АlshBetta - Успокой моё сердце [СИ]

Наверное, в какой-то степени мне даже жаль покидать это убежище. Оно сыграло значительную роль во всем, что есть между нами с мужчиной.

Здесь я рассказала, кто такая.

Здесь он позволил помочь ему без «лекарств».

Здесь, наконец избавившись от горя, Джером улыбался в полный рот, жуя клубнику.

Хижина не хижина, а про неё я не забуду.

— Заходи, — Эдвард открывает передо мной дверь, отвлекая внимание от узких ступенек и деревянной двери у входа. Отодвигает рукой мешающую ветку куста, где спрятана машина, пропуская меня внутрь.

Не проходит и десяти секунд, как вместе с мальчиком он садится следом.

Ладошка Джерри в моей. Ободряющий взгляд больших драгоценных камешков — тут же. Все рядом и все близко, пока бояться нечего.

Глава охраны, не медля лишнего времени, срывается с места. Мягко выруливая из жимолости, Джаспер в кратчайший срок находит (что в такой темноте требует недюжинных умений) верную дорогу.

Первые семь минут я молчу. Но потом тишина и неопределенность надоедают.

— Мы едем в аэропорт?

— Да, — Эдвард поправляет куртку Джерома, помогая ему удобнее устроиться на сидение.

— Честно?

Мальчик так же, как и я, испытующе глядит на папу. Маленькие глазки просят не врать. Хотя бы теперь.

— Да, — повторяет он для нас обоих. Хмыкает, прищурившись, — откуда столько недоверия?

— Никакого недоверия… — выдавливаю улыбку, — правда, солнышко?

Джерри, посмотрев на меня, кивает.

— Да, папа.

И затем, не откладывая больше, приникает к нему. Успокоено выдыхает.

Нежно погладив сына, Эдвард не обделяет прикосновениями и меня. Длинные пальцы обвивают обе ладони, несильно сжимая.

— Все в порядке, — одними губами повторяет, вселяя уверенность.

И я верю. Верю до той грани, какая, кажется, даже не представляется возможной — полностью. Но в тот самый момент, когда я признаюсь себе в этом, телохранитель зачем-то касается взглядом зеркала заднего вида.

И по мрачному блеску его глаз я догадываюсь, что мои опасения были не напрасными.

Главный аэропорт Сиэтла не по-весеннему мрачен. Высокие ангары, темные поля между взлетными полосами и даже светящийся сотней огней регистрационный корпус кажется чем-то призрачным и пугающим.

Помнится, совсем недавно — не больше двух недель назад — приезжая сюда, я ликовала и радовалась. Чили, отдых, безопасность и свобода! Ну не лучший ли подарок?..

А теперь что-то не то… во всем что-то не то…

Наш внедорожник тормозит недалеко от главного входа, подсвечивая фарами в сковавшей воздух мгле край задней части впереди стоящей машины. Она отдает знакомой синевой, но не исключено, что я просто себя накручиваю. В мире миллион «Ауди», в конце концов. И это вовсе не значит, что за рулем каждой — Джеймс.

Эдвард подозрительно спокоен. Пожав мою руку в знак того, что можно выходить, он открывает дверь.

Глава охраны становится рядом со мной, замыкая, тем самым, наш ряд. Испугавшего меня блеска уже нет, вместо этого — что-то вроде улыбки, но мне плохо верится в её искренность.

— Пойдем, — Каллен увлекает за собой через толпу редких прохожих, которые в такой час ещё собираются куда-то лететь. Сегодня, видимо, немного рейсов. Но разве наша цель — не частный самолет? Не тот, что прежде?

Мужчина идет достаточно быстро, но ни на миг не выпускает меня из поля зрения. Через пару десятков метров, заметив, что я не успеваю, останавливается, протягивая руку. Стоит признать, что держа его ладонь, я могу пробежать не меньше сотни километров.

Джером с интересом рассматривает людей, цветные чемоданы и искрящиеся пункты регистрации, с удобством устроившись на папином плече. Все вокруг вызывает у него любопытство и плохо скрытый восторг. Этот малыш провел в своеобразном заточении всю свою жизнь. Конечно, ему интересно. Я понимаю.

Дружелюбная девушка на пропускном пункте с бейджиком, где от яркого света ламп не видно имени, просит наши паспорта и билеты. Джаспер тут же выкладывает требуемое на столешницу.

… Мне кажется, она листает документы вечность. Наскучивает даже Джерри. Он просится ко мне на руки, устало глядя на экран монитора незнакомки.

Эдвард отдает. Но в ту же секунду телохранитель становится точно за нами, смыкая вместе с Каленном любое доступное пространство за спиной. Будто сзади вырастает стена.

— Приятного полета, — наконец, закончив, оптимистично желает девушка.

И вот мы снова идем. И снова по мерцающему, светящемуся всеми огнями радуги, несмотря на время, и полупустому (что по тому же времени логично) очередному залу.

На удивление мне, пункт проверки, где уже собирается небольшая очередь, пропускаем. Эдвард поворачивает совсем в другую сторону — к двери с красной пометкой «проход запрещен».

— Ты уверен?..

— Разумеется.

Дверь поддается.

Это вип-зал, да? Здесь пусто, стоят кожаные кресла и имеется автомат с шоколадными батончиками. На журнальных столиках между четырьмя креслами лежит свежая газета и ещё парочка журналов. Минеральная вода тут же. По три на каждом столике.

— Босс, — слишком увлекаюсь осмотром зала, а потому низкие голоса — практически одинаковые, негромкие, но вполне слышные — появляются неожиданно.

Джером вздрагивает вместе со мной, крепче сжав пальцами куртку.

Два великана — те самые, что уже встречались нам, Эммет и второй, чьего имени я не запомнила — закованные в черные костюмы, подпирают собой низкий потолок.

— Вы вовремя, — Эдвард одобрительно кивает, обернувшись к ним, — время пошло.

— Да, мистер Каллен.

Словно по команде — слаженно и быстро — мужчины, развернувшись, занимают два черных кресла. С трудом умещаются, но делают вид, что сидеть им вполне комфортно.

— Это наша свита?

— Ваша, — видимо предвидя мое недовольство, Эдвард говорит мягче. Джаспер предусмотрительно и тактично отходит, усаживаясь рядом с великанами. Ему-то все известно…

— Что значит «наша»? — напряженно переспрашиваю, перехватывая Джерома, которому такой поворот тоже не по вкусу, — мы ведь летим вместе. Вместе ведь?!

— Вместе, конечно вместе, — привлекая нас обоих к себе, мужчина целует меня в макушку и в то же время ерошит волосы сына, — только чуть позже. Через час.

— Через час?..

— Да. Вы ведь отпустите меня на час?

Вот и все.

Каллен-младший, выражая мои мысли вполне явно, уверено качает головой и обвивает папу за шею. Крепко и недвусмысленно.

— Всего на час, — ещё мягче просит Эдвард, просительно глядя малышу в глаза, — ну пожалуйста…

— Ты же обещал не уезжать! — с горечью напоминаю, понимая, что если этот человек что-то решил, ни у кого не выйдет его переубедить. Знаю не понаслышке. А тем более в таких вопросах…