Коллектив авторов - Посиделки на Дмитровке. Выпуск 7

Существование бижутерии с одной стороны — результат человеческих пристрастий и даже слабостей, а с другой — пугает своей вечной жизнью, несопоставимо долгой, а иногда бесконечной по сравнению с человеческой. Стеклянные флакончики для духов, бусы, серьги и прочие хрупкие мелочи безмятежно взирают на нас из музейных витрин, и только время их бытования повергает любого в изумление. Тысячи и тысячи лет до нас.

Бижутерия, конечно же, менялась, потому что совершенствовалось ювелирное дело. Но только обработка стекла удостоилась таких усилий, такой любви, всеобщего любования и вечной моды. А лучшие мастера ювелирных стекольных вставок и прочих выдумок вошли в историю, и даже фамилия одного из них стала нарицательной. Он был парижский немец. Такое смешение культур подразумевает какое-то необычное сочетание душевных качеств и поступков, которое открывает не только совершенно необычные возможности ремесла, но и приближают его к высокому искусству, они задают тон, становятся модными. Парижский шик и безупречность обработки стёкол для вставок в ювелирные украшения были замечены королём, и Георгу (Жоржу) — Фредерику Стразу было пожаловано звание королевского ювелира. Высочайшая честь будет иметь самые невероятные последствия не только в годы жизни Страза (с начала до почти конца ХVIII в.). Бижутерия станет сверкать во всех сферах и сословиях вплоть до наших дней. Каждое переливающееся стеклышко назовут стразами, не задумываясь о том, что на самом деле хорошая бижутерия отличается и качеством обработки стекла, и его составом, имеет значительное количество групп и стилей, соотносясь с модой в прическе, косметике и костюме. Бижутерия может иметь высокую антикварную цену, если сделана 200—100 лет назад или каким-нибудь корифеем моды, например, Габриель Шанель.

С далеких лет был очень популярным тип бижутерных изделий т. н. смешанного типа, когда среди настоящих драгоценных камней вставляли стёкла. Или очень часто подкладывали под настоящий бриллиант цветную фольгу, придавая ему, как выражаются ювелиры, другой нацвет. Причина таких игр со стёклами и фольгой и бриллиантами известна. Это недостаток природных минералов, большие сложности их доставки из Индии, Бразилии и других стран. Что же касается фольги, то её важная роль в бижутерии продлилась два века, пока во второй половине ХIХ столетия не изобрели различные пасты и прочие составы, которые вытеснили её. Рассматривая старинные драгоценности, эксперты всегда ищут маленькую черную точку в прозрачном камне. Если она обнаруживается, то с уверенностью можно говорить, что сверкающая вставка — стекло. Причина в особом клее, с помощью которого лет 300—200 назад вклеивали ювелирные стёкла. Хотя не меньшим успехом у публики пользовались броши и подвески в виде бабочек с распростертыми крыльями, где свободно закреплённый грушевидный камень сиял, завершая всю композицию. Подобные «камни» в основном были из стекла. Такое изобилие ювелирных стёкол в изделиях для прически, костюма, обуви послужило импульсом для очень большого числа мастеров, занимавшихся гранением стекла. Только в Париже их насчитывалось сотни. Очень много мастеров работало в Богемии и на острове Мурано в Венецианской лагуне. У всех были свои специфические приёмы и новаторские открытия.

Очень известным еще два века назад стало изобретение богемских ювелиров в виде особых креплений для мелких камней и стёкол. Прежде всего, это коснулось полудрагоценного (так считалось до недавнего времени) богемского пиропа, больше известного под названием чешский гранат. Украшения с тёмно-красным гранатом вошли в большую моду во второй половине 1800-х годов и считались дешевой роскошью. Тот же самый способ крепления стёкол и минералов использовался и в других странах, но Богемия пронесла своё изобретение и стиль гранатовых изделий через все последующие столетия и по сей день поражает разнообразием и качеством работы. Есть только одно небольшое замечание — богемский пироп сегодня считается драгоценным минералом, его оправляют в золото и золоченое серебро. Таким образом, бижутерия в данном случае перестаёт быть явлением «по ту сторону» или ниже, чем настоящие драгоценности. В этом изменении статуса есть закономерность, которая объясняется огромными переменами в повседневной жизни, скоростью и доступностью любой информации, в том числе в области культуры, развитием туризма. Поэтому во многих странах возродились промыслы давно забытые или изобретается нечто им подобное. Появление во второй половине ХIХ века в Мурано нового вида бижутерии, называемой венецианская мозаика, стало следствием этих перемен. Конечно, древние мозаики Рима навели муранских мастеров на некую ассоциацию, но ни масштабы, ни цель, ни материал, ни техника исполнения к древности никакого отношения не имели. «Мелкие вещички» вроде серег, подвесок, браслетов и брошей, рамочек для фотографий и пресс-папье должны были нравиться туристам, стоить недорого, олицетворять великую традицию древних мозаик, а также соответствовать моде. Муранские мастера, чьи ювелирные стёкла с давних времён успешно восполняли дефицит синих сапфиров, красных камней (от рубина до шпинели), изумрудов и т. п. изобрели способ получения цветных тонких, похожих на лапшу стеклянных полосок, которые можно было еще в горячем расплаве мелко шинковать на кусочки. Далее в любую форму из латуни, заполненную специальной пастой-клеем, выкладывали узор от цветочного до орнаментов в римском или византийском духе. Эти незатейливые, но очень нарядные украшения массово производятся и в наши дни. У антикваров пользуется популярностью только мозаика из очень мелких кусочков стекла.

И всё же самые прославленные изделия — это подделка прозрачных бесцветных стёкол, имитирующих бриллианты. У них есть особенность завораживать. В этом действе всегда участвует освещение. Конечно, предпочтителен трепетный полумрак свечей. Их может быть 20, как на люстрах ХVIII века, или расположенные на фоне зеркала подсвечники с большим количеством хрустальных низок и подвесок. Их называем на французский манер жирандолями, что переводится, как «снег водяных брызг». В мистерии отблесков и таинственной полутени они создавали особый мир, почти нереальный. В нём всё было не тем, что на самом деле. Даже настоящие драгоценности оказывались действующими лицами этого маскарада, практически не отличаясь от бижутерии. В прошлые века серьёзно к этому не относились. Высокий статус был хоть и заложником ярмарки тщеславия, но допускал весёлые и сверкающие имитации, следуя моде.

Потом наступила долгая и трагическая пауза. Первая мировая война. Никто уже не отделывал бальные платья гроздьями искусственного жемчуга. Его в отличие от натурального называли «ЖЭ». Но в прекрасную эпоху между двумя войнами интерес к бижутерии возрос невероятно. Можно сказать, что впервые бижутерия вознеслась усилиями великих законодателей моды на вершины не просто успеха, но и настоящего искусства. Вот тут-то наступила то ли граница, то ли какая-то дистанция между бижутерией многотиражной и изготовленной в расчете на особого покупателя. В этом отдалении одного типа бижутерии от другого очень важны были прогресс науки, промышленности, первые огромные универсальные магазины, изменения в костюме, увеличение количества работающих женщин.