Дмитрий Валовой - Поиск (Экономическая повесть)

– Нет, конечно. Но как же этот вывод вы используете против планирования, когда в нем даже этого слова нет?! – недоумевал Кузнецов.

– Вот именно: в ваших рекомендациях по устранению диспропорций о планировании нет даже упоминания! Что значит «автоматически выпускать средства из одной отрасли в другую»? Автоматизм автоматизму рознь. Автоматизм, регулируемый планом, в соответствии с общегосударственными интересами, не родня «автоматизму», регулируемому рынком, погоней за прибылью. Как явствует из ваших трудов, вы понимаете автоматизм в экономике как стихийное развитие ее под воздействием каких-то сверхъестественных факторов. Экономика может развиваться планомерно или стихийно. Третьего не дано!

Далее. Что значит «выпускать излишние средства туда, где их можно использовать эффективнее»? Что вы понимаете под эффективностью?

На следующей странице, рассуждая о повышении нормы прибыли, вы ставите точки над «и». Читаю: «Где выше норма прибыли, туда и устремляются деньги, средства производства». Это и есть, по-вашему, путь к наиболее эффективному использованию денег и средств производства?! Для внедрения такого механизма в жизнь вы предлагаете создать условия, при которых цены могли бы «под воздействием спроса и предложения отклоняться в том направлении, которое подсказывает всеобщее тайное и равное голосование на рынке с помощью рубля». Что это за условия? Речь идет о капиталистическом механизме эпохи свободной конкуренции, где закон стоимости является стихийным регулятором…

Васильев подошел к Кузнецову, вернул ему брошюру с извиняющимся и в то же время победным выражением глаз, давая понять: «Сам же напросился!»

– Прошлый раз один молодой человек тут рассказал о «поминальнике», висевшем у меня над столом в аспирантские годы, – продолжил Васильев с трибуны. – В нем было несколько вопросов, на которые я искал ответы. Более десяти лет минуло с начала моего поиска… Многое давно для меня прояснилось. И чем яснее я себе представляю эти ответы, тем более простыми они кажутся. Еще работая в строительстве и на заводе, я убедился в непригодности показателя «валовая продукция» для измерения стоимостного объема продукции и оценки работы предприятий. Естественно, меня заинтересовало: кто, когда и почему предложил определять на его базе объем производства в денежном выражении?

Я внимательно изучил литературу двадцатых и тридцатых годов. Выяснилось: частенько мы спорим о том, что еще в двадцатые годы было совершенно очевидным. Позвольте привести вам выдержку не из научного трактата, а из массового издания – первой Большой Советской Энциклопедии, изданной в 1927 году. – Васильев взял лист и начал читать: – «Исчисляя валовую продукцию какой-либо совокупности хозяйственных единиц, объединенных хозяйственной связью, как, например, какой-либо отрасли промышленности и тем более всей промышленности в целом, путем простого суммирования валовой продукции отдельных хозяйств, составляющих данную систему, – мы удаляемся от действительного стоимостного объема производства, а именно: преувеличиваем его. Это увеличение вызывается повторным счетом, происходящим вследствие того, что продукция одних хозяйств, будучи однажды учтена, может вновь и вновь попасть в учет продукции других хозяйств, куда она поступает в порядке дальнейшей обработки. Так, например, ткань, будучи раз учтена как продукция текстильной промышленности, может затем вновь попасть в учет при исчислении продукции швейной промышленности.

…Несостоятельность метода валовой продукции как для нахождения общего стоимостного объема производства, так и для сопоставления удельного веса отраслей производства между собой вызвала к жизни ряд других методов учета продукции, ставящих себе задачей возможно ближе подойти к определению ее реального объема. Таковы, например, методы исчисления: „ценности, прибавленной обработкою“ (value added by manufacture) у американцев и „чистой выработки“ (netoutput) у англичан».

Как видите, атака на вал началась не сегодня и не вчера. Еще в двадцатые годы экономисты стали искать другие стоимостные (в рублях) показатели, которые более объективно отражали бы объем выпущенной продукции и результаты работы трудовых коллективов. Это отражено и в энциклопедии: «В советской статистике получили распространение методы: валового оборота, товарной продукции и чистой продукции».

Однако постепенно культ вала настолько стал непререкаем, что во втором издании Большой Советской Энциклопедии, вышедшей в 1951 году, о его недостатках не говорится уже ни слова! А о чистой продукции нет даже упоминания. Хотя повторного счета стоимости одних и тех же материальных ресурсов в составе валовой продукции стало гораздо больше. Развитие специализации и кооперирования привело к тому, что наряду с сырьем и материалами в повторный счет теперь пошли и готовые изделия, узлы и даже машины.

Чем больше углубляется специализация, тем больше многократного повтора стоимости одних и тех же материалов, полуфабрикатов и готовых изделий. В погоне за планом в рублях под видом специализации кое-где проводят кооперирование, которое противоречит не только экономическим законам, логике хозяйствования, но и… здравому смыслу. Положение обострялось еще и тем, что валовая (товарная) продукция постепенно стала и основным оценочным показателем работы хозяйственных звеньев. На базе вала определяются темпы развития экономики и роста производительности труда.

– От этого показателя зависит и категория предприятий и организаций, – дополнил Венидиктов. – А чем выше категория, тем выше оклады административно-управленческого аппарата…

– Тоже верно, – согласился Васильев. – И еще надо учесть, что увеличение объема валовой продукции имеет решающее значение в определении победителей социалистического соревнования, связано с моральным и материальным поощрением.

Товар, как известно, имеет два свойства: потребительную стоимость и стоимость. Вспомним Маркса: полезность вещи, указывал он, делает ее потребительной стоимостью. Стоимость же данной потребительной стоимости определяется лишь количеством труда или количеством рабочего времени, общественно необходимого для ее изготовления. Чем меньше затрачивается прошлого и живого труда на создание конкретных потребительных стоимостей, тем выгоднее обществу – ведь производство организуется ради потребительных стоимостей, а стоимость является лишь средством достижения этой цели.

При господстве же валовой продукции хозяйственные звенья ставят своей целью увеличение прежде всего стоимостного объема. Постепенно складывалось противоречие между стоимостью и потребительной стоимостью. Общественные интересы в должной мере не совпадали с коллективными. Обществу выгодно производство продукции при наименьших затратах, а предприятиям наоборот: чем выше затраты, на базе которых устанавливаются цены, тем лучше! В результате сложился так называемый затратный метод оценки работы коллективов: чем больше затраты, тем лучше показатели.