Эрнест Гейнс - И сошлись старики. Автобиография мисс Джейн Питтман

— Может, и оттуда, — отвечает этот негр. — Когда мы по вечерам в покер играем, то ведь не о штатах говорим, а больше о ставках.

Да как хлопнет второго солдата по спине и давай хохотать.

— Оно и видно, что ты ни о чем говорить толком не умеешь, — сказала я. — Мне нужно видеть мистера Брауна.

— Ах, нужно? Ну ладно. Видишь вон тот большой дом? Иди туда и скажи белому солдату, что хочешь поговорить с полковником. Если он ответит, что полковник говорит с генералом Грантом, скажи, что тебе очень жаль, но Гранту придется подождать.

Мы с Недом пошли к дому, и они как захохочут! Я оглянулась, а они от смеха еле на ногах держатся, даже друг за друга ухватились, чтобы не упасть.

— Не все негры дрянь черномазая, — сказала я Неду. — А на этих хоть и мундиры янки, все равно они дрянь.

Тут я вошла в дом, а белый солдат говорит:

— Вон по той улице! Спроси кого-нибудь из солдат-негров, они покажут тебе, куда идти.

— Я там была, — говорю я. — Оттуда и иду. Мне надо видеть мистера Брауна.

— Полковника Брауна, говоришь? А могу я взять на себя смелость спросить, зачем он тебе?

— Он меня знает, — говорю.

— А ну пошла отсюда, — говорит солдат.

Я сняла с головы узел и положила его на пол. Солдат посмотрел на меня и вышел из комнаты. А вернулся через час. Нед сидел возле узла, а я стояла.

— Вы все еще здесь?

— Мне нужно видеть мистера Брауна.

— Полковник занят, — сказал солдат. — Приходите в другой раз.

— Мы идем в Огайо, — сказала я.

— Так на обратном пути зайдете. К тому времени полковник, наверно, освободится.

Он повернулся к двери на улицу, а я кинулась к двери комнаты, из которой он перед этим вышел. Он обернулся и крикнул, чтоб я остановилась, но я уже успела открыть дверь. И тут мне стало жалко, что мы столько времени зря потеряли. Потому что там никого не было, кроме седого старика с седой бородой. Он сидел за столом, а на столе полно бумаг.

— Да, капрал? — сказал он, поднимая голову, увидел меня и прямо подпрыгнул на стуле. — Это что еще такое? Кто тебя впустил?

Тут в комнату вошел солдат и сказал:

— Я сейчас ее уведу, господин полковник. А ну, убирайся! — это он мне.

— Нет, пусть говорит, — сказал полковник.

— Я думала, вы мистер Браун, — говорю.

— Я полковник Браун, — говорит он.

— Вы другой. Тот был молодой и гнался за конфедератами. Он дал мне мое имя.

— А ты откуда, девочка? — спрашивает полковник.

— С плантации хозяина Брайента.

Полковник повернулся вместе со стулом и поглядел на большую карту на стене. И пока глядел, все время повторял:

— Хм-м… хм-м… хм-м…

Я тихонько открыла дверь и выскочила из комнаты. Взяла свой узелок и позвала Неда.

Мы дошли до реки и повернули в сторону солнца. Я решила, что нам надо пойти назад, а потом уж повернуть на север. Знай я тогда побольше, так мы повернули бы на север прямо от городка, где мы ночевали, но я же была еще несмышленой девчонкой и думала, что идти надо с того места, где мы вчера вышли к реке.

Как только мы отошли от городка, мы сразу свернули в лес. Неизвестно, кого встретишь на дороге, а городок уже далеко и на помощь не позовешь. Мы шли, и шли, и шли. Янки и здесь дрались с конфедератами, сожгли все вокруг. Даже земля была черной, и деревья торчали как столбы: ни листьев, ни мха, ни веток. Когда солнце поднялось совсем высоко, мы отыскали тенистое местечко в канаве и присели отдохнуть. Я до того устала, что могла бы просидеть там весь день, но я знала, что нам надо идти дальше. Стоит мне остановиться, нам с Недом придет конец. Я посмотрела на него и спросила, как он, ничего? А он кивнул.

