить вдали от мира, но мало кто знал — у него был свой мир: река Громотуха, горы, пасека, банька и избушка. Здесь не было праздной болтовни и шума, а только покой и тишина. А тишина — это звук, с которым движется время. Время, которым надо дорожить, не тратить на пустяки.

Мужики знали, что он баловался медовухой, когда навещали его, не жадничал и угощал случайных гостей. Ещё у него была лучшая в районе охотничья собака-лайка по кличке Белка.

Но однажды эта Белка прибежала в деревню, села на крыльцо и стала жутко выть. Мария Стрельникова догадалась — что-то случилось, и пошла в сельсовет. Говорит председателю:

— Кондрат Иванович, не иначе, как с Леонтием беда. Ты бы послал нарочных на заимку справиться.

— И почему ты так решила?

— Прибежала Белка, сидит на крыльце и воет. С чего бы это?

Председатель стал звонить директору зверопромхоза:

— Василий Сергеич, тут непонятное дело. Пошли своих мужиков на заимку. Сдаётся мне, что беда с Леонтием Матвеичем.

Директор послал двух верховых разобраться, что там на заимке случилось. Те приезжают и видят: сидит охотник Туманов на крыльце и любуется земной красотой. Прислонился к стенке, а сам давно уже не дышит. Мужики сразу в деревню, приехал участковый, составили протокол. Когда в совхозной больнице сделали вскрытие, то установили причину — инфаркт. Жаль Леонтия Матвеевича — живи он среди людей, могли бы спасти.

Хоронили с почестями, из района приехал даже военком с оркестром, так как человек был геройский, ордена Отечественной войны трёх степеней «за так» не дают. Всё сделали по совести, только странным показалось одно — хотели его проводить в последний путь с боевыми наградами, потом их передать в музей области, но не нашли. Не нашли и его деньги, так что похороны и поминки проводили за счёт сельского Совета и военкомата.

Наследников у Леонтия Матвеевича не было, по закону всё его хозяйство досталось Сельсовету. Но Кондрат Иванович поступил по совести — две коровы так и остались у многодетной Марии Стрельниковой. Его пасеку (а это сорок ульев) продали, а деньги пошли на нужды села. Ещё осталась от Леонтия Матвеевича его верная собака Белка, только распорядиться ей не удалось. Она три дня лежала на могиле своего хозяина, ночами выла, как плакала, а потом пропала, и никто её больше не видел.

Осиротевший дом Леонтия Матвеевича решили разобрать и сделать на молочной ферме новую бытовку. Стали мужики дом ломать, а когда сняли дверной косяк, то ахнули, — под порогом в окладнике (нижнем ряду из лиственницы), нашли тайник! Вот тебе и Леонтий Матвеевич, как ухоронил своё добро.

Послали ребятишек за Кондратом Ивановичем и участковым. Оказалось — у дверного косяка нижняя часть (порог) легко выдвигался, а в самом окладнике выдолблен жёлоб, и там лежали три свёртка. В первом — его боевые ордена и орденские книжки, во втором — семьдесят пять золотых червонцев царской чеканки. А вот в третьем большом свёртке — деньги. Огромные деньжищи!

С наградами и деньгами понятно — заработал, непонятно одно — откуда у него оказались царские золотые червонцы? Видать, Леонтий Матвеевич умирать не собирался. Только теперь поняли его поговорку: «По деньгам хожу, а впроголодь сижу». Это он как шутил над собой. А вот кому всё это должно было достаться, так и осталось тайной. Но не с собой же всё это хотел прихватить в могилу. Зачем-то всё собирал, только не успел распорядиться.

Понятное дело, создали комиссию, сделали опись найденного клада. Теперь надо было решать — что с ним делать? Председатель Сельсовета и участковый в один голос — передать в район в финансовый отдел, а там, как распорядится область. Весть о кладе разнеслась по всей деревне, стал собираться народ. Старички в сторонке долго о чём-то спорили и шумели, а потом и говорят:

— Леонтий наш земляк, потому надо собрать сход села и решить миром, — как потратить деньги. Вспомнили и разговор с директором школы, что он обещал помочь построить новую школу.

— Нельзя, — говорит Кондрат Иванович, — если наследников нет, то по закону деньги принадлежат государству.

А среди старичков пенсионеров был Ефим Ильич Овчаров, бывший юрист совхоза, вот он и говорит: «А мы и не спорим, только пригласите на сход районное начальство с прокурором. Деньги надо отдать, но дать и наш наказ — на что потратить.

— Так они тебя и послушают! — засомневались некоторые.

— Это, смотря, как и что говорить. тут надо знать законы.

Дело необычное, потому районному начальству любопытно, вечером прибыло на сельский сход. Он проходил в клубе, народу — битком. В начале выступил прокурор, он строго выговаривал то, что уже все знали — деньги принадлежат государству. Только вдруг встаёт однополчанин Леонтия Матвеевича, дед Горохов, сам для солидности даже надел все свои ордена и медали. Вот он-то и надоумил всех. Говорит:

— Что деньги Леонтия государственные, так это мы, товарищ прокурор, и без вас знаем. Потому вас и пригласили. Предлагаем отдать их в район, но на них надо построить в Покровке новую школу, старая у нас уже заваливается. Нам в райисполкоме каждый год говорят, что на строительство новой школы денег нет. А вот вам и деньги. Это будет память всей деревне о Леонтии, герое-фронтовике и нашем земляке. Да ещё какая память!

И что вы думаете? Районное начальство согласилось! Только наши старички сами себе на уме, не верят районным. Сейчас им лишь бы денежки прикарманить, а прорех в бюджете хватает, и школа опять подождёт. Наш юрист Ефим Ильич и присоветовал:

— Надо, — говорит, — чтобы жители села проголосовали за это решение, и главное — его оформить от имени сельского схода.

Так и сделали, один экземпляр решения тут же вручили начальству, другой — в обком партии, потому как там висит плакат: «Народ и партия — едины!» И правильно сделали. В обкоме сидели не дураки, что касается детей, за то у них голова болела. Потому в райисполком пришло указание, — на денежки Леонтия аппетит поуменьшить! Это подарок фронтовика своим сельчанам.

В начале лета в Покровку приехал студенческий отряд строительного института. Работа закипела, конечно, совхоз помогал, и к первому сентября новая кирпичная школа распахнула двери. Денег хватило даже на двухквартирный дом для учителей.

На открытие школы из области приехали даже телевидение и корреспонденты, случай-то необычный. Перед тем, как прозвенел школьный звонок, студенты-строители сдёрнули кумач с мемориальной доски на стене школы, а там на граните выбит профиль их односельчанина и надпись: «Школа построена на средства нашего земляка, фронтовика, Степана Матвеевича Туманова».