Дмитрий Валовой - Поиск (Экономическая повесть)

– Конечно. Положение опубликовано в нашей газете. И кроме того, его напечатали в сборниках официальных материалов по реформе…

– Господин Васильев, давайте вернемся к свободному предпринимательству… – заговорил корреспондент из «Вашингтон пост». Васильев читал его статьи и не раз спорил с ним на приемах. Прекрасно зная его несколько развязную манеру вести беседу, Васильев решил сразу же немного «осадить» его.

– Ничего, господин Саймон, не получится. Свободное предпринимательство попало под колеса истории…

– Но простите, вернуться я имею в виду в другом смысле. Хочу продолжить вопрос господина Терренса о свободном предпринимательстве.

– Тогда – пожалуйста, – улыбнулся Васильев.

– Разве предложения, изложенные в статье Либермана «План, прибыль, премия», что опубликована в «Правде», не означали призыва именно к свободному предпринимательству?

– А вы читали эту статью?

– Просматривал, довольно внимательно просматривал.

– Статью или публикации об этой статье на Западе вы просматривали? – попросил уточнить Васильев.

Саймон пожал плечами:

– А какая разница?

– Очень большая. Об этой статье на Западе публикуется много домыслов: дескать, «Правда» поддерживает линию отхода от централизованного планирования. Поэтому позвольте привести некоторые выдержки. В самом начале автор статьи предлагает доводить до предприятий задания по объему продукции в номенклатуре и сроках поставок. Затем речь идет о мерах против погони заводов и фабрик за прибылью, которую они стремятся получить любой ценой, против незаслуженного поощрения коллективов. Суть этих мер сводится к тому, что «при несоблюдении заданий по объему, номенклатуре и срокам поставок продукции предприятие лишается права на премирование». И далее говорится: «Все стоимостные, трудовые и важнейшие натуральные показатели будут определяться из центра…» О каком же свободном предпринимательстве может идти речь, если все основные показатели утверждаются из центра и каждое предприятие имеет задание по выпуску продукции в номенклатуре и ассортименте? В данном случае вы, господин Саймон, как и многие другие читатели, «клюнули» на удочку советологов, которые выдают желаемое за действительное.

Пойдем дальше, – отложил вырезку «Правды» Васильев. – Реформа открывает путь новой системе экономического стимулирования производства . В чем же конкретно она проявляется? Прежде всего в создании предприятиям условий для рентабельной работы и укреплении хозрасчетных отношений.

– А разве у вас раньше хозрасчета не было? – раздался вопрос.

– Хозрасчет был у нас и раньше. Но, как отмечалось на сентябрьском Пленуме, он носил в основном формальный характер. Теоретически заводы, фабрики и совхозы должны были покрывать свои издержки производства за счет реализуемой продукции. А практически многие из них несли убытки. Почему? По ряду объективных причин и недостатков в практике ценообразования почти треть предприятий работали с убытками в плановом порядке – то есть они были запрограммированы. Даже рентабельные предприятия в целом выпускали немало убыточных изделий, что служило поводом делить продукцию на выгодную и невыгодную. Разумеется, заводы и фабрики всячески стремились уменьшить выпуск убыточной продукции. Это в конечном счете вело к нарушению пропорциональности и созданию искусственного дефицита по отдельным товарам. Согласитесь, что если цены не возмещают плановых затрат, то чем больше отрасль выпускает продукции, тем больше убытков…

– Кто же покрывал эти убытки? – недоумевающе спросил Жан Ланье.

– Они списывались за счет госбюджета. Теперь признали, что для общества выгоднее выделять средства из бюджета на повышение оптовых цен, чем на покрытие убытков. При убыточных ценах у коллективов не было заинтересованности в экономном хозяйствовании – как ни старайся, в итоге убытки, которые все равно спишут. Иное дело при научно обоснованных ценах – чем рациональнее ведешь хозяйство, тем выше заработки и премии коллектива. Да и моральное удовлетворение – немаловажная вещь. Лучшие работники заслуженно представляются к наградам и другим видам поощрения.

– А какие меры намечены, чтобы не было убытков?

– Составная часть реформы – изменение оптовых цен. На высокорентабельные изделия они снижаются, а на убыточные повышаются. Новые цены позволяют сделать все отрасли индустрии рентабельными. Заметно повышены заготовительные цены на многие виды сельскохозяйственной продукции. Хочу обратить ваше внимание: повышение оптовых цен проходит без повышения розничных.

Вам, видимо, не надо объяснять такую истину: чем больше прибыли, тем выше рентабельность. Поэтому забота о рентабельности есть не что иное, как повышение роли показателя прибыли. В постановлении Пленума о реформе предложено улучшить использование таких важнейших экономических рычагов, как прибыль, цена, премия, кредит.

Вот теперь, пожалуй, и подошел черед поговорить о прибыли… Начну зачитывать ваши вопросы.

Отпил глоток боржоми из стакана и чуть приподнято начал:

– О прибыли, если перейти на поэтическую волну, «немало песен сложено». Но в них не только музыка фальшивит, но и слова неверны. О прибыли как раз и больше всего у вас вопросов. При этом самых противоречивых. Вот господин Вильсон просит объяснить: «Почему идеи Бельского, который первым из советских экономистов предложил использовать в советском хозяйстве прибыль, не нашли отражения в реформе?»

«Как сочетать, – пишет в своей записке господин Саймон, – использование в вашей практике прибыли с марксизмом? Не является ли это отступлением от методов Маркса и Ленина?»

И далее примерно в таком же духе… – Васильев положил стопку записок на трибуну. – Почему, господа, вокруг прибыли столь много всякой путаницы и кривотолков? Дело в том, уважаемые господа, что идеологи антикоммунизма пытаются изобразить прибыль чуждой категорией для социализма, утверждают, что она «противоречит марксистско-ленинской теории». Известный, наверное, вам экономист Жюль Гратье пишет, что «плановое хозяйство теоретически враждебно прибыли». Цель подобных «научных» выводов нам понятна. Их авторы представляют дело таким образом, что прибыль – родное дитя капиталистической экономики. И если она нашла приют и при социализме, то, значит, налицо возврат к капитализму. Или, по крайней мере, происходит сближение социализма с капитализмом. Разумеется, и то и другое – досужие вымыслы наших недругов…

Ведь что такое прибыль? Это денежная форма прибавочного продукта, который появился еще на заре рабовладельческого строя. В разных видах и формах существовал он и при феодализме. Крепостные крестьяне работали на своего помещика, как говорится, за кусок хлеба и создавали для него прибавочный продукт. По мере развития товарно-денежных отношений феодалы стали облагать своих подданных денежной рентой. При капитализме прибыль – основная форма прибавочного продукта. Его необходимость при социализме доказывал Маркс в работе «Критика Готской программы», где он показал несостоятельность лассалевской формулы о «неурезанном» трудовом доходе. Поскольку при социализме сохраняются товарно-денежные отношения, то прибыль остается основной формой прибавочного продукта… Откуда вы взяли, – обратился Васильев к корреспонденту агентства Рейтер, – что Бельский первым предложил использовать прибыль в советском хозяйстве?