Денис Соболев - Говорящий с травами. Книга вторая. Звери

– Пора нам, Серко – Матвей перебирал пальцами густую шерсть на загривке пса, а тот пытался прихватить зубами пальцы друга. С детства любимая игра.

Алёнка вышла из дома, подошла, присела рядом, опасливо косясь на Серко. Тот хоть и не обижал ее, но и гладить себя не давал, щерил молча страшенные клыки в палец длиной. Матвей покосился на Алёнку и промолчал. Тогда она заговорила сама:

– Уходишь завтра?

– Ухожу. Мама ждет.

Помолчали немного, потом Алёнка сказала:

– С вами пойду. Мне в деревню надо, а одной страшно идти. С вами не страшно. Твой Серко вон даже рысь не забоялся.

Матвей пожал плечами – пошли, мол. Алёнка спросила:

– Слушай, а если медведя встретим, он забоится?

– Раньше не боялся.

Глаза Алёнки вспыхнули любопытством:

– А вы уже видели медведя? Нет, правда? А расскажи!

Матвей улыбнулся. Он уже успел привыкнуть к Алёнкиному неуемному любопытству и рассказывал ей по вечерам разные таежные истории. Вот и сейчас сказал:

– У нас даже свой медведь был, Урсул. Нашел я его медвежонком в тайге, лето он прожил у нас. А потом в тайгу увезли да отпустили.

Алёнка всплеснула руками:

– Как это отпустили? Он же маленький! А если его съест кто-нибудь?

– Не съест. Он ведь медведь все же, не косуля какая. Да и встречались мы с ним потом.

– Встречаааались? – глаза Алёнки распахнулись еще больше. – И он тебя узнал?

– Конечно. Играть взялся. Но я прогнал его.

– Как прогнал? – Алёнка смотрела на него с выражением такой детской обиды, что Матвей рассмеялся.

– А что ты смеешься? Как можно было прогнать? – Алёнка напустилась на него со всем пылом оскорбленного в лучших чувствах человека. – Он к тебе с открытой душой, а ты прогнал!

Дед Савелий, неслышно подошедший со спины, ответил вместо Матвея:

– Все верно сделал Матвей Матвеич. Плохо, если зверь к человеку идет. Он может и дурного ничего в голове не держит, но не все ведь это знают. Могут и застрелить от испуга. Да и зверь он, его место в тайге.

Алёнка сопела возмущенно – никак она не могла с этим согласиться. Матвей добавил:

– Мы ведь не раз встречались с ним. Он долго крутился еще… возле стана.

– Только мужик может вот так бездушно с маленьким. Он ведь все равно ребенок, хоть и медвежий! А ты его гнать. И что, он вот так прямо взял и ушел?

– Конечно, я ведь выстрелил, чтобы пугнуть его.

– Выстрелил?! – глаза Алёнки уже метали молнии. – Ты в него выстрелил?! Как можно?! Он же друг тебе!

– Да не в него, в небо – Матвей с трудом сдерживался, чтобы не расхохотаться в голос.

– Все равно! Нельзя было стрелять. Он ведь испугался!

– Конечно испугался. И впредь человека бояться будет, чего я и добивался.

Алёнка не нашлась что ответить и просто показала Матвею язык…

Проснулся Матвей рано. Тихо встал, вышел на двор. Ночь катилась к рассвету, звезды уже потускнели, в распадке распустил бахрому туман. В тайге – тишина. Ночные птицы уже угомонились, а дневные пока не проснулись. И в этой тишине Матвей услышал далекий тоскливый волчий вой. Услышал и удивился: лето уже, с чего вдруг? В том, что выл именно волк, Матвей не сомневался. Всякий, кто хоть раз слышал волка, никогда не спутает его с собакой. Скрипнула дверь и на крыльцо вышел дед Савелий:

– Ишь, разоряется… Ты чего так рано поднялся?

– А ты?

– Я… – дед покряхтел по-стариковски, что совсем не вязалось с его могучей фигурой. – Я вас проводить должон. Вот и провожу… до деревни.

