Константин Ханькан - Кэлками. Том 1

Немного отдохнув и собрав поводки, Кэлками с Акулиной взялись за установку палатки. Еду и чай Кэлками сварил на костре. Он принес одну не очень толстую сухостоину и порубил ее. Этих дров хватило на костер, чтобы обед сварить и осталось еще на растопку печки. Они спокойно пообедали и попили чай с остатками бурдука.

— Интересно, соседи уже остановились или едут еще? А вдруг они едут, решив нас догнать?… — спросила Акулина.

— Да нет, они далеко отстали и тоже, наверно, заканчивают обедать. Ты пока ужином займись, а я вещи уложу. Дров побольше натаскаю, — сказал Кэлками, прикуривая, прежде чем выйти на улицу.

— Ладно, а я завтрак приготовлю, чтобы утром только подогреть. А зачем ты кагындун (распорку ) возишь? Куропач-то уже спокойно поддается, — вдруг вспомнила Акулина про рогатулину, которую Кэлками никак не выбросит.

— Хорошо, что напомнила, а я все забываю. Вроде и жалко, но сейчас выброшу, — сказал Кэлками.

Ночевать возле наледи всегда холодно. Зимнее дыхание воды ощущается крепко и на нервы давит. Другое дело летом. Но сейчас же не лето, а всего лишь апрель во дворе. Стадо кормится усердно, животные не ссорятся и разбрелись по лесу, чтобы не мешать друг другу.

— Кэлками, ты засыпь снаружи борта палатки снегом, чтобы не дуло, — попросила Акулина.

— Да, конечно, — ответил он.

Было еще светло, когда охотник закончил наружные работы и вошел в палатку.

Кэлками и Акулина жили завтрашним днем. Женщина даже напевала какую-то эвенскую песню, пока хлопотала в палатке. За всю зиму она впервые сегодня запела, хотя на самом деле петь может и любит. Когда есть настроение и время конечно.

— Антон не смог нас догнать. Наверное, тоже гадают, где же сейчас Кэлками костер свой жжет, — сказала Акулина.

— Мы шли быстро, почти без остановок, где же им угнаться за нами, — говорит Кэлками. — Завтра до Утэчана доедем совсем рано. В село въезжать резона нет, в Камешки налегке будем ездить. А вечером возвращаться обратно домой. Возможно, мы с тобой, Ако, завтра еще успеем в село смотаться. Купим свежего хлеба, масла, сахар у нас кончился, да и свечи на исходе. Ты завтра мне напомни, чтобы хороших папирос «Казбек» купил, их и пастухи заказывали, — предупредил заранее Кэлками Акулину.

— А пушнину когда сдадим?

— Завтра однозначно не получится у нас. Но перед магазином в правление колхоза зайдем и скажем, что через день подвезем пушнину и сразу ее сдадим. И чтобы с нами рассчитались без задержки, так как времени у нас в обрез, — сказал Кэлками.

В тот вечер Кэлками долго не мог уснуть. Печку два раза затапливал, благо дровами на ночь запасся хорошо. И снова ложился, прислушиваясь к ночному треску наледи у прижима. Зимой любой водоем издает какой-нибудь звук, будь то озеро или река.

— Кэлками, мы, кажется, проспали. Я что-то выспалась! — растолкала мужа Акулина.

— Эге, что такое, чего пугаешь? — вздрогнул Кэлками, приподняв голову. — Я спрашиваю, мы не проспали?

— Да нет. Не паникуй, сейчас печь разгорится и выйду. Гляну на Илкун ( Большую медведицу), — пробормотал Кэлками, нащупывая в темноте спички, лежавшие у изголовья вместе с кисетом.

Сухая растопка вместе с поленцами разгорелась, как порох. Поставив чайник с водой и алюминиевую кастрюлю с мясным рисовым супом на печку, Кэлками вышел во двор.

— Ах, уже телята в стаде блеют, а мороз все жмет и жмет по утрам. Светает, хорошо, что разбудила, — сказал Кэлками, заталкивая дрова в печку.

Закончив упаковку вещей, увязав палатку вместе с кастрюлями и чайниками, Кэлками пошел за оленями, пока Акулина заканчивала связывать постели, прижимая коленями, чтобы уплотнить. Кочевка к Утэчану заняла времени немного, даже меньше, чем они думали. Поравнявшись со скалой-домиком, Кэлками свернул с дороги и на лыжах повел оленей поближе к Утэчану. Остановились почти рядом со скалой. Вокруг Утэчана и дров много. Разгрузив вещи и отпустив оленей пастись, Кэлками носками широких лыж в двух местах разгреб снег до самой земли, чтобы убедиться в наличии корма. Свежего нетронутого ягеля было много. Перед обратной дорогой олени должны хорошо кормиться, чтобы отдохнуть и набраться сил.

Не спеша поставили палатку. Пока Акулина варила мясо и вскипятила чай, Кэлками занимался заготовкой дров.

— Ако, ты не забудь достать деньги, у нас же с осени что-то осталось. А то приедем в поселок с пустыми руками, — сказал Кэлками.

— Поктрэвкана и твоего Ирандю под седло поймаем и еще одного оленя под продукты. Наверное, хулрурук (олень, который носит спальные мешки и постели) пойдет, он спокойный и собак не боится. Надо поторапливаться, пока контора и магазин не закрылись, — говорит Кэлками, облачаясь в новую замшевую камлейку.

Акулина тоже надела расшитые разноцветным бисером торбаса и женский кафтан со всевозможными украшениями. Наспех поев и выпив по чашке чаю, супруги отловили нужных им оленей и привели к палатке. Порожнюю хозяйственную суму погрузили на хулрурука. Акулина села на Ирандю, а Кэлками оседлал Поктрэвкана. Вышли на дорогу, ведущую к Камешкам, и быстро поехали к селу. Подъехали к поселку со стороны леса и остановились на окраине, где обычно стоят пастухи, приезжающие из стада. Тут старые, но вполне еще крепкие деревья с отполированными кожаными ремнями стволами и обшарпанной корой.

Когда подъехали к привязи Кэлками с Акулиной, игравшая неподалеку ватага ребятишек быстро сбежалась, чтобы узнать, кто приехал. За детворой стали подходить и взрослые, потому как все население ждало подхода охотников, которые задержались в пути. Пришел пушник Ботаков Евгений Микитович, а тут же за ним подошел заместитель председателя колхоза Момин Кузьма Петрович. Кэлками растерялся от такого наплыва встречающих и даже не знал, что отвечать на вопросы. Он просто улыбался, поправляя шарф на шее. Подошли поприветствовать Кэлками и старики Быринэка, Галани, Норгыльчан, за которыми приплелись и бабушки Оринэ, Тэкчена, Олёна и другие. Кэлками с Акулиной со своими оленями стояли сейчас в кольце встречающих. Все наперебой спрашивали, как дела, где остальные охотники, все ли здоровы.

— Все охотники здоровы, подъедут завтра. Планы выполнили, — единственное, что смог ответить Кэлками.

Заместитель председателя, видя, что ему поговорить с охотником здесь толком не удастся, нашел выход из положения.

— Послушайте, послушайте меня, пожалуйста, — обратился он к встречающим. — Кэлками подъехал, чтобы предупредить — охотники едут. Они на Хякитанде остановились, а он сейчас вернется в свою палатку. Он торопится. Ему нужно еще в магазин сходить. Поэтому прошу всех не задерживать его, а кто сможет — присмотреть за оленями. Собак много, могут напугать. А с охотниками вы еще наговоритесь, они все завтра здесь будут, — говорит Момин.