Владимир Нестеренко - Дорога на плаху

— Я вам объясню, но все же скажите, бывали случаи, когда Лиля не ночевала дома? Скажем, у родственников?

— Не пойму, куда вы клоните? Лиля воспитана строго и тем более теперь, когда влюблена и собирается замуж, постоянно сидит дома.

— Ровно десять дней назад, она тоже ночь провела дома?

— Это было исключением, ездила к Кудриным и там осталась ночевать.

— Вам что-нибудь говорит такой адрес: Спартаковская, 29?

— Абсолютно ничего, но что вы все вокруг да около? Что-нибудь случилось с Лилей? Она так была расстроена после вчерашнего визита Петраковой Валентины. Дело в том, что Лиле нравится ее сын, они дружили, но между ними вышла размолвка.

— Не связана ли она с некой Евгенией Кузнецовой, проживающей в Омске?

— Это ее соперница, личность, на сколько мне известно, темная. — Ольга больше не могла бороться с неизвестностью и решительно добавила: — Если вы мне не скажете, для чего задаете эти вопросы, приводящие меня в отчаяние, я попрошу вас удалиться. Что же, наконец, случилось с моей девочкой?

— Простите меня, Ольга Ивановна, но я вынужден сказать вам горькое: Лиля погибла в кабинете Кудрина. Крепитесь.

Сначала эти слова на Ольгу не произвели никакого впечатления. Ольга, как смотрела на собеседника глазами полными страха за судьбу дочери, так и оставалась скованная им в течение минуты, правда, ее взгляд остановился, как на стоп-кадре. Затем женщина дико вскрикнула и лишилась чувств, откинувшись на спинку. Никитин был готов к такому исходу. Он быстро вытащил из кармана пузырек с нашатырным спиртом, отвинтил крышечку, брызнул на ватку, что извлек из кармана, и поднес к носу. Резкий запах нашатыря поплыл по комнате. Женщина вздрогнула, открыла глаза и увидела перед собой озабоченного незнакомого человека.

— Что происходит, вы кто? — воскликнула Ольга и, вспомнив его страшные слова, захлебнулась в слезах от горя, но через несколько минут, она закричала: — Я вам не верю, где моя девочка, отвезите меня к ней! Как вы могли играть у меня на нервах, это низко!

— Успокойтесь, и простите меня, — без смущения ответил следователь. — Мы сейчас отвезем вас в больницу.

— Лиля в тяжелом состоянии? — воспрянула духом мать.

— Нет, она в морге.

Следователь Никитин работал быстро, не откладывал на завтра все, что можно было сделать сегодня. Уже дважды в делах, которые он вел, сталкивался с Петраковым и Спартаковской, 29. Досье на Евгению Кузнецову, которое он обнаружил в столе у Кудрина, странно подействовало на него после того, как он познакомился с ним. Совершенно невообразимое стечение обстоятельств. Привыкнув не удивляться ничему в своей следственной практике, его потрясла судьба девушки, несомненно, красавицы, с обворожительной улыбкой, смотрящей с портрета фотомастера и безысходно подавленной в анфас и профиль с фотографий криминалиста. Он долго смотрел на великолепный портрет Евгении и соглашался с Петраковым, что и судьба девушки, и ее внешность, а он не сомневался, и глубина ее души, ее внутреннее обаяние не могли оставить равнодушным Петракова. После допроса Кудрина, который отрицал половую связь с племянницей, Никитин понял замысел Фомкиной, участие в нем ее дяди. Но вот причину гнева девушки, а она оставила его следы на лице Вениамина, он понять не мог. Теперь же, после беседы с Валентиной Петраковой, которая рассказала о взаимоотношениях сына и Лили, о своем утреннем визите к Фомкиным, ситуация стала проясняться. Кудрин разгневал племянницу, скорее всего не за насилие двух мужиков над девушкой, а за невыполнение данного слова. Он пообещал добыть досье на Кузнецову, но по каким-то причинам не отдавал его. Собирался шантажировать им Петракова? Но с какой целью? Более того, о шантаже каким-то образом узнала Лиля, что привело к ссоре между Борисом и девушкой. Последняя, потеряв надежду заполучить Петракова, примчалась к Кудрину выяснять отношения, что окончилось весьма плачевно: Фомкина мертва, а Петраков в два дня добровольно отвалил в Чечню!

Все эти вопросы и рассуждения роились в голове у Никитина, когда он ехал с группой захвата на Спартаковскую, сомневаясь, правильно ли поступает с осмотром усадьбы, и не лучше ли отложить его до утра, а не шариться в потемках. Но верный своему принципу — не откладывать, он подавил сомнение и велел ехать быстрее. На связь выходил дежурный по отделу и спрашивал, когда он будет дома, чтобы ознакомиться с рапортом Петракова, который он оставил у заместителя начальника перед отъездом, то есть, сегодня после обеда.

— Что за рапорт, — спросил Никитин, — горит что ли?

— Я не знаю, горит или тлеет, — ответил дежурный, моя обязанность передать тебе. У меня все.

— Где-то что-то, действительно, горит, — сказал вдруг водитель, — и хорошо горит. Вон и пожарники мчатся.

Никитин сидел на заднем сидении и, услышав слова водителя, кинулся к окну.

— Вот черт, горит то, куда мы едем! Жми на полную железку! — выкрикнул Никитин.

Они подскочили к особняку в тот момент, когда кровля дома рухнула, подняв столб пепла и огня. Крыша длинного ряда гаражей кирпичной кладки тоже пылала, но еще держалась, и пожарники ударили по ней из двух шлангов. В центре усадьбы едко дымили колеса обгоревших «жигулей» с развороченной взрывом правой стороной, где находился бензобак.

— Ловить тут нечего, — сказал кто-то из группы Никитина.

— Давайте вот что, — сказал Никитин, — мне срочно надо установить, чья машина. У тебя длинный трос в машине есть? — обратился он к водителю.

— Откуда, Валентиныч?

— Ясно, ну так сообразите мне проволоку, или что еще, но машину мне оттуда выдерните, мне надо знать, чья она.

— Туда не сунешься, пекло!

— Сунусь, я сунусь, вы мне достаньте, чем зацепить. У пожарников спросите, должно же у них быть такое, чем растаскивают пожар.

У пожарников оказалась кошка на гибком тросе. Никитин, найдя старшего пожарника, объяснил ему свои намерения. Тут же на машину направили струю из брандспойта, пламя с чадящих колес сбито, брошена кошка, которая зацепилась за стойку салона, мужики подналегли и выдернули из пылающей усадьбы машину. Никитин попросил еще разок окатить из шланга авто, и затем открыл капот, стал искать номера двигателя и кузова. Через час он знал, что сгоревшая машина принадлежала никому иному, как майору милиции Константину Подшивалову. А еще через час в пепелище сгоревшего дома был обнаружен скелет человека с поврежденными огнем наручниками.

Утром следующего дня начальник отдела полковник Ясенев передал следователю Никитину любопытный рапорт Петракова. Рапорт датирован вчерашним числом. Интересно, кто же его изучал почти сутки? Ага, виза заместителя, Ясенев вчера отсутствовал. И тем не менее Никитин смотрел на полковника укоризненно.