Иван Булах - Деревенская околица. Рассказы о деревне

Шло время, демобилизовались, и нас судьба разбросала. Костя женился на своей Светлане Ивановне, сейчас он полковник в отставке. Володя живёт во Владивостоке и работает главным редактором какой-то солидной газеты. Вот и всё.

— Нет, не всё. Вопрос: сейчас хороший баянист профессионал вашего уровня — это же штучный товар. Почему именно председатель колхоза? Это личное желание или обстоятельство?

— Тут ещё смешнее получилось, расскажу — не поверишь. Сам долго не верил, что поменяю баян на кресло председателя.

И вот демобилизация, приезжаю домой, а что дальше? Хотел уехать в город, устроюсь в какой нибудь заводской Дом культуры, там и зарплата, и квартиру можно получить. Родители против, потому как и у нас строился Дом культуры, зачем куда-то ехать, если здесь нужен будет хороший баянист, и главное, дома.

Дом культуры колхозный, надо к председателю. Иду в солдатской форме, так как надо было ещё встать на учёт в военкомате, а туда, — только в форме. Председатель новый, приезжий, его только избрали — Николай Терентьевич Савилов, из бывших военных. Тогда Хрущёв произвёл первое сокращение в армии, и вот кадровых офицеров направили поднимать народное хозяйство.

Вхожу. Представляюсь по форме:

— Рядовой Баринов, по случаю демобилизации прибыл к вам в колхоз для дальнейшего трудоустройства в Доме культуры.

— Полковник в отставке Савилов, — представляется он и крепко жмёт мне руку. — И кем хотите у нас работать?

— Я окончил консерваторию, и хочу работать баянистом.

Поговорили. Он вызывает кадровика, просмотрели мои документы, подписал моё заявление и спрашивает:

— Вы человек местный и молодой, всё должны знать. Какие проблемы сейчас по культурном фронте у молодёжи в деревне?

— Особых проблем нет, надо достроить Дом культуры и помочь с музыкальными инструментами. Ещё нужен хороший баян, помогите купить. Вот и все проблемы. Остальное по мелочи.

— За Дом культуры не переживай, сдадим по плану, а по баяну, считай, что уже решено. Можно было бы и завтра, только у меня некстати заболел водитель с «Волги». Нужно в город позарез, чтобы выбить 60 тонн семян кукурузы и ещё в «Агроснаб», по запчастям. Придётся искать шофёра, — и звонит завгару, чтобы кого ни будь снял с грузовой машины. Тут я ему говорю:

— Товарищ полковник, перед вами военный водитель. Если доверите, можем просто решить сразу два дела, к тому же баян должен выбирать я сам. Конечно, если вы согласны.

— Молодец, солдат! Это по-нашему. Оформляйся. Бери в гараже путёвку, а деньги получи в подотчёт. Иди, я позвоню в бухгалтерию. И ещё запомни — завтра ровно в 7—00 выезд.

Дома, конечно, рады, что председатель так меня приветил.

— Вообще-то он мужик не плохой, — говорит отец, — только плохо, что в сельском хозяйстве не твёрдого ума. К тому же военный, привык руководить по приказу. А в сельском хозяйстве всё живое, даже земля, потому как она родит, только вот приказам не подчиняется. Тут нужен опыт, смекалка. Ещё этот чудак Хрущёв, что попало творит с кукурузой, — и давай он меня просвещать, что да как. А отец у меня был дотошный, землю любил.

Утром, как и договорились, поехали в область. «Волга» новая, против армейского «Урала» — ласточка. Еду осторожно, аккуратно. Помаленьку разговорились. Спрашиваю:

— Николай Терентьевич, зачем нам столько семян кукурузы?

— Это, брат, план. Видишь, вся страна засевается кукурузой. Это кормовая база, если будут комбикорма, будет и подъём животноводства. Слышал, мы должны догнать и перегнать Америку по мясу и молоку? Это приказ начальства и его не обсуждают.

— А зря. Это в армии приказы не обсуждаются, а тут совсем другое дело. Вот вы говорите про комбикорма, а ведь у нас Сибирь, а не Кубань, тут кукуруза на зерно не вызревает. Выходит, она пойдёт только на силос, как зелёная масса. А если так, то ведь и подсолнечник хорошо идёт на силос. И потом, после него в почве накапливается азот. Это же азбука для агронома.

— Не забывай, у нас план по кукурузе.

— Ясно, что сеять кукурузу на силос надо, только зачем столько много, да ещё в ущерб крупяным культурам? У нас хорошие урожаи по просу, гороху, гречихе, а их площади посевов съёживаются. В колхозе своя крупорушка, а крупы нет. В бригадах людей кормят одними макаронами и картошкой. Ситуация с приказами у нас во вред. Получается, что всё у нас есть, а продуктов нет. Вас это, товарищ председатель, не удивляет?

Смотрю, засопел. Задумался, в записной книжке что-то стал чиркать. До самого города молчал, я даже подумал, что обиделся.

Баян купили без проблем, а вот у Николая Терентьевича всё не заладилось. Тогда всё было дефицитом, тут ещё все помешались на кукурузе, а потому, куда не сунется, везде требуют наряды и фонды, а в «Агроснабе» — вообще ноль. Надо уже ехать домой, но тут председатель вдруг что-то вспомнил:

— Давай заскочим к моему бывшему замполиту, его здесь все знают, может, что присоветует. Он директор ВДНХ области.

Прихватили в гастрономе пару коньяков, закуску и попылили. Приезжаем. Я сижу в «Волге», а «бойцы вспоминают минувшие дни». Долго вспоминали, потом зовут меня. С баяном. «Уважь, Витя, опробуй баян. Сделай праздник души». Уважил. И началось! Просто концерт по заявкам. Так раскачал их, что всё ходуном ходит, откуда-то набежала уйма народу. Пели сольно, дуэтом и даже хором. Понятное дело, несколько раз бегали за водкой, поскольку хор — дело коллективное, а водки сколько не бери, а второй раз всё равно придётся бежать.

Вдруг бывший замполит и говорит:

— Полковник, а ведь я могу тебе, как сослуживцу помочь. Приглашу сейчас сюда начальника «Агроснаба» и этого строптивого семенного директора. В дружеской беседе всё и порешим.

— Хорошо бы, только вот вопрос — приедут ли они сюда?

— Ко мне? Да ты что! Они же у меня в ногах валяются. Не веришь? А кто смотровые площадки и павильоны делит? Но это мелочь, лучше спроси, — кто в обком итоговую справку готовит?

— Неужели ты?

— А то! Куда же они без меня.

Позвонил. Директора ВДНХ уважали, тем более, конец рабочего дня, а на халяву пьют даже трезвенники. А тут ещё я с таким репертуаром, что гори, оно, всё синим пламенем. Глаза таращат, слёзы утирают и голосят песни, которые я играю:

Николай Терентьевич стал хвастать и, конечно, соврал, ради моего удельного веса. Всем стал хвастать, говорит:

— Это мой водитель Витя. Пограничник. На границе большим коллективом руководил, и хоть был рядовым, а старшина ему сапоги чистил. Вот что делает искусство!

Короче — домой мы попали под утро. Но на работу Николай Терентьевич пришёл вовремя, хотя и покряхтывал. Сказывалась армейская закалка, там такие перегрузки — норма. Первым делом пригласил главного инженера и вручил ему наряды на запчасти. У того чуть крыша не поехала — годовые фонды за один раз! Вот это председатель! Потом зовёт агронома, и у них состоялся интересный научный разговор. Спрашивает его: