Джоди Пиколт - Девятнадцать минут [litres]

– Я здесь работаю.

Оба замолчали. «По идее, – думал Питер, – рано или поздно нас должны найти. Сторож скоро захочет подняться на второй этаж со своей штуковиной для чистки полов и заметит, что мы застряли. А даже если не заметит, то все равно нам ждать не дольше чем до утра». Питер улыбнулся при мысли о том, что сможет, не соврав, похвастаться Дереку: «Прикинь? Я спал с Джози Кормье!»

Он открыл ноутбук и запустил презентацию. На экране стали появляться амебы, бластулы, делящиеся клетки. Наконец появился эмбрион. Трудно поверить, что в начале нашего существования мы бываем такими крошечными – под микроскопом едва разглядишь!

– Когда нас найдут?

– Не знаю.

– Разве в библиотеке тебя никто не хватится, если ты не вернешься?

– Меня даже дома никто не хватится, если я не вернусь.

– О господи! А вдруг у нас закончится воздух! – Джози забарабанила костылем в дверь. – Помогите!

– Воздух не закончится, – сказал Питер.

– Откуда ты знаешь?

Вообще-то, он не знал, но что еще ему было говорить?

– Я не могу долго находиться в тесном помещении, – простонала Джози. – Я начинаю паниковать.

– У тебя клаустрофобия?

Питер сначала удивился, что не знал этого, а потом понял: удивляться нечему. В последние шесть лет он принимал не самое активное участие в жизни Джози.

– По-моему, меня сейчас стошнит…

– Вот черт! Не надо! Закрой глаза и представь себе, что ты не в лифте.

Она попыталась последовать его совету и в тот же момент пошатнулась.

– Подожди-ка. – Питер забрал у нее костыли, так что ей пришлось пару секунд балансировать на одной ноге, потом взял ее за руки, и она села на пол, вытянув больную ногу.

– Как тебя угораздило? – спросил Питер, кивнув на гипс.

– Поскользнулась на льду.

Джози заплакала и начала судорожно глотать воздух. «Гипервентиляция», – подумал Питер, до сих пор никогда не сталкивавшийся с этим явлением в жизни, а только в учебниках. Кажется, в таких случаях полагалось дышать в бумажный мешочек? Питер принялся искать что-нибудь подходящее. На тележке для перевозки оборудования лежал полиэтиленовый пакет с какими-то документами, но его надевать на голову явно не стоило.

– Ладно, – сказал Питер, перебрав в уме все мыслимые и немыслимые варианты. – Давай попробуем как-нибудь тебя отвлечь.

– Это как же?

– Ну, например, поиграем. – Произнеся эти слова, Питер вспомнил Курта из клуба «Фаворит» и тряхнул головой, чтобы избавиться от этих воспоминаний. – Может, в «Двадцать вопросов»?

Джози задумалась:

– Животное, растение или минерал?

После шести раундов «Двадцати вопросов» и часовой географической викторины Питер захотел пить. И писать тоже, что очень его беспокоило: он вряд ли мог дотерпеть до утра, но и о том, чтобы справить нужду при Джози, речи быть не могло. Джози затихла. По крайней мере, ее больше не трясло. Питер даже подумал, что она спит, но она вдруг сказала:

– Правда или желание?

Он повернулся к ней:

– Правда.

– Ты меня ненавидишь?

Питер пригнул голову:

– Иногда.

– Неудивительно, – сказала Джози.

– Правда или желание?

– Правда.

– А ты меня ненавидишь?

– Нет.

– Тогда почему ведешь себя, будто ненавидишь? – спросил Питер.

Джози покачала головой:

– Я должна делать то, чего от меня ждут. Это правило… Если я не… – Она принялась теребить резинку на своем костыле. – В общем, так надо. Это сложно. Ты не поймешь.

– Правда или желание? – опять сказал Питер.

– Желание, – улыбнулась Джози.

– Лизни подошву собственной ноги.

Она засмеялась:

– Я на подошву собственной ноги наступать-то не могу. – Тем не менее она сбросила туфлю, наклонилась и высунула язык. – Правда или желание?

– Правда.

– Слабак! – сказала Джози. – Ну хорошо. Ты был когда-нибудь влюблен?

Питер посмотрел на нее и вспомнил, как однажды они привязали записку со своими адресами к воздушному шарику, наполненному гелием, и отпустили его в полной уверенности, что он долетит до Марса. Вместо инопланетян им прислала письмо вдова, жившая в двух кварталах.

– Да, – сказал Питер, – думаю, да.

Джози широко раскрыла глаза:

– И в кого?

– Это уже другой вопрос. Правда или желание?

– Правда.

– Когда ты в последний раз соврала?

Улыбка сошла с лица Джози.

– Когда сказала, что поскользнулась. На самом деле мы с Мэттом поругались и он меня ударил.

– Он тебя ударил?

– Ну не то чтобы… Просто я сказала лишнее и, когда он… Я потеряла равновесие и повредила лодыжку.

– Джози…

Она втянула голову в плечи:

– Я никому об этом не говорила. Ты тоже никому не говори, ладно?

– Ладно. – Питер задумался. – А почему ты никому не говорила?

– Это уже другой вопрос, – ответила Джози, копируя его.

– Тогда я тебе его задаю.

– А я выбираю желание.

Питер сжал кулаки и сказал:

– Поцелуй меня.

Джози медленно приблизила к нему свое лицо, так что оно расплылось у него перед глазами. Ее волосы, как занавес, упали ему на плечи, веки опустились. От нее исходил аромат осени: сидра, косых солнечных лучей и первых заморозков. Питер почувствовал, как сердце отчаянно забилось: ему словно бы стало тесно в собственном теле. Губы Джози коснулись самого краешка губ Питера – скорее даже его щеки.

– Я рада, что застряла здесь не одна, – сказала она смущенно, и вкус этих слов показался ему таким же сладким, как ее мятное дыхание.

Питер опустил взгляд: только бы Джози не заметила, как у него кое-что напряглось. По лицу расплылась такая широкая улыбка, что стало даже больно. Значит, он не был равнодушен к девушкам. Просто ему нужна была не какая-нибудь, а только одна.

В этот самый момент в металлическую дверь постучали:

– Есть кто в кабине?

– Да! – крикнула Джози, с трудом вставая на костыли. – Помогите!

Послышался сначала один громкий удар, потом кто-то застучал молотком и разжал двери ломом. Как только они раскрылись, Джози выбралась наружу. Рядом с завхозом стоял Мэтт Ройстон.

– Ты не пришла домой, и я заволновался, – сказал он, обнимая ее.

«Если такой заботливый, зачем же руки распускал?» – чуть было не ляпнул Питер, но прикусил язык, вспомнив о своем обещании. Встреченный удивленным возгласом Джози, Мэтт подхватил ее на руки, чтобы ей не пришлось ковылять на костылях.

Питер отвез тележку с проектором и ноутбуком в библиотеку, закрыл помещение, где хранилась аппаратура. Было уже поздно, но необходимость идти домой пешком почти не огорчала его. Он решил, что, придя домой, первым делом вычеркнет фотографию Джози в альбоме и удалит ее из реестра подонков в своей видеоигре.

Обдумывая, как это осуществить технически, Питер незаметно дошел до дома. В первую секунду он не понял, что не так, а потом сообразил: машины на месте, а свет потушен. Это было странно.