Дженис Эрлбаум - Сохрани мой секрет

Я разговаривала только с Софи. После седьмого урока мы встретились около туалета для учителей на третьем этаже. До этого я полночи думала, как помочь ей быстро достать денег, и пришла к выводу, что она может а) попытаться продать одну из своих почек на eBay, б) признаться во всем матери и попросить у нее денег.

– Твоя мама точно тебя простит, – уговаривала я ее. – Ты сама это прекрасно знаешь. Это лучше, чем если тебя арестуют.

Но мне не удалось убедить Софи, что она должна спасать свою собственную шкуру. Вчера в ресурсном классе мне показалось, что мы пришли к определенному взаимопониманию, но сегодня Софи вернулась обратно в свой выдуманной мир, в котором она ничего плохого не сделала. Когда я произнесла слово «арестуют», она сделала выражение лица, говорящее о том, что я излишне драматизирую ситуацию.

– Все будет в порядке, – произнесла она и погладила меня по руке. – Люди совершают ошибки, банки теряют деньги, все уладится…

Люди совершают ошибки? Нет, серьезно, это ее объяснение произошедшего?

– Софи, банки не теряют вклады людей. Когда человек кладет деньги на счет, они на нем и находятся.

Она только закатила глаза, как будто я не понимаю чего-то очевидного.

– Ну а если мой счет взломали? Типа украли личные данные?

Я решила даже не начинать перечислять причины, по которым это очень слабая отмазка. Меня удивило, что она так резко изменила свое поведение, отвергает очевидные факты и не хочет понять, что в ближайшем будущем ей грозят нешуточные неприятности. Я сидела и потела, с ужасом представляя наказание, которое ее ждет. А ей как будто от всего этого было ни холодно ни жарко.

– А, вот ты где!

Перед нами появилась Каролина и улыбнулась мне самой что ни на есть искусственной и лживой улыбкой. (Замечу, что она даже не пыталась скрыть неискренность свой улыбки. Ее улыбка просто кричала, что она неискренняя, и Каролине было на это совершенно наплевать.) Каролина взяла Софи за руку:

– А о чем ты с ней разговариваешь?

– Об украшениях, – спокойно ответила Софи.

Она помахала мне пальчиками, сказала: «Пока» – и Каролина ее увела.

Ну наконец-то. Три часа дня. Я не хочу разговаривать ни с кем, кто может искать меня на улице, следовательно, не хочу заранее выходить к автобусу. Я долго собираю свои вещи в кабинете мистера Редфорда. Потом я беру из шкафчика пальто и, когда закрываю шкафчик на замок, вижу, что прямо ко мне идет учитель музыки мистер Гербер.

Я понятия не имею, зачем я понадобилась Герберу, но по его лицу вижу, что он не скажет мне ничего хорошего. Гербер останавливается напротив меня. Он наморщил лоб, и его волосы блестят от пота.

– Рада, а ты сегодня днем Жасмин видела? Тук-тук, говорит мое сердечко, это уже не шутка. Герберу вообще-то нет никакого смысла спрашивать меня, где Жасмин. Я не играю в группе. Мы даже с ней не подруги. Я ее практически не знаю. Я просто придумала ей пару отмазок, и все.

– Нет, – отвечаю я. – Извините.

– А она тебе ничего не писала? – нетерпеливо спрашивает учитель.

ТУК-ТУК-ТУК-ТУК! Мое сердце – заключенный, который своей жестяной кружкой колотит изнутри по решеткам моих ребер.

– Нет.

Я протягиваю ему свой телефон, чтобы Гербер мог при желании проверить мои слова, но он его не берет. Лучше бы уж взял и проверил. Я ему не вру: сегодня я Жасмин не видела и она мне не звонила. Она не писала мне ни сегодня, ни вчера, вообще никогда. Но я чувствую себя такой испуганной и виноватой, что не смогла бы пройти проверку на детекторе лжи. Начать с того, что я ужасно потею и ко мне просто не смогли бы прикрепить датчики.

– Значит, ты не знаешь, где она сейчас. – Руки Гербера сложены на груди, на лице написано сомнение. Как и все остальные ученики, я не воспринимаю Гербера всерьез, но на этот раз он так пугает меня, что просто караул.

– Ч… честно, – запинаясь говорю я. – Не знаю, я ее не видела. В последний раз я разговаривала с ней… в четверг утром.

Да, в четверг, когда ей срочно нужна была очередная отмазка, почему она прогуляла репетицию. Помнится, тогда она показалась мне нервной безо всякой на то причины, и у меня появилось плохое предчувствие. И вот здрасте это плохое предчувствие вернулось, и не одно, и теперь я уже не по-детски волнуюсь.

Гербер с подозрением косится на меня, но, по-моему, он понимает, что я не вру. Я настолько перепугана, что если бы знала, где Жасмин, то точно ему бы сказала. Я хочу спросить: «А что, у нее какие-то проблемы?» – но и без того совершенно ясно, что это так.

– Если она с тобой свяжется каким-нибудь образом, – говорит мне Гербер перед тем, как отчалить, – передай ей, что надо ходить на репетиции, иначе ее выгонят из группы.

Потом я еще целую минуту стою в коридоре и борюсь с ощущением, что полупереваренный обед вот-вот вылезет наружу через глотку. Мне надо выходить, чтобы не опоздать на автобус, но ноги стали чугунными и не двигаются с места. Только услышав издалека голос Шеллестеде, я срываюсь с места, бегу и влетаю в двери автобуса за секунду до того, как они закрываются.

Я не могу отдышаться всю дорогу до дома, и не только из-за быстрого бега. Я чувствую, что на меня слишком многое навалилось. У меня больше нет сил со всем этим справляться. После разговора с мистером Гербером я понимаю, что у Жасмин могут быть серьезные неприятности. А у Софи уже большие неприятности. И я в этих неприятностях тоже каким-то боком замешана, а значит, и у меня могут возникнуть проблемы.

Такое ощущение, что я попала в игру или видео, о котором рассказывала Иззи, – на меня наезжает танк и выдавливает из меня кишки, как зубную пасту из тюбика.

Мы сошлись на чрезвычайное собрание на чердаке.

– Папа пригласил мисс Риверу на свидание, – сообщает нам Агнес. Она сидит на полу и играет со своими магнитами. Она не добавляет: «Как я вам и говорила», хотя мы с сестрой понимаем, что она имеет полное на это право. – Но она отказалась.

Сложив руки на груди, мы с Мэйби обмениваемся взглядами через всю ее замусоренную комнату. Все идет совсем не так, как надо. Папе не следует звать женщин на свидания. О чем он вообще думает? Ему надо понять, как помириться с мамой! Он не должен сейчас начинать новую романтическую жизнь! Он не обсуждал такой поворот событий со своими дочерьми!

Хорошо хоть мисс Ривера его отшила. Я подозревала, что именно так это и закончится, но все равно приятно слышать, что мои прогнозы оправдались. После возвращения с Агнес папа был в плохом настроении и больше не пел Walking on Sunshine, что я восприняла как хороший знак. Практически в полной тишине они с Агнес играли в шахматы до появления курьера с нашим ужином. Именно поэтому мы с Мэйби только сейчас узнали, что произошло.