Юлия Кокошко - За мной следят дым и песок

Насколько он правильно помнит то, что мы собираемся услышать, сообщил Причастный № 1001 , впрочем, в наших силах — не поднимать в рост разочарования мира, так что — nomina sunt odiosa! — настолько интересное нам лицо, или аутентичное, или совпавшее по некоторым свойствам, признакам и печатям, заполучив научное познание, отбыло вместе с печатями — в некий город, малоконкретный — в заставке и скорый на заставах, но центр наструган на фасады, хотя все круче разворачиваются — к тьме времен, однако Причастный № 1001 готов вылить на город свет и непременно даст старт тарантасу с солнцем, перелистав ранние реалии, сточившиеся до его дневниковых записок, достойных возродиться в следующих турах, или снесшись с географией того призыва, если не отклонила свои селения от ценности Настоящее — к авторитетам Совершенствование голодом и огнем или Переход запоротой порчей материи в истый дух , и не искуплены — ни Содомом, ни Гоморрой, и не срослись — с анемонами и с капюшонниками и щелкунами, с листоедами, короедами, костоедами, сердцеедами… При осечке стартового пистолета, пропаже из дневника нужных страниц или покрытии их утиным супом с савойской спаржей хорошо бы — хорошо потрясти потомков топографа, чтоб не утаили философские начала и не канули с золотыми концами, а в случае тишины Причастный № 1001 обратится — к тому, кто стал ему спутником и подхватил ладный поход — не то что из подражания, но скорее — неаккуратно вкусив отравляющий порошок дорог, наверняка пополам с пылью, и решив потоптать — каждую ! Так что если его очередная не слишком безвидна, Причастный № 1001 без промедления с ним снесется… Как только исчерпает вопросы от опередивших нас — парикмахера, маникюрши и педикюрши (три уплаты единой птице), портного (шесть снующих без воскресения рук, зашивающих ножницы, нити и иглы в фасон — подноготная ), и от сборщиков велеречивых присяг и ежемесячных взносов, тоже успевших перед нами, и исповедует насыпавшихся на него кураторов особенно важных дел (один сонм), налоговой службы, ревизоров, контролеров, эмиссаров, коммандос, фалангистов, бригадиров, агентов избирательной комиссии и иностранных разведок, кондукторов и прочих экзаменаторов, а также разрешит загадки, предложенные ему — Сфинксом, и заодно процедит злобу дня — официанту и поварам, и отстегнет на замедление — шалуньям-кариатидам, чтобы не гоняли прописанных на сводах святейших особ — как зайцев, а также запрошенный номер — не то вешателю одежд, не то запекшихся в них образов, не то букмекеру, и что-нибудь — опекуну его дверей, бегущему от ручки до ручки — от распашки до засева досками, до полива гвоздями и смолой, и господину, прилепившемуся к владению автопарковкой, или к заверению во владении, и пастырям всех его дорог, нагуливающих витки и слякоть — на перепадах и перебоях, и что-нибудь — взявшим в клеши его намет, оцепившим тонкие стены и влево, и вправо — собственным проживанием, несущимся штукатуркой — в громах его голоса, ржания, лая, воя, в бренчанье его ножей и жужжании ложек, цапок или вилок еретиков, в чавканье и отрыжке, в скрипках сплетниц и мебельных коллекций «Аист» или «Нюрнбергская дева», плюс ритуальные танцы и льющиеся в уши ядовитые телефоны, будильники, узкогорлые мушиные и мышиные. И не менее зловонны — обросшие шерстью по шести и семи концам и смрад химикалий и нафталина на загнивающих венках его славы, а ползущие из всех щелей гвалты вод и пулеметный треск леса, артиллерия яйцекладущих и рокот космодрома?! А грохот подошв повалившей через этот проходной двор толпы дней?! Когда терзаемые могут ответить мучителю — лишь оружием бедных: копьем швабры, зубилом и дрелью, но обязан наказаться — рублем. Заодно Причастный № 1001 удовольствует — расторопных и предприимчивых специалистов общей практики, а поскольку разговор с нами — длинен, бегло оприходует и напирающих сзади, чьи одежды халатны, как сугроб и бурнус, и хрустки, как наст, то ли по жесткости, то ли по невниманию, а также провизора и нотариуса, и любителя — порыться во внутреннем устройстве, наконец — мастеров портретного жанра, парикмахера, маникюршу и педикюршу (все та же единица, не унывающая — тремя головами), капельмейстера и пушкарей — на тот камуфлет, если его дольче вита закруглится, как один не вполне триумфальный банкет — рвотой, диареей и презрением к жизни… и, возможно, отзовется на иски медиумов и прочих беспокоящихся.

Что толкнуло Интересное Лицо — отбыть именно в этом направлении, не сбившись — ни на градус, ни на уличные распродажи алмазного фонда и промельк роскошного лета, чьи музыкальные школы исполняют каждый лист в нотоносцах ветвей и каждый миг… ни на теневой вариант, пустивший заики-карандашики — вдоль всех оград, дождей и вех, Причастный в нулевых очках определить не смог, но подозревал, что нам открыты — тьмы тем и тысячи тысяч курсов для убывания, роскошество альтернатив, сверхприбыль маневров, винтов, синусоид, наконец, простейших крюков с заходом в кино и в казино, ведь если мир чем-то предметен и совпадает с распространенностью времени, так — рассеянием… возможно — в чужой земле и прахе, или в кабале макабрических представлений… И не резонно ли хотя бы перетрясти — палитру других назначений, прежде чем слупить или абонировать — зауженную арену, вкогтиться в ограниченный рынок сбыта, приложить себя — в непристойном промежутке, практически в гетто, пристреляться к одному адресу и продинамить — подавляющее, окунуть в кому, сгноить в дискриминации, вытравить, вложить собственную голову — в пасть песка… Что означает — прямой выход навстречу опасности, неоправданный риск — и собой, и будущим всех, кто вверил ему свою судьбу!

А не скорей ли долг наш — осениться собирательным образом сущего, озаботиться — собирательством?..

Само же отъезжающее Лицо сказалось голословным и декларативным в прощальном сообщении, но, к счастью, лаконичным, шепнув, что за ним следят дым и песок .

Впрочем, Причастный № 1001 , в очках «Ночь, проглотившая бактриана», полагал, что Интересное Лицо как пить дать раззуделось задачей, кипело планом, программой, туманилось сольным проектом, стоя одной ногой в котором, а следующую наверняка занеся — над предписанием, собиралось участвовать в диалоге нового и старого, и генерировать, и обуревать, например, формировать положительных литературных героев, запускать директивы, консультировать, вести концертную деятельность или подготовительную работу, а может, познавать язык танца и спасать беспризорных животных — кошек, скарабеев, скорпионов и что-нибудь в форме молодого месяца, скажем, змей. Да и не будь у Интересного Лица — цели или средств, и заведи оно невнятные желания и доктрины, и заподозри — неуловимый удел исполинских и узких начинаний, и пусть разнежилось в отдельном укрепрайоне и рассиропилось на заимке, бесспорно, Лицо замышляло — расточать себя ( дым жертвенников, песок большого строительства — или порошащий глаза) и, вероятно, циклично возрождаться не только с весной, но и с каждым фениксом.