Константин Ханькан - Кэлками. Том 1

— Зачерпни в кружку теплой воды, чтобы умыться, — велела она мужу, выходя во двор.

— Послушай, а соседи-то все уже поднялись, — сказала Акулина, расставляя чашки.

— Ну да. Всем хочется быстрее приехать в село и сдать пушнину. По людям соскучились, оно и понятно, полгода по тайге мотались, — говорит Кэлками, с аппетитом уплетая рисовую кашу, обильно заправленную внутренним жиром дикого оленя.

После завтрака быстро сняли палатку и увязали вещи. Утренняя заря ярко разливалась на востоке. Как сказал вчера Илани, без хлопот окружили и согнали стадо в кучу, где были натянуты арканы, и быстро одели уздечки. Кэлками оседлал Тосапкана, хотя решил сам вести караван на лыжах, чтобы ускорить движение, а Тосапкан будет идти налегке.

Зимнюю дорогу, пробитую пастухами, хорошо было видно, хотя в открытых местах ее замело. Олени не проваливались и шли хорошо, ибо снег по дороге утрамбовало жесткой поземкой. Кэлками на лыжах вел верхового оленя Тосапкана, за которым тянулось несколько груженых оленей. Основной семейный караван вела Акулина, восседавшая на рослом учике Иранде. Кэлками оглянулся назад. Длинная вереница вьючных оленей растянулась по дороге. Некоторые охотники шли на лыжах, ведя за собой, как и Кэлками, груженых животных. До перевала, как и говорил Антон, караван дошел быстро. Перед подъемом на перевал Алдыркачак ( стрельбище ) Кэлками остановился и, привязав оленей, скатился навстречу Акулине.

— Все, останавливай, близко не подъезжай, а то запутаются. На ирукарык ( шестового ) грудную шлею натяну, а то мунгурка с шестами на круп сползет, — сказал он ей.

Поправив вьюки, Кэлками вернулся к Акулине.

— Ладно, садись в седло, у тебя Ирандя сильный, — сказал он ей и вернулся к своим оленям.

Другие охотники подтянулись и тоже стали поправлять вьюки. Подбежавшие собаки повизгивали в ожидании хозяев и поглядывали назад. Кэлками, сняв лыжи, медленно стал подниматься. Дорога шла прямо без зигзагов, поэтому оленям было легко идти. Караван Кэлками поднялся на Алдыркачак быстро. Наверху, на ровной площадке Алдыркачака, Кэлками снова остановился, подождал, пока подъедет Акулина. Из-за бугра показались сначала рога, а потом и поднятые головы бредущих по дороге вьючных оленей.

— Ако, у тебя все в порядке? — спросил он у Акулины.

— Все хорошо, спускаться буду пешком, пусть Ирандя отдохнет немного, — ответила она, останавливая оленей.

Кэлками прошелся вдоль каравана, опуская бедренные шлеи, удерживающие вьюки от сползания вперед к шее животных.

— Ну ладно, мы пойдем, чтобы людей не задерживать, — на ходу сказал Кэлками и повел оленей к спуску.

Он по-прежнему таскал лыжи под мышкой, чтобы они были под рукой. На южном склоне перевала дорога местами была занесена снегом. Но снег был плотный, и это облегчало продвижение завьюченных оленей. Кэлками пошел на лыжах, чтобы легче было идти. До кромки леса добрались быстро. Во многом, конечно, сказывается и умение животных держать правильное равновесие груза на спине, ходить по рыхлому снегу и ставить ногу именно там, куда наступали впереди идущие олени. Здесь, в зоне леса, дорога была хорошей, запорошена снегом равномерно, и ее хорошо было видно. Кэлками успел покурить, пока поджидал Акулину. Она подошла, раскрасневшись от ходьбы.

— Ако, ты пока отдохни, а я осусыны (бедренные шлеи ) сниму. Дорога вниз по Хякитанде хорошая пошла, сразу на оленей сядем, — сказал охотник.

— Ой, как хорошо, хоть перевалов уже не будет, — облегченно вздохнула она, завязывая тесемки на торбасах, которые развязались в пути.

Молодой Тосапкан, на котором сегодня едет Кэлками, идет бодро, подчас принюхиваясь к давней дороге. Скорее всего, верховой хочет убедиться в том, что идет правильно. Здесь, в неширокой долине верховья реки Хякитанди, ветров после проезда пастухов, очевидно, вообще не было. День сегодня теплый, и облака, с утра гулявшие по небу, рассеялись. По-весеннему ласково и щедро пригревает солнышко. Кэлками щурится от яркого света.

«Память, что ли, дырявая стала? Все время забываю положить в карман свои синие очки. Сегодня же вечером положу в нагрудный карман», — думает он. До Камешков осталось полтора дня езды. Конечно, можно и за день доехать. А зачем гнать оленей как на пожар?

Проезжая небольшой бугорок, Кэлками обернулся назад. Акулина была близко, а ведомые ею олени шли ровно и не тянули друг друга за поводки, соединяющие весь караван. Группы Илани не видно, видимо, отстали далеко. Кэлками решил доехать сегодня до наледи Хякитанди и там заночевать. А завтра к обеду они уже будут на Утэчане, там и остановятся.

Утэчан — это небольшая скала, похожая на деревянный дом — Утэн. Она стоит в семи километрах от села Камешки посреди ровной, покрытой лесом тундры. Кэлками думает не въезжать в село, а поставить палатку около одинокой скалы, потому что через несколько дней ему придется опять возвращаться в бригаду. А остальные охотники прямиком приедут в село всем караваном. Выгрузят вещи, привезенную из тайги пушнину и погонят своих оленей на речку Кансал, где стоит транспортное стадо, чтобы передать актом оленей в подотчет бригадира Михаила Банкова.

А держать оленей вблизи села просто опасно. Бродячих собак много. Набредут по следам и на вьючных оленей нападут. Это пугает Кэлками, ведь такие случаи бывали. Поэтому он остановится подальше от села. Так спокойнее будет. Они с Акулиной отвезут на оленях пушнину, сдадут ее пушнику и обратно вернутся к себе в палатку. А назавтра снова съездят в магазин, теперь уже за покупками. Очень даже удобно им будет. На все эти хлопоты уйдет дня три, не более. И Кэлками тогда уже сможет выезжать обратно в стадо к Павлу Мургани. Весенний отел важенок будет в полном разгаре к его приезду, как они с Акулиной уже давно предполагали. И теперь, перед подходом к Камешкам, Кэлками детально перебирает все это в уме. Настроение у супругов превосходное, поэтому и думается хорошо, сидя на мощной спине Тосапкана.

Вот и наледь впереди заблестела, как расстеленное на русле речки Хякитанди продолговатое кривое зеркало. Это и есть намечаемое место ночевки перед Утэчаном. За зиму наледь широко разливается, поэтому всегда приходится объезжать ее стороною. Верхушки прибрежных кустов едва торчат из-под зеленоватого толстого льда, по которому растекается вода. Дорога, проложенная пастухами по руслу реки, повела теперь на террасу правого берега и дальше запетляла вниз между деревьями, обходя валежины. Кэлками знает, что внизу, после небольшого прижима, наледь заканчивается и дорога переходит на левую сторону реки. Охотник перешел Хякитандю на левую сторону по дороге, проложенной оленеводами еще зимою и, углубившись подальше в лес, остановился. Он глянул на солнце, оно висело на белых облаках еще сравнительно высоко. До его захода времени остается прилично. Можно было бы, конечно, проехать еще дальше, но олени проголодались. До Утэчана уже близко, голубой лес, окружающий скалу-домик, хорошо уже виден.