Дженис Эрлбаум - Сохрани мой секрет

– О боже…

– Вот именно. – Иззи стягивает с себя позорные колготки и снимает сережки. – Просто не верится, что я пережила поход в магазин за всем этим барахлом. Меня буквально чуть не вырвало. Даже после соревнования, кто съест больше хот-догов, у меня не было таких сильных рвотных позывов. Я люблю хот-доги.

Пока она переодевается, я отворачиваюсь и играю в телефоне. Она переодевается буквально за две минуты, и я вижу ту Иззи, к которой успела привыкнуть. На ней выцветшая футболка, рваные джинсы и на ногах вместо балеток старые красные кеды. Завитые волосы она спрятала под бейсболкой. Ногти у нее покрашены розовым лаком, и пахнет она по-прежнему как цветущая петунья, но, по крайней мере, выглядит как обычно.

– О-о-о-о-о! – произносит она.

Я никогда в жизни не слышала такого вздоха облегчения. Такое ощущение, что это звук из рекламы препарата против артрита, когда какой-нибудь несчастный старик принимает таблетку, чувствует, что боль проходит, и он может снова копаться в своем огороде.

Иззи сворачивает позорные блузку, юбку и колготки и запихивает их вместе с флисовым одеялом в мешок.

– Я чуть не померла, – признается она. – Ты спасла мне жизнь.

Молния заедает, и с первой попытки Иззи не может застегнуть мешок, но со второй ей это удается.

– Мне приятно тебе помочь, – говорю я.

Я беру свои вещи, и мы спускаемся на первый этаж. Проходя мимо двери на кухню, я громко кричу: «Пока!» – и мы отправляемся к остановке автобуса.

По пути к остановке мы молчим. Я не знаю, о чем говорить с Иззи. Я не играю ни в футбол, ни в софтбол и даже не смотрю спорт по телику. А кроме этого, а также старой и потертой одежды, я не знаю, что ей еще нравится.

– Слушай, я не лесбиянка, – неожиданно говорит она. – Это я просто так, на всякий случай тебе сказала.

«Отличное начало разговора», – думаю я.

– Понятно.

Она пинает лежащий на тротуаре камешек:

– Я знаю, многие говорят, что я именно такая. Все считают, что я лесбиянка. Даже мой отец и мачеха. Но я не лесбиянка! Такое ощущение, что люди просто не въезжают. Я не хочу целоваться ни с мальчиком, ни с девочкой. Мне это совсем неинтересно.

Вот как!

– Мне тоже, – отвечаю я.

Мне дико приятно услышать признание Иззи. В последнее время все в классе, кроме меня, только и говорят о свиданиях. Лиз Котлински устраивает у себя дома вечеринки, на которых играют в бутылочку и в «Правду или вызов», на раздевание и так далее. Я знаю об этом по своей работе фиксера. Из-за этих игр работы у меня стало гораздо больше, потому что многие хотят исправить ошибки, которые они совершили на этих вечеринках. Увы, если кого-то поцеловал, это уже не изменишь, точно так же как невозможно изменить то, что во время игры пришлось снять с себя рубашку.

Кроме того, выясняется, что у нас с Иззи есть много общего в смысле семейной ситуации. Несколько лет назад ее мама ушла от папы. Сейчас ее папа женился на Эшли, а мама Иззи живет где-то в Массачусетсе с бабушкой Иззи, которая впала в старческий маразм. Иззи навещает бабушку несколько раз в году, и каждый раз эти визиты выливаются в большое расстройство.

– Ты скучаешь по маме? – спрашиваю я.

Она пожимает плечами:

– Я стараюсь о ней не думать.

Я тоже стараюсь не думать о маме. Можно даже сказать, что я о ней вообще не думаю. Я только пытаюсь сделать так, чтобы она вернулась в семью.

Подходит автобус. Я останавливаюсь у пустого сиденья поближе к водителю. Иззи секунду колеблется, но потом идет в конец автобуса, лупя по пути людей и называя их «козлина». Потом она плюхается на сиденье рядом с Джексоном.

– А это что еще за запах? – спрашивает он.

Повисает неловкая пауза. Я уже собираюсь повернуться и заявить, что это мои новые духи, но тут Иззи открывает рот.

– Это запах высоких спортивных достижений, сынок! Именно поэтому он тебе незнаком, – говорит она.

Потом она снова лупит по плечу и дает пять всем сидящим поблизости. Потом еще пару раз называет своих соседей козлами. Сидя в полном одиночестве на моем некрутом месте поблизости от водителя, я улыбаюсь.

Приятели Иззи этого не знают, но я тоже «козел».

Я прячусь от Софи Нельсон в ресурсном классе [6] Специально организованный класс для учеников с ограниченными возможностями и сложностями в учебе. . Еще я прячусь от Мэдисон Грэм. И от мисс Шеллестеде. Прячусь от Тэя, который хочет, чтобы я оказала ему очередную услугу. Прячусь от Реббы‑Бекки Льюис. В общем, прячусь от всех, кто меня ищет. Мне надо спокойно подумать.

– А, вот ты где!

Софи садится рядом со мной и тихо говорит:

– Привет, подруга, я тебя обыскалась. Где ты пропадала?

Где я пропадала? На пересечении улиц «Не хочу на тебя смотреть» и «Глаза бы мои тебя не видели». Я бы так ответила на ее вопрос, если бы чувствовала, что на него вообще стоит отвечать.

– Что тебе надо? – ледяным тоном спрашиваю я.

Если Софи и обратила внимание на мой тон, она не подает виду. Своим обычным бодрым голосом она тут же переходит к делу:

– С твоим папой все отлично прошло, верно? Но нам нужно ускориться и побыстрее собрать деньги. Ученический совет в пятницу, и они спросят меня о деньгах…

Какая наглость! Она что, надо мной смеется? Она всерьез думает, что я собираюсь ей помогать?! Просто поразительно, как она любит всеми командовать. Я стесняюсь попросить в кафе пару дополнительных пакетиков кетчупа, а Софи спокойно ждет, что я буду решать ее проблемы, после того как она подставила моего папу! И это после всего, что я для нее сделала.

Я перебиваю ее на полуслове:

– Софи, с моим папой все прошло очень плохо.

– Что? – Она делает большие глаза. – Он недоволен своим новым имиджем? А мне показалось, что безрукавки смотрелись на нам роскошно. В них у него плечи казались шире, и расцветка у них такая веселенькая…

Она продолжает нести свой фэшн-бред, словно все отлично и никаких проблем не было и нет, но я не собираюсь все это слушать и перехожу к делу:

– Софи, в пакете моего папы оказались неоплаченные солнцезащитные очки, которые положила туда ты.

Такое ощущение, что мои слова ее шокировали.

– Нет, я этого не делала.

Она говорит это так убедительно, что я почти ей верю. Может, действительно очки упали в пакет совершенно случайно. Однако, скорее всего, эти очки положила в пакет воровка и клептоманка Софи. Я внимательно смотрю ей в глаза. Вид у Софи совершенно невинный. Я бы сказала, что слишком невинный. Если она попытается открыть глаза еще шире, то повредит себе мышцы лица.

– Софи.

– Клянусь! Это произошло случайно, как моя мама и говорила.

– Конечно. Или их положила в пакет «подруга».

Я смотрю ей в глаза, но она даже не моргнула. Я думала, что Софи сломается при упоминании «подруги», но я ошибалась.