Дженис Эрлбаум - Сохрани мой секрет

Стоп. Папа злится не на Мэйби. Он злится на Агнес. Я не припомню случая, чтобы папа был так зол на Агнес…

На лестнице появляется Мэйби:

– Прости. Мне очень жаль. Клянусь, что это все было не нарочно…

Папа не дает ей договорить:

– Ты разве не видишь, что я сейчас очень расстроен? – Он показывает на свое лицо: главная материальная улика, представляемая вниманию суда. – Теперь ты понимаешь, почему я прошу сообщать мне, когда вы задерживаетесь?! Теперь ты понимаешь?! Потому что я за вас беспокоюсь! Я не собираюсь управлять вашими жизнями! Я не хочу мешать вам получать радость и удовольствие! Мне просто надо знать, где вы находитесь!

– Прости, прости меня, – бормочет плачущая Мэйби. – Папа, прости, умоляю….

Папа не выдерживает.

– Все, – решает он. – Я звоню в полицию.

Я сижу на ступеньке чуть выше уровня первого этажа, Мэйби спускается и садится рядом со мной. Меня тошнит. Я не хочу быть одной из тех, у кого берут интервью в передачах о преступлениях, передачах, которые я зачем-то часто смотрела. Не хочу, чтобы у меня брали интервью на фоне размытого задника, а внизу экрана была подпись типа: «Рада, сестра жертвы». Мне нечего делать в такой передаче. Я не могу поверить, что папа на самом деле звонит в полицию. Но все происходящее вполне реалистично. Я все хорошо слышу и вижу.

– Да, добрый день. Я хотел бы сообщить о пропаже ребенка… Ей девять лет, зовут Агнес Бурк…

Я не могу этого слышать. Я смогу прожить без мамы, но не без Агнес.

Когда папа начинает описывать одежду, в которой Агнес вышла утром, к нашему дому подъезжает автомобиль. Мы выбегаем посмотреть и видим серебристый минивэн, за рулем которого сидит седовласая женщина, чье лицо выглядит знакомым. Дверь минивэна открывается, и выходит Агнес. За ней появляются Гарри Домашка и его брат Энди.

– А вот и я! – сообщает Агнес.

– Она вернулась! – кричит папа в трубку, роняет телефон и бежит к ней. – О, слава тебе господи!

Он крепко-крепко обнимает Агнес. Папа плачет, и мы с Мэйби тоже. Мы все обнялись, стоим и плачем.

– Мы всего лишь за мороженым съездили, – говорит удивленная Агнес.

Папа, Мэйби и я не можем остановиться и продолжаем плакать. Гарри и Эндрю стараются смотреть в сторону, чтобы нас не смущать.

– Привет! – говорит мне Гарри и машет рукой, но смотрит в другую сторону.

Мне хочется подбежать и обнять его за то, что он привез сестру домой, но я еще не наобнималась с Агнес.

К нам подходит мама Гарри и представляется папе:

– Меня зовут Елена. Извините, я не знала, что вы волновались из-за Агнес. Я забрала Энди из школы, и мне нужно было еще кое-куда заехать по делу. И тут мы увидели, как Агнес идет вдоль дороги. Я посигналила ей и спросила, не нужно ли ее подвезти… Она сказала, что ей ничто не мешает съесть с нами по мороженому…

Папа вылезает из кучи наших сцепленных тел и жмет ей руку. Он все еще тяжело дышит, но уже не плачет, а смеется.

– Ух! Елена… рад познакомиться… Спасибо, что подвезли ее! Ух! – Он прижимает ладонь к сердцу, словно желая убедиться, что оно не остановилось. – Ей вообще-то не следовало идти домой одной.

– Ну, я с удовольствием ее подвезла, – говорит мама Гарри. – Рада, что все хорошо закончилось.

Папа снова берет ее за руку, благодарит и смеется как сумасшедший. Елена вежливо улыбается и пятится назад.

