Абрамов Ерухам - Закон тайга — прокурор медведь: Исповедь

— Ну — ложись, отдохни. А после спустимся, еще выпьем.

Я разделся. Оставшись в одних трусах, лег рядом с Эльмирой. Впервые в жизни я почувствовал женское дыхание на своей груди.

Можно сказать, что именно этот вечер и возвратил меня на воровскую дорожку. Я сообразил, что только вор может иметь достаточно денег, чтобы дверь этого дома была открыта для него и чтобы постель эта была расстелена в ожидании. После всего, что я увидел и узнал здесь, никогда не смогу я спокойно вернуться в мастерскую — и торчать там ежедневно за гроши.

…Мы оделись и держась за руки спустились вниз в гостиную. Все были в сборе.

— Долго же вы пропадали, — подмигнув, сказал Рома. — Ну как — все нормально?

— Да, — ответил я.

— Если тебе пришлось здесь по вкусу, можешь приходить с нами. Только не болтай никому и, понятно, никого с собой не приводи. Понял?

— Понял.

— А теперь так: за обед и за игру платишь полторы тысячи. Такое у нас правило.

Я хорошо понимал, что за подобные удовольствия надо платить, и не колеблясь тут же отсчитал требуемую сумму.

— Вот и все. Иди, садись возле своей девушки, занимайся, чем хочешь.

Эльмира подала мне стакан с вином, не забыла и себя. Ели мы, как голодные волки.

Рома предложил разойтись. Мы договорились встретиться через три дня. На прощанье Эльмира поцеловала меня и сказала, что будет ждать.

Вернулся я домой на рассвете. Дверь мне открыла мать. Шепотом спросила меня, где я пропадал. Я пробормотал что-то невнятное, бросился на приготовленную постель и заснул. Утром мать не стала будить меня, а отец уходил несколько раньше, так что и он не был мне помехой. Я провалялся до десяти часов, вспоминая вчерашнее.

Вечером я получил от родителей хорошую взбучку и на следующее утро вновь отправился на работу. Мастер строго спросил меня о вчерашнем отсутствии. Впрочем, он уже обо всем знал: отец заходил в мастерскую и рассказывал ему о происшедшем. Мастер относился ко мне очень хорошо, хотя он был лакец, а я еврей. На людях он покрикивал на меня, но наедине все было иначе. Вот и сегодня он добродушно похлопал меня по плечу и дал очередную работу.

Так и продолжилась моя служба в часовой мастерской.

Я едва дождался воскресенья. В этот день мы должны были встретиться возле кинотеатра "Темп” в три часа дня. Я загодя хорошенько выспался, оделся понарядней и после обеда, взяв с собою все деньги, что были у меня, собрался уходить.

— Ты куда, сынок? — спросила мать.

Я очень любил ее. Да и она души во мне не чаяла, страшно беспокоилась, как сложится моя жизнь. Но я так ждал этого дня, меня тянуло как магнитом…

— Я, мама, иду прогуляться. А если приду поздно, то волноваться незачем. Я уже взрослый, а вы меня как несмышленыша взаперти держите!

— Ладно уж, ладно, — перебила мать мои излияния. Но я не остановился:

— Да и вообще, а не девчонка, а парень, мужчина. Хватит за мной бегать да расспрашивать: где, с кем, куда!.. Надоело!

И с этими словами я хлопнул дверью.

Пришел я на назначенное место раньше других. Вскоре появился один из давнишних парней: "А, ты уже здесь… "

Поздоровались за руку.

— Ну, как день провел? — спросил он неожиданно. А у нас сегодня очень удачно получилось: обвели одного фраера… Но ты, может, чем другим занимаешься? На толкучке был?

Я понял, что они воруют на толкучке, где у нас продавали все, начиная от старого тряпья до персидских ковров и драгоценных камней.

— Да нет, мы с ребятами в Хасавюрт на субботу ездили. Тоже неплохо время провели, — соврал я, чтобы не показать ему, что я в воровском деле кумекаю плоховато.

