Джоди Пиколт - Девятнадцать минут [litres]

– Если что-то случится, Джо, – сказал он, – я тебя любил.

Джози заплакала: она умрет, они все умрут! А она еще столько не успела сделать! Съездить в Австралию, поплавать с дельфинами, разучить песню Фредди Меркьюри «Bohemian Rhapsody». Окончить школу.

Выйти замуж.

Она вытерла лицо о футболку Мэтта, и в этот момент дверь распахнулась. В раздевалку, запнувшись о порог, влетел Питер с пистолетом в руке. Глаза у него были дикие, на левой кроссовке, как заметила Джози, развязались шнурки. Она поверить не могла, что заметила это. Когда Питер направил оружие на Мэтта, Джози не выдержала и закричала.

Испугавшись то ли просто шума, то ли именно ее голоса, Питер выронил рюкзак. Из открытого кармана при падении выпал еще один пистолет.

Он заскользил по полу и остановился у левой ноги Джози.

Бывают моменты, когда мир настолько замедляется, что ты явственно ощущаешь каждое движение своего тела, каждый поворот, происходящий у тебя в сознании. И ты понимаешь: чем бы дело ни закончилось, ты всю оставшуюся жизнь будешь помнить эту минуту в мельчайших подробностях. Джози, словно бы со стороны, наблюдала, как ее рука протянулась назад, пальцы обхватили холодную черную рукоятку пистолета. С трудом встав, она направила оружие на Питера.

Мэтт, пользуясь тем, что Джози его прикрыла, стал, пятясь, двигаться в сторону душевой. Хоутон по-прежнему направлял пистолет именно на него, хотя Джози была ближе.

– Дай мне покончить с этим, – произнес Питер, обращаясь к ней.

– Пристрели его, Джози! – завопил Мэтт. – Стреляй же, черт возьми!

Питер оттянул назад затвор-кожух, чтобы патрон встал на место. Джози, внимательно за ним наблюдавшая, сделала то же самое. Ей вдруг вспомнилась начальная школа. На переменах другие мальчишки бегали с палками или с камнями и кричали: «Руки вверх!» А Питер, с которым она тогда дружила, что делал? Этого она вспомнить не могла.

– Джози! Стреляй наконец! – рявкнул Мэтт, вытаращив глаза и обливаясь потом. – Черт возьми, ты дура, что ли?

– Не разговаривай с ней так! – крикнул Питер.

– Заткнись, засранец! Думаешь, она тебя пожалеет? – Мэтт повернулся к Джози. – Чего ждешь? Стреляй!

И она выстрелила.

Выстрел оставил на ее большом пальце две широкие царапины. Она вскинула онемевшие, ноющие руки. Несколько секунд Мэтт молча стоял, держась за живот. По серой ткани быстро расплывалось черное пятно. Джози увидела, как губы Мэтта произнесли ее имя, но звука не услышала из-за шума в ушах. Потом Мэтт упал.

Руки Джози затряслись, и она выронила пистолет, чему нисколько не удивилась: сейчас этот предмет вызывал у нее отторжение, не уступающее той силе, которая минуту назад вложила его ей в руку. Джози с криком бросилась к Мэтту и прижала ладони к ране, потому что так вроде бы полагалось делать. Он закричал, корчась от боли. Кровь, пузырясь, потекла у него изо рта вниз по шее. Джози, плача, обернулась к Питеру:

– Сделай что-нибудь!

Он подошел, поднял пистолет и выстрелил Мэтту в голову.

Джози в ужасе отползла назад – подальше от них обоих. Она не это имела в виду! Не может быть, чтобы она этого хотела!

Она посмотрела на Питера и, наверное, в этот самый момент, когда все мысли отключились, поняла, как он себя чувствовал, когда шел по коридору с оружием в руках и в рюкзаке. В их школе каждый играл определенную роль: качка, ботаника, красотки или фрика. Питер сейчас осуществил то, о чем втайне мечтали все: он позволил себе, пускай только на девятнадцать минут, стать тем, кого никто не смеет судить.

