Иван Булах - Деревенская околица. Рассказы о деревне

Представляете наш распорядок службы на границе? Утро. Подъём. Физзарядка. Потом нормальным пацанам дают приказ: «Выступить на охрану государственной границы Союза Советских Социалистических…», а нам идти к свиньям собачьим.

Тут мы с Володей окончательно и сдружились. Человек он был оригинальный и чудаковатый, но, главное, — умница. А первый раз накоротке мы с ним познакомились «на губе», куда его спровадил наш вежливый старшина. «Убедительно прошу вас, учёный прохфесор-академик, пройти на гауптвахту. Там уже сидит один такой Пихвагор Ломоносович».

Володя был самородком, владел английским языком, ещё будучи студентом опубликовал в «Комсомолке» несколько статей, а его стихи печатала даже «Литературная газета». Всё это говорило о незаурядности. Армия для него была повинностью.

По любому вопросу он имел своё мнение, и мог его отстоять и как! Один раз на политзанятиях он в пух и прах разнёс замполита майора Серёгина. В то время мы дружили со многими странами, которые были нахлебниками. Когда замполит стал говорить, что мы дружим с Египтом и Индией, и какие это великие народы, особенно колыбель древней цивилизации человечества — Египет. Володе стало обидно за русского мужика, он и говорит:

— Вот вы, товарищ майор, удивляетесь колыбелью человечества — Египтом, а также Индией. Позволительно спросить: почему в химии, физике, биологии и электронике нет ни одного открытия или закона, который сделали египтяне? Даже Асуанскую плотину для гидростанции мы им возвели? Ещё вы говорите, что Индия — родина шахмат, тогда почему там нет ни одного чемпиона мира по шахматам, а все наши, начиная с Алёхина?

Майор давай что-то буровить про политику, говорит, что его не так поняли и они наши друзья-союзники, но так неубедительно, что самому стало неловко. Зато Володю все зауважали.

И даже в этой забавной ситуации со свинарником Володя повёл себя высоко. Он находил смысл во всём и рассуждал, как философ. Он убеждал меня: «Витёк, даже если тебе не нравится, не зажимай нос от вони, проживёшь дольше. Запомни — все болезни от удовольствий! Грицко загнётся раньше нас».

***

И вот командиром хозвзвода назначили вновь прибывшего лейтенанта Перепелицу. Но тут небольшое отступление. Его дед в XIX веке служил на Дальнем Востоке в Даурии, а его отец, старшина Перепелица, в Великую отечественную войну служил на китайской границе. Он отличился тем, что при попытке провоза контрабанды, показал себя с отличной стороны. Поступил сигнал контрразведки, что, такого-то числа на участке их заставы с овцами скотоимпорта будет провозится большая партии опиума.

Так как в это время на заставе не было ни одного офицера, то старшина взял всё руководство на себя. По тревоге поднял заставу «в ружьё», всех погонщиков в — кутузку, 700 овец — в карантинный изолятор и полный досмотр. У каждой овцы на брюхе нашли привязанный контейнер весом грамм на 200—300. Всего набежало около двух центнеров наркоты. Впечатляет?

Старшине — орден, три месяца командирских курсов, и вот он — младший лейтенант. Если старшина Перепелица одел погоны в 40 лет, его сын Костя после погранучилища стал лейтенантом в двадцать два года. Он мечтал стать командиром заставы, потом академия погранвойск, а там и до генерала рукой подать.

Прибывает он к нам с радужными планами, а вакансий вообще нет, и его определяют командиром… хозвзвода! Это туда, где лошади, коровы, свиньи и мы, умишком обиженные. Ох, как же он лютовал! Как он нас ненавидел. Особенно ефрейтора Васю Золотухина, который на своё несчастье до армии закончил курсы зоотехников, и его с первого дня определили в хозвзвод. По характеру он был на диво безответным, зато толковым и настырным. Только был далеко не дипломат. Ему доставалось больше, чем нам. Представьте такую картину, обращается к Перепелице:

— Товарищ лейтенант, хряк у нас постарел, надо менять.

— Ну и меняйте. Что вы по всяким пустякам обращаетесь? Разве у нас нет замены из молодняка?

— Есть, но нельзя. Это не по науке, так как все наши свиньи по хряку — родственники. Будет кровосмешение и вырождение. Надо чужого хряка. Переговорите с совхозом, чтобы поменяться.

— Я — пограничник! — орёт Перепелица. — Ты понимаешь это, по-гра-нич-ник! Моё дело границу охранять, а не твоими хряками заниматься. Хоть сам охрячивай свиноматок.

Но Вася был без юмора, своё трундит:

— Товарищ лейтенант, мне нельзя, мы из разной биологической цепочки, а пограничникам нужно мясо, молоко и кони. А как им быть, если производители негодные. Жеребца и бугая тоже надо менять, переговорите с директором совхоза…

Ох, и бесился же лейтенант, ох и доставалось Васе. А как иначе, если он мечтал о генеральских штанах с лампасами — и вдруг бригадир колхоза со свиньями, коровами и солдатами, из-за угла пыльным мешком пугаными. И даже тут Володя исхитрился и поставил его на место, но как красиво и элегантно!

День пограничника отмечается в последнее воскресенье мая. Володя, как журналист, пишет письмо-заявку на Всесоюзное радио (телевидения в глуши ещё не было), нашёл нужные слова про границу, солдатский долг и так всё красиво раскудрявил, что из тысячи заявок, наша попала в эфир. Из Москвы в отряд телеграмма — слушайте во столько-то часов о вашей комендатуре. Замполит Серёгин всех оповестил, поэтому в ленинской комнате народу много набилось: солдаты, офицеры с жёнами и детьми.

Слушаем. Из Москвы в начале поздравили пограничников-моряков Дальнего Востока и спели песню про море. И вдруг диктор читает такое, что у всех наших глаза на лоб полезли:

«… рядовые Баринов и Вязигин, которые служат на китайской границе, пишут о своём командире, лейтенанте Перепелице. Он — потомственный пограничник, его дед ещё в ХIХ веке охранял рубежи России в Даурии, и отец был пограничником. Сейчас семейную традицию продолжает их внук и сын. Он заботливый и любящий командир. Он как отец родной… казалось бы, что такое хозвзвод, но при желании… это призвание… мы считаем, нам повезло с командиром. Передайте для него любимую песню «Как хорошо быть генералом!» И тут же заблажил Эдуард Хиль: «Как хорошо быть генералом, как хорошо быть генералом…».

Что было! Грянул хохот, Перепелица орёт, замполит Серёгин молчит и не знает, плохо это или хорошо. Мы даже испугались, думали лейтенант нас пристрелит. Нет. Он бегом в штаб комендатуры, к полковнику Верещагину выяснять недоразумение.

А тому — уже звонок из округа, поздравляет начальство: «Из нескольких сот погранзастав суметь пробиться на Всесоюзное радио и так грамотно заявить о себе на всю страну! Не иначе, как для вас, полковник, эта песня со смыслом. А этого лейтенанта, потомственного пограничника из хозвзвода, готовь на досрочное производство. Такая характеристика на всю страну!»