— Как тебя звать? — выпалил я, чтобы переменить разговор.

— Меня — Ата, — как ни в чем не бывало отозвался он.

— Куда мы сегодня? — поинтересовался я.

— Все туда же — туда всегда ходим, — ответил он, не говоря, впрочем, куда именно.

Пришел Рома с товарищем и мы двинулись в путь.

— Ну что, Ази, дома тебя ругали, когда ты под утро пришел? — спросил Рома.

— Я привык.

По дороге Рома познакомил меня и с другим парнем: того звали Ага. Рома также рассказал им все, что знал обо мне. Мое общество их вполне устраивало: да они и сами видели, как я играл, как вел себя во время игры.

Я надеялся, что откроет нам Эльмира, но на пороге оказалась незнакомая мне женщина лет сорока-сорока пяти. Эльмиры не было…

— Что это вы так поздно? — обратилась женщина к Аге.

Все начали оправдываться, что-то объясняли ей, называли какие-то имена. К нам навстречу вышел пожилой мужчина. "Наверное, хозяин”, — подумал я. Рома и Ага поздоровались с ним на руку. Затем, оставив нас с Атой во дворе, они вошли в дом. Мы сели за стол под деревом.

Мне все это перестало нравиться. Я надеялся увидеть Эльмиру, посмотреть в ее глаза, улыбнуться ей. Неужели весь вечер ее не будет?.. Хотел даже спросить о ней у Аты, но воздержался. Было в Эльмире нечто магическое, влекущее, что заставляло меня постоянно думать о ней. "Неужели сегодня я не увижу ее?” — вновь подумалось мне.

— Ази! — послышался голос Ромы.

Я вошел в дом. За столом сидел мужчина, рядом — Ага, а Рома стоял.

— Хозяин дома хочет сказать тебе пару слов, — обратился он ко мне.

Выходит, я не ошибся: он и в самом деле хозяин…

— Мое имя Халид, — холодно сказал мужчина.

Мы обменялись рукопожатием.

— Мне рассказывали о тебе, — без улыбки произнес Халид. — Но я должен предупредить тебя еще раз. О том, что ты бываешь здесь, не должна знать ни одна живая душа. Все, что здесь происходит, — известно только тебе и им. Если хоть словечко из тебя выскочит — суровое наказание не замедлит явиться. Причем беда ждет не только тебя, но и твоих родных.

Коротко и ясно. Я ПОНЯЛ, ЧТО ЭТОТ ДОМ —притон воров, картежников и проституток. На воровском языке — "яма”. Сам хозяин здесь не квартирует. Ему приносят ворованное добро, а он уж перепродает его в другие города.

— Фарида, — позвал хозяин. — Сделай ребятам все, чего пожелают, а мне дай стакан крепкого чаю, уходить пора.

Фарида постелила на стол во дворе скатерть. Было еще совсем светло и жарко. Мы принялись за игру. Играли с азартом, даже завязался спор между Ромой и здоровенным Агой: Рома обвинил его в мошенничестве. Я играл с осторожностью, чтобы не продуться: даже оставил на всякий случай часть денег про запас, в потайном кармане (загашнике).

Уже вечерело, когда в ворота постучали. Послышался женский смех и голоса. Пришла Эльмира! Я хотел было встать из-за стола, но пришедшие уже входили в дом. Да, это была Эльмира и другие девушки. Я успокоился и повеселел. Если сначала игра у меня не клеилась, то теперь словно крылья выросли, фортуна вновь повернулась ко мне лицом, я стал выигрывать и ни на что не обращал внимания. Не прошло и получаса, как две девушки внесли самовар, стаканы, сладости. Одна из них — Эльмира, а другую я не знал: в тот памятный вечер ее с нами не было. Незнакомка была молода, круглолица, со вздернутым носиком, но так' тоща, будто с голоду помирала.