АlshBetta - Успокой моё сердце [СИ]

— Сейчас… а потом? А что потом? — я не остановлюсь. Пока не скажу, не остановлюсь. Всю ночь об этом думала. И всю ночь пыталась найти ответ. — Когда все это кончится — если кончится — что дальше? Мы переедем на Аляску, ты на мне женишься…

— А чего ты хочешь? — его недоумение, приобретая вполне явные очертания, наполняется едва заметным гневом. Злится. Не понимает.

— А ты?.. Я же не жена… тебе. Я не смогу… — комок в горле просто невыносим. Я не знаю, что с ним делать. Мешая словам, мешая дыханию, он ощутимо душит. Заслуженно, наверное. Кое-как пересилив злосчастное ощущение, делаю довольно глубокий, пусть и быстрый, вдох. Мне нужна всего секунда:

— Я не готова тобой делиться.

— С кем делиться? — ситуация, в которую я его вовлекла, явно Каллену не по вкусу. Он обнимает меня и целует, это так, он говорит со мной, но что-то подсказывает, что держать себя в руках сможет не долго.

— С кем угодно… даже если это будет женщина на одну ночь.

В комнате повисает страшная тишина. Она звенит и переливается всеми цветами радуги, а сопение Джерри на заднем фоне воспринимается как что-то предвещающее страшную расправу. Вот-вот раскроется дверь, вот-вот появятся на экране монстры и прочие… вот-вот…

— Изабелла Мари Свон, — Эдвард вынуждает меня на себя посмотреть. Его голос, лицо и даже глаза, которые я так люблю, преображаются. Вид у него почти безумный, — ты считаешь, я в состоянии тебе изменять?

— Жалко звучит, да?.. Даже спрашивать не стоит…

Глубоко и тяжело вздохнув, Эдвард прикрывает глаза.

— Ты очень глупое создание… такое глупое…

Он меня целует. Нежно-нежно, прямо в губы. Осторожно, будто я могу рассыпаться.

— Я не хочу секса, — хнычу, но не отстраняюсь. Очень хочу чувствовать его рядом как можно дольше, — я боюсь…

— Не бойся. Ничего не будет.

— Не будет? Сколько же?

— Столько, сколько потребуется, — он заботливо убирает с моего лица прядку волос, — до тех пор, пока ты не попросишь.

— А если не попрошу?.. — стоит признать, такой вариант наиболее очевиден.

— Значит — нет, — оптимистично заверяет мужчина, — Белла, все предыдущие разы подобных отношений были, мягко говоря, неудачными. К тому же, я не животное, чтобы думать только об одном. Если ты не хочешь, если боишься — я тебя не трону. Никогда, — он вздыхает, любяще посмотрев на меня, я поражаюсь такой честности и откровенности, как сейчас, — и, к тому же, ничего хорошего мне это дело не принесло… ну, кроме одного маленького случая…

Эта фраза даже меня заставляет улыбнуться. Просто потому, что дает вспомнить о ком-то маленьком и очень, очень любимом. Повернув голову к белокурым волосам, чувствую, что дышать становится легче, а слез — чуть меньше. Вот где лекарство. Вот где действенность.

— А ты хочешь… ещё? — внезапный вопрос срывается с губ слишком быстро, чтобы помешать ему.

— Чего «еще»?

— Детей. Ещё детей, — я с интересом смотрю в малахиты. Внутри них много разных эмоций, и многие из них слиты практически воедино — не рассмотреть, но удивление все же проступает. С каплей сомнения, впрочем.

— Белла, — длинные пальцы поглаживают мои плечи немного рассеяно, — ты же говоришь, что у нас не будет секса. Откуда дети?

Действительно… вопрос достойный, мистер Каллен.

Непонятно почему я рдеюсь. Смущенная улыбка завладевает лицом и, мне кажется, несмотря на её робость, Эдварду все равно нравится. Все лучше, чем слезы.