– Ну, не за что. Мальчики, нам уже пора. Агнес, надеюсь, скоро увидимся!

– Ух! – Папа пытается пересилить себя и перестать смеяться. – Еще раз большое спасибо!

Члены семьи Гарри Домашки залезают в минивэн и отбывают. Папа одной рукой обнимает Мэйби, а другой – Агнес. Мэйби протягивает руку и кладет ее мне на плечо. Наконец-то наша семья в сборе. Все там, где и должны быть.

Я сижу за столом, накрытым фиолетовой фольгой и украшенным новогодними гирляндами. Вот и настал день весенних танцев. Рядом со мной сидит Гарри, но сегодня он не мой кавалер. Гарри пригласил на танцы мою сестру Агнес, в которую влюбился в ту же секунду, как увидел, как она залезает в минивэн его мамы. Во время этой поездки на минивэне и потом, общаясь за мороженым, они поняли, что оба любят науку, математику и еще семьдесят тысяч других вещей. Отношения Гарри и Агнес сложно назвать любовью, потому что оба они еще слишком маленькие, но они стали неразлучными друзьями.

В понедельник Гарри очень мило рассказал мне о своих отношениях с Агнес, при этом как будто бы боясь ранить мои чувства.

– Я надеюсь, ты не считаешь мои отношения с Агнес какими-то странными… то, что мы с Агнес… ну, ты понимаешь.

Я ответила ему, что постараюсь это пережить. Когда сегодня он пришел к нам домой, то с чувством вины помахал мне ручкой, после чего спустился в подвал к Агнес, где они делали что-то, на что ушла вся стоявшая в холодильнике сода и из-за чего они смеялись как сумасшедшие.

Кроме Гарри с Агнес на танцы пошла и Иззи, говорившая мне, что люди реально получают удовольствие от таких тупых развлечений. Ну и я решила пойти. Так что я тут. И Иззи оказалась права. Тут весело. Все пришли разодетые, жизнерадостные и носятся по залу. Иззи находит воздушные шары, вдыхает из них гелий и говорит мультяшным голосом. А Дезире пытается собрать уцелевшие шары и спрятать их от нее в безопасном месте.

За столом, заставленным едой, Тэй разговаривает с Целью, то есть с Джексоном. Тэй в конце концов признался в чувствах, которые испытывает к другу, и тот отреагировал на это вполне положительно. В отношениях Джексона к Тэю нет ничего сексуального, но, судя по тому, как они периодически лупят друг друга по плечу, их дружба нисколько не пострадала.

Вот список тех, кто не пришел на танцы:

1. Мэдисон Грэм. После того как Вайолет и Ванесса сказали всем, что Мэдисон врунья и что она на меня настучала, та старается лишний раз не высовываться. Наблюдая, как ее «подруги» публично рвут ее на части, я поняла, почему Мэдисон захотела иметь выдуманного бойфренда: он идеально подходил к ее выдуманным подругам. Если бы я оказалась в ситуации, в которой была Мэдисон, я бы тоже выбрала фантазию вместо реальности.

2. Жасмин. Ее мама запретила дочери выходить из дома на всю жизнь, после того как узнала, что ее бойфренду семнадцать лет. Этот парень не знал, что Жасмин всего двенадцать, но, как только узнал, сразу исчез с горизонта. Мистер Гербер разрешил Жасмин вернуться в группу.

3. Моя подруга Софи Нельсон. Софи не прячется от мира. Она уехала на специальный «лечебный ретрит» со своей мамой. Если бы не это, она бы пришла в спортзал рано утром и в качестве простого волонтера помогала бы украшать зал. Софи уже не является членом ученического совета, она вышла и из состава танцевальной секции. Все узнали, что она была клептоманкой, и активно это обсуждали. Но Софи честно призналась в своих недостатках. Ей сейчас непросто: многие подруги перестали с ней разговаривать, и она скучает без танцев, но она очень рада, что благодаря Каролине ее репутация не испорчена навсегда.