– Зачем? – Матвей совсем не был против компании деда Савелия, к которому успел привязаться, как и к взбалмошной Алёнке, но не понимал, зачем деду с ними идти.

– Пошел бы ты один, так я и не переживал бы. Один ты где угодно пройдешь, это я уже точно знаю. Но внучка с тобой идет, а Осталец этот клятый где-то в тайге. Присмотрю.

Сборы много времени не заняли. Матвей с вечера собрался, дед, как выяснилось, тоже. Ну а Алёнке с собой и брать-то было нечего. Дед достал откуда-то такую же, как у Матвея, винтовку, сноровисто забросил на плечо, на другое – туго набитый мешок с гостинцами для деревенских, в правую руку свой посох… все, пора.

Собаки бежали впереди. Дедова Белка легко, Серко пока еще прихрамывая, с остановками. Алёнка без умолку болтала о чем-то, временами дергая Матвея за рукав, а они с дедом шли, внимательно прислушиваясь и поглядывая по сторонам, а заодно и на собак. Насторожится собака – рядом чужой или зверь. Бежит спокойно – и переживать нечего. Хотя рысь Серко пропустил как-то.

На ночевку расположились в хорошем месте. Небольшая впадина меж двух вершин одной горушки. За спиной стена леса, впереди обширная долина, по дну которой бежит речушка. Дед запалил жаркий большой костер и Алёнка быстро соорудила похлебку. Поужинали молча. Даже Алёнка не болтала по обыкновению, утомилась за день. Когда пили чай, дед сказал, глядя на Матвея через огонь:

– Вот что, Матвей Матвеич, будем караулить. По очереди.

Алёнка хихикнула:

– Все бы вам караулить. От кого здесь хорониться-то?

Матвей посмотрел на деда серьезно:

– Хорошо. Я могу под утро, люблю ночь.

– Добро, Матвей Матвеич. Ложись спать тогда, я тебя разбужу. Завтра к закату уже в деревне будем…

Дед тронул его за плечо, и Матвей тут же проснулся. Он чутко спал в последнее время. Сел, протер глаза спросонья, посмотрел на деда.

– Тихо все – прошептал тот. – Чай вон в котелке свежий, попей.

Сказал и пошел укладываться, а Матвей поднялся, прошелся немного, размялся и уселся чуть в стороне от едва теплившегося костра. Так в темноте лучше видно, когда свет от костра глаза не застит. В тайге было неспокойно. Где-то скрипела ветка. Отчего она скрипит, ветра ведь нет? Но вот скрипит же. Из-за границы света костра разносились какие-то шорохи, где-то внизу, в долине, кричала выпь. Откуда она здесь? Нет ведь болот рядом, а эта птица в болотах живет. За спиной в сосняке резко затрещал козодой, заставив Матвея вздрогнуть, очень уж неожиданно получилось. Потер лицо ладонями, налил в кружку немного чая и сделал глоток – хорошо…

Сидел, глядя в темноту перед собой, и думал. Думал о том, как завтра встретится с мамой и с девчатами. Ему было страшно. Страшно услышать то, что они могли рассказать. Страшно не успеть остановить своего зверя и натворить такого, от чего потом только топиться. Конечно, он не будет их ни о чем расспрашивать.

Утро пришло как-то вдруг. Оглушительно запели птицы, солнце брызнуло в глаза из-за горы, что возвышалась над лежащей под ногами долиной, заворочался дед Савелий… Матвей встряхнулся, подбросил сушняка в костер и пошел к родничку, умыться и воды для чая набрать. Алёнка тоже проснулась, села, потянулась:

– Деда, смотри, как красиво!

Посмотреть и правда было на что. Солнце, едва-едва поднявшись над горой, заливало теплыми лучами только часть долины и висящий над рекой тонкой кисеей туман. Ярко-синее небо и сочная зелень покрывавшей горы тайги, звонкое пение птиц и искрящаяся вода реки в прозрачном утреннем воздухе… Дух захватывает!