— Ну так пойдем дальше, — сказала я.

Вечером я увидела за полем дом. Он стоял не там, куда мы шли, а на западе, но я все равно решила свернуть туда и спросить, верно ли мы идем. И мы пошли к дому. Я еще издали увидела, что там живут белые голодранцы. Сбоку от дома был огородик, на бельевой веревке висело старое платье, а на заднем дворе — кучка дров вместо настоящей поленницы. Мы подошли к калитке, а цепная собака давай лаять. Из двери выглянула женщина в халате. Она была тощая-претощая, и видно, что злая.

— Вы не скажете, это дорога в Огайо? — спросила я.

Она посмотрела на меня, но ничего не сказала.

— Будьте так добры, мэм.

— Убирайся от моих ворот, не то собаку спущу, чтоб она показала тебе дорогу в Огайо. Убирайтесь отсюда!

— Я же просто спросила, верно ли мы идем, — говорю я.

— Никакого Огайо я не знаю, — говорит. — А если будешь стоять здесь, так я спущу собаку с цепи, сказано тебе!

— Мы уходим, — говорю. — А вы не скажете, нет тут поблизости родника? Нам с ним очень пить хочется.

— А ты сама не видишь, где родник?

— Нет, мэм.

Она больше ничего не сказала, а только стояла и глядела на нас. Мы пошли, а как дошли до конца забора, она как крикнет, чтоб мы остановились. Я посмотрела, ее не видно. Потом выходит, и в руке кружка с водой. И мы пошли назад к калитке, ей навстречу. Я протянула руку за кружкой, но она мне ее не дала.

— Ты что думаешь, я позволю тебе поганить кружку черным ртом? — говорит. — Подставляй руки.

Я сложила ладони ковшиком. Вода была теплая. Наверно, нарочно зачерпнула из ведра или из бочки на солнцепеке. Нед не умел складывать руки ковшиком, и мне опять пришлось подставить свои, чтобы он напился. И все время, пока мы стояли там, она бормотала и бормотала:

— Не подумайте, будто мне черномазые по душе, раз дала вам напиться. Я вас ненавижу. Всем сердцем ненавижу. А воду дала, потому что христианка. Я черномазых всем сердцем ненавижу. Это из-за вас все напасти и грабежи. Янки и черномазая солдатня по всему дому рылись, всех свиней и кур забрали. И все из-за вас. Чтоб вас настоящие белые обоих прикончили. Чтоб еще до утра прикончили! Я покажу, по какой дороге вы пошли, и скажу, чтоб они вас прикончили. А теперь убирайтесь отсюда. Убирайтесь, пока я сама вас не прикончила. Да не будь я богобоязненной христианкой, так сама бы вас прикончила!

Я поблагодарила ее за воду и сказала Неду, что нам пора идти. Мы шли на восток до захода солнца, а потом свернули на север.

Ночь наступила, а мы все шли — смотрели на Полярную звезду и шли. Наверно, мы шли в темноте часа три, когда из сосняка вдруг потянуло запахом жареного мяса. Я остановилась и сделала Неду знак, чтобы не шумел. Я вертела и вертела головой, но нигде не видела ни огня, ни дыма. И никак не могла решить, что нам делать — идти вперед, повернуть назад или обойти это место стороной. И вдруг кто-то сказал:

— Да что же это такое!

Я так быстро обернулась, что узел слетел на землю. Но тут же у меня отлегло от сердца, потому что это был негр. Стоит и глядит на нас сверху вниз, а в руках у него длинная толстая палка. Ну прямо шест с фасолевого поля. Он подошел к нам так тихо, что успел бы пришибить нас обоих и мы бы охнуть не успели.