Акиф Гасанов - Реквием

«Валера! Пошел народ на хер, весь коридор облевали! Завтра Александр Борисович еще будет Серикбаева успокаивать!!»

Среди нас самый молодой — Якуб из Туркмении, всего 23 года, Саша шутит: «Жакоп, что более старшего не нашли у вас, наверно все остальные уже перешли на более крепкие колеса?»

Жакопом его называют казахи, Саша сразу переключился на местный диалект. Якуб подтверждает: «Откуда, старшие уже занимаются более серьезными делами» «Сам, небось тоже, любишь это дело?»

«Нет, в институте пробовал, не понравилось. Как-то посадили один росток и спрятали его в полуразрушенном доме. Каждый день по очереди охраняли, чтобы ненароком какой-нибудь нарик не оприходовал. Когда вырос, собрались втроем, взяли бутылку крепленного, надули в него дыма и выпили… Целый день ползали на коленях, смеялись, плакали, валялись, дурачились и два дня умирали от головной боли. Не понравилось».

Многие на курсе моложе и уже капитаны, майоры. Мне скоро тридцать, Саша на два года старше, говорю: «Саша, стыдно одевать погоны, молодежь, наверно, смеется».

«Кто смеется, посмотри на Чойболсана, ему уже за сорок, а он еще лейтенант».

Это он про Тустикбаева, который всю сознательную жизнь простоял прапорщиком на дверях и, наверно из жалости, Председатель присвоил ему звание и направил на учебу.

Степенный маленького роста толстый Тустикбаев пользуется авторитетом среди казахов, обращение к нему исключительно «Аке», Саша его сразу прозвал по имени монгольского лидера, покойного диктатора Чойболсана за его важную походку и речь.

У Саши странная привычка, он приглашает сокурсников в комнату, вытаскивает бутылку коньяка и незаметно смывается, оставляя меня одни на один. Позвав Тустикбаева, пытается опять смыться, грудью прикрываю дверь. Тустикбаев просидел до полуночи, выпил две бутылки коньяка и ушел, лишь убедившись, что больше ничего не оставил. Саша качается, и счастливая улыбка не сходит с его лица, наконец гость уходит. Тустикбаев в дверях обещает на неделе устроить сабантуй с бешбармаком. Судя по всему, на следующий день обещание выветрилось с остатками спиртных паров, больше до конца курсов он так о нем и не вспомнил.

На Новый год прилетает супруга Валеры вместе с сестрой. Подшучиваю: «А ты говорил письма не пишет, к тебе целых две посылки с тремя бочонками чачи и вина».

Вино «Изабелла» Валера предусмотрительно прячет у меня, чачу выставляет в качестве новогоднего подарка курсантам.

Спускаюсь в душ, он общий, шеренга голых курсантов во главе с Жакопом маршируют под сосками душа по кругу строевым, декламируя под левую «Аты, баты, шли солдаты». Чача нашла своих героев.

Валера приглашает вечером в ресторан, отказываюсь: «Валера, праздник сугубо семейный, к тебе приехали родные всего на два дня, мы как-нибудь с Александром Борисовичем скоротаем время»… Просидели с Сашей до часа ночи у телевизора и легли спать под гомон гуляющих офицеров…

Вернувшись в Баку, я сразу попал в госпиталь и был прооперирован, предстояла месячная реабилитация и назначенную свадьбу перенесли на март. Долго ходить мне не рекомендовалось, и мы просто часами сидели у них или у нас дома и беседовали на совершенно отвлеченные темы, поскольку в смысл их мы особо не вникали, только сам факт общения. Эти беседы продолжались по телефону почти до утра, мы не могли оторваться друг от друга, юридически уже почти год муж с женой, а фактически просто двое без ума влюбленных друг в друга.

Ее мама, красивая интеллигентная женщина, была доцентом кафедры восточных языков университета, практически не участвовала в беседах, под разными предлогами оставляя нас одних. На кафедре ее считали кем-то вроде матери Терезы, поскольку она избрала своей миссией помогать бедным и неимущим студентам. И те отвечали ей взаимностью, к ней постоянно приезжали бывшие студенты, а нынче дипломаты и ученые, и поскольку она подарки категорически не принимала, дома было полно простых четок, разных изданий Священной Книги и просто персидской литературы. Мне она сразу понравилась, поскольку была независимой и ненавязчивой, обращалась ко мне просто и в то же время без особых сюсюканий, характерных некоторым, будущим, тещам. Мы быстро сблизились и сдружились с ней.

И так пролетел месяц и я полностью оправился после операции и у нас состоялась свадьба в ресторане «Цирк», и было по тем понятиям очень много народа, более ста гостей, и все было очень весело, хотя я был против украшения машины невесты, а она очень этого хотела, но сказала об этом уже после многих прошедших лет и я проклинаю себя за то, что был глуп и мог бы повесить какую-нибудь куклу на машину и украсить ее цветами и это ничего бы мне не стоило, потому что Севлан Касумов, на чьей машине мы поехали за невестой, сам предложил это сделать, но мне почему-то стало стыдно такой помпезности.

Севлан был очень добрым и располагающим к себе, мы были друзьями задолго до службы и потом, через много лет при исполнении служебных обязанностей его убили полицейские бандиты, и я до сих пор благодарен ему за дружбу и за то, что именно на его машине я привез невесту в свой дом.

А работа продолжалась и приходилось проводить серьезные мероприятия, лазить по ночам в различные представительства, и контрразведка мне дала очень многое, чему способствовало и то, что я работал в отделении по разработке представителей главного противника, а таковым были США, Великобритания, Канада, почти вся Европа и Китай.

И они тоже не дремали и придумывали разные ухищрения и однажды после вскрытия помещения оттуда сбежала кошка, и пришлось ловить любого кота и запускать в представительство и на следующий день перерождение кошки в кота очень возмутило сотрудников, но других вариантов решить проблему при ограниченном времени не было.

И это аксиома, если ты ведешь себя чересчур активно в чужой стране, это не нравится контрразведке, а если ты еще и пренебрегаешь неписанными так называемыми джентльменскими правилами, то расплата неминуема. Поскольку стоит помнить, что работаешь ты вне правого поля этой страны и контрразведке точно известно, что ты представитель спецслужбы противника. И во всех спецслужбах знают, что надо уважать противника и не пытаться оставлять его в дураках, и, если заметил наружное наблюдение, прекращай работу, сходи с маршрута и возвращайся на исходную точку. Упустить объект и оставить его без присмотра самый серьезный прокол для наружки и этот факт иногда бывает причиной принятия организационных выводов в отношении виновных. Так что, попал в ее немилость — жди пакостей, могут избить, помять машину и даже довести ситуацию до выдворения из страны под любым предлогом. А для этого подключается вся служба и тебе могут испортить карьеру совсем неожиданно и в самых неожиданных местах и случаях.