– Никому не говори, – прошептал Питер, и Джози поняла, что он предлагает ей выход: скрепив свой союз пролитой кровью, они оба будут молчать.

Она медленно кивнула, и свет погас.

По-моему, человеческая жизнь похожа на фильм, записанный на диск. Ты можешь посмотреть ту версию, которую в кинотеатрах крутят для всех, а можешь выбрать режиссерскую. Тогда ты увидишь картину такой, какой ее видел автор, пока ему не наступили на горло.

Если есть меню, ты сразу включаешь любимые сцены, не пересматривая того, что тебе не понравилось. Жизнь, как и фильм, можно мерить пережитыми эпизодами, а можно просто временем, в течение которого ты торчишь на одном месте.

Хотя нет. Жизнь – это, наверное, даже не кино, а нудная запись с камеры видеонаблюдения. Как ни пяль глаза, все равно почти ничего не разобрать. И без конца повторяется одно и то же.

Алекс пыталась прорваться сквозь толпу людей, которые вскочили со своих мест, взбудораженные признанием Джози. Наверное, где-то здесь были и Ройстоны, узнавшие, что их сына убила ее дочь, но Алекс сейчас было не до этого. Она никого не видела, кроме Джози, для которой ограждение свидетельского места стало мышеловкой и к которой Алекс никак не удавалось прорваться. А ведь она, Алекс Кормье, судья! Ее должны были пропустить! Но нет: два пристава встали у нее на пути, как скала. Вагнер стучал молоточком, хотя на него уже никто не обращал внимания.

– Перерыв пятнадцать минут! – объявил он, и третий пристав увел Питера через служебную дверь. – А вы, юная леди, – обратился судья к Джози, – все еще под присягой.

Ее тоже вывели, через другой выход.

– Джози! – крикнула Алекс ей вслед.

– Идемте, Ваша честь, – сказала внезапно появившаяся Элеанор, беря свою начальницу под руку. – Вам сейчас небезопасно здесь находиться.

Впервые за всю свою сознательную жизнь Алекс позволила себя увести.

Патрик вошел в зал суда, когда буря уже разразилась. Он увидел Джози, плачущую на свидетельском месте, увидел судью Вагнера, пытающегося вернуть контроль над ситуацией. Но главное, он увидел, как Алекс отчаянно пытается прорваться к дочери. Ему так захотелось помочь ей, что он едва не выхватил пистолет из кобуры.

Когда Патрик добрался до центрального прохода, Алекс там уже не было. Он успел заметить, как она проскользнула в комнату за судейской скамьей, и хотел перелезть через ограждение, чтобы догнать ее, но кто-то поймал его за рукав. Патрик с досадой обернулся. Перед ним стояла Диана Ливен.

– Какого черта здесь происходит?! – спросил он.

– Сначала выкладывайте вы.

– Всю ночь я был в школе, проверял показания Джози. Они не подтвердились: если бы Мэтт выстрелил в Питера, на стене остался бы видимый след. Я понял, что она опять врет. Наверное, думаю, оба раза стрелял Питер без всяких провокаций со стороны Мэтта. Я нашел то место, где первая пуля ударилась о пол, и с помощью лазерной указки определил, куда она могла отрикошетить. Тогда мне стало ясно, почему ее так долго не могли найти. – Патрик порылся в кармане и достал пакетик с пулей. – Пожарные по моей просьбе вынули это из ствола клена, который растет за окном душевой. Я сразу же отвез пулю к экспертам и стоял над ними с кнутом до тех пор, пока они не согласились сделать все, что нужно, безотлагательно. Оказалось, это не просто пуля из пистолета В. На ней следы крови и частички ткани, принадлежащей Мэтту Ройстону. А теперь самое интересное: если от дерева построить обратную траекторию ее движения – посмотреть, куда упадет луч, преломившийся там, где она коснулась пола, то получится, что стреляли никак не от той стены, возле которой находился Питер. Выстрел был…