Дженис Эрлбаум - Сохрани мой секрет

Вот совет, как пройти тест на детекторе лжи: надо убедить саму себя, что ты невиновна. Софи невозможно поймать на лжи, потому что она убедила себя, что это правда. Как убедила себя, что деньги взяла «подруга». В этом смысле Софи очень похожа на Мэдисон, убедившую себя, что Джеймс является реальным человеком.

Вывод из всего этого? Вокруг меня настоящие маньячки и сумасшедшие.

– Никто не брал солнцезащитные очки! – смеется она. – Ничего не случилось. Все в порядке.

Ну что ж, если она собирается отрицать реальность, я тоже буду ее отрицать.

– Отлично, тогда все в порядке.

Я перевожу взгляд на экран своего телефона. Мне больше нечего ей сказать. Софи с минуту молча на меня смотрит. Я ее игнорирую. Потом она кладет ладонь мне на плечо:

– Но нам надо вернуть деньги. Движением руки я стряхиваю ее ладонь.

– Нет, Софи. Нам ничего не надо. – Если бы я была сейчас не в школе, то орала бы на Софи благим матом, но мне приходится сдерживаться и говорить почти шепотом. – Я сделала для тебя все что могла. Я нашла предлог, чтобы у тебя было время найти деньги. Я предложила тебе идею, как ты можешь заработать деньги. Я нашла тебе твоего первого покупателя. А теперь тебе надо возместить деньги. Которые ты взяла.

Бум. Вот она – правда. Словно ловящая ртом воздух рыба, выброшенная из воды на берег. Рыба бьет хвостом и извивается в безмолвной агонии. Софи так плотно сжала губы, что они превратились в белую полоску. Она кладет ладонь на стол, двигает пальцами и рассматривает свой маникюр. Она думает.

– Меня исключат? Как ты думаешь? – Она задает этот вопрос совершенно спокойным тоном, словно на самом деле спрашивает: «Как ты думаешь, какого цвета этот лак: фиолетово-синий или сине-фиолетовый?» Она просто констатирует досадный факт, что ее ждет исключение из школы. И последующая потеря друзей. Судя по всему, Софи не задумывалась о последствиях, когда брала не принадлежащие ей деньги.

Я не хочу думать о том, что с ней произойдет.

– Не знаю, – отвечаю я.

Софи продолжает спокойно изучать свои ногти.

– Возможно, меня даже арестуют.

Вот это уже очень неприятно. Мне хотелось бы сказать ей: «Не парься, скорее всего, этого не произойдет. Все будет хорошо». Но на самом деле, может, и арестуют. Если она не вернет деньги, ее могут обвинить в краже. И в этом случае из канцелярии школы позвонят в полицию.

– Это пятно, которое мне уже никогда не смыть. – Она наконец отрывает взгляд от ногтей. У нее на глазах слезы. Она пытается улыбнуться и чуть приподнимает уголок рта. – Спасибо, что пыталась помочь, Рада. Прости за солнцезащитные очки.

О'кей, Софи призналась в попытке кражи очков. Может быть, мне не стоит ее жалеть за все, что она сделала, но я с ужасом представляю, как на нее надевают наручники. Мне становится за нее страшно. Возможно, мне даже страшнее, чем ей самой. Если ее арестуют, это действительно может сильно изменить ее жизнь. Не знаю, готова ли я спокойно жить, зная, что могла помочь, но ничего не сделала.

– Ладно. При помощи фэшн-консалтинга ты не сможешь быстро раздобыть нужную сумму.

Я начинаю думать. Что бы сделала я сама, если бы меня могли арестовать? Я бы обратилась к папе.

– Почему бы тебе не попросить денег у матери?

Она отрицательно качает головой:

– Нет, не могу.

– Почему? – Я вспоминаю, что в торговом центре Глория накупила массу всяких вещей. Наверняка у нее должны быть деньги, которые она может дать своей дочери. Совершенно очевидно, что Глория не в состоянии сказать «нет» своей дочери.

– Не знаю, слышала ты это или нет, но я для мамы – единственный свет в окошке. – Софи грустно улыбается своим ногтям. – Она всем говорит, что во мне вся ее жизнь. У нее нет никакой своей жизни. Что бы я ни делала, она постоянно за мной наблюдает. Ей нужен любой повод, чтобы похвастаться перед людьми, какая я замечательная. «Мою дочь в эти выходные пригласили на две вечеринки, которые начнутся в одно и то же время», – говорит она. «Мам, – говорю я ей, – работнику на заправке совершенно на это наплевать». Моя мама хочет, чтобы у меня была идеальная жизнь и я сама была идеальной.

Значит, ее мама слишком сильно присутствует в жизни своей дочери. Хм-м-м. Я пытаюсь представить, как люди могут так жить.

– Рада, пожалуйста, помоги. Подскажи, где достать деньги, – просит Софи со слезами на глазах.

Эх ты, рева-корова!

– Хорошо, я подумаю, – честно отвечаю я. – Но даже не знаю, чем могу тебе помочь. Все в этом мире пытаются заработать денег. Но я еще подумаю. Это единственное, что я могу тебе обещать.

Софи кивает. Она делает глубокий вдох и медленно выдыхает.

– Спасибо, – произносит она. – Ты настоящая подруга.

Я не очень понимаю, что именно она имеет в виду. Я ее настоящая подруга, или это какое-то общее утверждение, типа того, что я вообще «настоящая подруга», точно так же как Иззи – «хороший спортсмен», а Эвелин Ферсцт – «опасная особа, которая способна стереть человека с лица земли». Впрочем, в том, что говорит Софи, есть доля истины. Руководительница кружка танцев, капитан женской танцевальной команды Каролина Фиггис с ее кучей друзей, красотой и высокомерностью дивы уже давно является лучшей подругой Софи. У Софи и Каролины масса общих знакомых и драгоценных воспоминаний. И, несмотря на это, есть кое-что, в чем я гораздо круче Каролины.

Получается, что сейчас я лучшая подруга Софи.

Мы с Гарри сидим на скамейке перед школой. Он ждет, когда его заберут, а я рассказываю ему свой план, как сделать так, чтобы от него все отстали. Гарри не очень внимательно слушает, что я ему излагаю, и без особой охоты поддерживает разговор на выбранную мной тему. Я провожу анализ его противников, и тут он прерывает меня неожиданным вопросом:

– А где ты была сегодня во время обеда?

– У меня были дела, – отвечаю я.

Он рассеянно кивает:

– Я думал, ты снова сядешь со своими новыми друзьями, но сегодня за их столом тебя не было.

«Ха-ха», – думаю я, но Гарри явно не до шуток.

– Они мне не друзья.

– Вот как, – говорит он и откашливается. – Я хотел спросить тебя…

Мимо нас проходит Деклан, раздолбай из восьмого класса, и смотрит на Гарри, словно недовольный начальник на подчиненного, который валяет дурака в рабочее время. Харрисон, сочинение о североамериканских исследователях должно лежать у меня на столе завтра утром!

Я отвечаю Деклану взглядом, в котором он, надеюсь, читает следующее: я знаю, что´ ты хранишь в своем шкафчике для вещей, и если ты к нам подойдешь, то я сделаю так, что об этом узнает мисс Шеллестеде.

Гарри пытается сформулировать свой вопрос и поэтому не замечает взглядов, которыми мы обмениваемся с восьмиклассником.