— Ну, если однажды…

— Если однажды, — он не дает мне закончить, скупо усмехнувшись, — где-нибудь подальше отсюда… посмотрим…

Благодарно посмотрев на него, киваю.

Это не отказ. Не знаю, зачем мне нужен был этот ответ, но все же что-то приятное, что-то теплое и довольно-таки большое, пылающее, просыпается в груди от одной мысли, что ещё одна копия Эдварда — маленькая, невыразимо прекрасная — появится в нашей жизни. Станет общей.

Быть может, когда-нибудь ради этого я решусь… попробовать. Даже если боюсь, даже если от одной мысли стынет кровь в жилах… попробую просто потому, что очень сильно его люблю.

— Это все, что тебя тревожит? — ласково интересуется мужчина.

— Почти… приступ прошел?

— Прошел, — его глаза загораются так ярко, что мне кажется, я никогда прежде не видела внутри них такого света, — одна волшебница наколдовала…

— Я рада, что смогла тебе помочь.

— Это не просто помощь, — он с обожанием смотрит на меня, широко улыбаясь, — это почти подвиг. Ты ведь договорилась со мной, — усмехнувшись, он постукивает пальцами по своему лбу.

— С упрямым-упрямым? — посмеиваюсь, с радостью замечая, что высыхают последние слезы. Ещё одна волна облегчения, ещё одна, такая долгожданная, накатывает на сознание. Все-таки разговоры отличное лекарство. Они со многим могут помочь справиться.

— Верно, — получаю ещё один поцелуй, — Флинн был прав, со мной только ты можешь справиться.

— Спасибо за комплимент.

— За правду? Какая же глупость, — мистер Каллен забирает меня в объятья, устраивая возле своей груди. Мы лежим на подушках, в комнате тепло, Джером посапывает сзади, и все мои страхи, все то, что вертелось в голове этой ночью, куда-то пропадает. Невероятно приятное ощущение свободы!

— Вы будете самыми счастливыми, — шепотом говорю, наслаждаясь близостью этого человека. Он, его сын — все, что у меня есть. Потерять? Едва ли. Никто их не получит.

— Мы будем, — исправляет Эдвард, погладив мои волосы, — это уж я тебе обещаю.

… Два дня спустя, глядя на наши немногочисленные собранные вещи — уместились в одну сумку — я все ещё не понимаю некоторых частей плана Эдварда. Он особо не делился, рассказал лишь в общих чертах, но что-то подсказывает мне, что простой поездкой в аэропорт и вылетом первым рейсом все не кончится. Он о другом думает. И по-другому собирается поступать.

Неужели снова оставить нас? Но ведь обещал же!..

— Готовы? — встав у порога и вертя в руках ключ от комнаты, мужчина выжидающе смотрит на нас с малышом, — пойдем, мало времени.

— Секундочку, — вздохнув, пытаюсь вспомнить, что делаю, и правильно застегнуть, не сломав хрупкую молнию, куртку Джерри. За эти дни так и не потеплело.

Мальчик выглядит спокойным и возбужденным одновременно. Он не боится, он рад, но в то же время какое-то предчувствие чего-то непонятного не исключено. Напряжение, граничащее с умиротворенностью — вот как это называется.

Но, по крайней мере, пока папа здесь, ни слез, ни причитаний нет. И то хорошо.

— Готовы, — отпускаю мальчика, позволяя Эдварду забрать его на руки. Джаспер, тут же материализуясь из угла комнаты, где все это время неподвижно сидел в кресле, поднимает с кровати сумку. Кивает на дверь.

Процесс выселения снова не занимает и пяти минут. Но в этот раз «Лесную хижину» я покидаю в более спокойном состоянии, чем в прошлый раз. Тогда мы бежали, а сейчас идем. Тогда телефон Каллена был недоступен, а теперь он с нами. Все к лучшему. Все терпимее.