Дмитрий Валовой - Поиск (Экономическая повесть)

– Уж если вы, Аркадий Захарович, сказали «а», надо бы и сказать «б»… – уловив, что Нефедов собирается покинуть трибуну, с улыбкой заметил Венидиктов. – О специализации мы услышали, а как вы смотрите на проблему кооперирования?

– В этом отношении, я думаю, дела у нас получше, – чуть подумав, начал Нефедов. – Созданные в республиках и областях агропромышленные комплексы, объединяющие совхозы и колхозы, с одной стороны, и перерабатывающие их продукцию предприятия, с другой, а кое-где и торговые организации, с третьей, показали себя неплохо. Однако, несмотря на многие решения и рекомендации всемерно расширять этот процесс, дела тут не блещут. Главная причина – ведомственность. На словах все за, а на деле никто не хочет передавать «свои» предприятия «чужому» ведомству…

В одном убежден я твердо: не дробить отрасль мы должны, а, напротив, объединять, сливать в одно целое производство, транспортировку и переработку продукции. Мне представляется целесообразным в порядке эксперимента организовать в районе единый агропромышленный комплекс. Кроме колхозов и совхозов, в него должны войти все специализированные предприятия, связанные с переработкой продукции и обслуживанием сельского хозяйства.

– А как вы бы стали оценивать работу партнеров? Есть ли у вас наготове универсальный показатель? – решил снова заявить о себе Бельский.

– Да, я думал об этом, – спокойно ответил председатель колхоза. – За основные показатели надо принять такие: прирост сельскохозяйственной продукции, повышение ее качества и снижение издержек производства. И все должны быть в этом заинтересованы. Тогда бы во время сева и уборки практически весь район занимался сельскохозяйственными работами, а остальное время – переработкой продукции, строительством, ремонтом, подготовительными операциями. Уверен, наше будущее в агропромышленном комплексе… Нам нет необходимости держать на селе круглый год людей и технику, способных за пятидневку убрать урожай и за несколько дней провести посевную кампанию.

И в заключение позвольте мне высказать суждения о прибыли. Здесь некоторые товарищи утверждали, что прибыль является источником удовлетворения потребностей независимо от социальной природы общественного строя. Это не совсем так. Для капиталиста любая прибыль хороша, каким бы путем она ни шла в руки. Тут и повышение цен, и интенсификация труда, и много других мер, включая даже взятки. Любая прибыль мила капиталисту, ибо она для него является целью производства.

Иное дело при социализме. Абсолютизация прибыли – это принцип, как тут образно сказано, неприемлемый в принципе. Прибыль, получаемая за счет искусственного удорожания сельскохозяйственной продукции или повышения цен на промышленные изделия, не может быть «источником удовлетворения общественных потребностей». Наоборот, она ведет к снижению эффективности производства, к несоответствию товарной и денежной массы. По-моему, мы забываем простую истину, которую очень емко выразил Пушкин в романе «Евгений Онегин»: «…как государство богатеет и почему не надо золота ему, когда простой продукт имеет».

Поэтому я полностью поддерживаю предложение Васильева, который весьма кстати напомнил одно из принципиальных теоретических положений Маркса о том, что прибавочный продукт создается живым трудом. Прошлый, овеществленный труд не создает и не может создавать прибыли. Прибыль, полученная без увеличения реальной продукции, – это воздух внутри воздушного шарика. Столь же иллюзорна и валовая продукция, которая получена в результате повторного счета стоимости материалов и полуфабрикатов. Учет чистой продукции и реальной прибыли во всех отраслях народного хозяйства и на всех его уровнях – вот над чем нам надо думать, чего добиваться!

Зал встретил последние слова оратора одобрительным гулом.

– Следующим выступает Николай Филимонович Пономарев, кандидат экономических наук, – объявил председатель. – Насколько помню, вы строитель и, по-моему, аспирантуру заканчивали у нас на кафедре экономики строительства?

– Совершенно верно, Сергей Илларионович, – отозвался Пономарев, открывая перед собой объемистую папку.

– По-моему, мы с вами после защиты говорили о работе на кафедре преподавателем. Ну и почему же вы покинули институт?

– Во время учебы я женился. Жили мы в однокомнатной квартире, которую я получил до аспирантуры, работая заместителем управляющего строительным трестом. А тут жена сюрприз преподнесла – подарила мне трех дочерей – Веру, Надежду и Любовь. Жить стало тесновато, а получить у вас квартиру я рассчитывать не мог, вот и пришлось вернуться на свое место. Управляющего трестом, с которым я работал, как раз тогда назначили начальником главка, он меня и порекомендовал на свою прежнюю должность.

– Так, так… Вы что же, навечно связали свою судьбу с трестом? К нам не собираетесь вернуться? Нам практики очень нужны!

– Опять осложнение, Сергей Илларионович! Жена одарила меня еще одной радостью – двух сыновей преподнесла… В скором времени матерью-героиней стать может. А тут начальника главка заместителем министра назначили, он предложил мне занять освободившийся пост. Поэтому я, можно сказать, выступаю перед вами в новой роли, хотя говорить буду с позиции старой…

Прежде всего мне, как человеку, давно работающему в строительстве, хотелось сказать, что в этой отрасли, и особенно в послевоенные годы, мы достигли многого. Очень многого. За годы Советской власти на пустом месте созданы новые отрасли индустрии – чего только стоят тракторная и автомобильная… Построены и восстановлены десятки тысяч предприятий, цехов и других производственных и культурно-бытовых объектов. Создана мощная строительная индустрия: сейчас действуют более одиннадцати тысяч подрядных строительных организаций. В первой и второй пятилетках только треть объема работ выполнялась подрядным способом, а сегодня уже – девяносто процентов. Но и резервов еще в строительстве предостаточно. И хорошо, что о них идет здесь откровенный разговор. Мне особенно понравились два прозвучавших сравнения – образных и глубоко отражающих суть дела.

Первое касается сравнения действующего метода определения фонда заработной платы с «колоколом», без которого немыслимо устроить колокольный звон. Здорово сказано! И второе: принцип планирования «от достигнутого уровня» образно сравнили с петлей на шее – чем лучше работаешь, тем петля затягивается все туже и туже. Я на себе это испытал.

– Ну а теперь, с высоты начальника главка, вы можете снять эту петлю с треста? – вставил Венидиктов.

– Трудно сказать… Ведь я и раньше был в добрых отношениях с начальником главка и просил его уж если не снять, то хотя бы дальше не затягивать петлю. Он так сказал мне однажды: «Мне труднее, чем тебе. Пойми, дорогой, что и у меня есть такая петля. Ведь у главка план превысил уже триста миллионов рублей. И каждый год еще по восемь – десять процентов добавляют. Если я перестану тебе затягивать петлю, то кому-то другому я должен затянуть ее в два раза туже. Тот, другой, может задохнуться, и мне же придется его экстренно спасать, то есть снижать ему план. А за счет каких резервов?» Посему я и воздержусь от прямого ответа на ваш вопрос, Сергей Илларионович. Поживем – увидим.