Ханна Оренстейн - Игра с огнем [litres]

– Не верится, что тебе за это платят, – говорит он. – У тебя невероятная работа. И никто из твоих клиентов не знает, сколько тебе лет?

– Ну, вроде нет.

Он умолкает, не донеся вилку до рта, и строит рожу.

– Да ладно. Должны знать.

Я выпрямляюсь на стуле.

– Я могу сойти за более взрослую. Ты думал, что мне сколько, двадцать семь, когда мы познакомились?

– Ты даже не знала, что такое JNCO, пока я не рассказал… ты узнала о деле О. Дж. Симпсона на курсе истории… твои телефонные счета до сих пор оплачивает мама. Саша, извини, но ты никого не обманешь.

И он смеется, отчего мне становится еще хуже.

Я терпеть не могу, когда он заговаривает о возрасте. Это лишает меня уверенности.

– Ладно, хорошо. Но взгляни на это с другой стороны, есть и преимущества: я сразу смогла выследить тебя по Инстаграму, я достаточно хорошенькая, чтобы стремные старые чуваки смахивали меня вправо, у меня куча энергии для круглосуточной работы. Это ведь чего-то да стоит?

– Как скажешь, детка.

После ужина мы валяемся на диване в оцепенении, как бывает у недавних пар, он забрасывает ноги на стол, а я сворачиваюсь рядом и кладу голову ему на грудь. Адам гладит меня по голове левой рукой и делает вид, что правой ищет что-нибудь посмотреть по телеку, но нам не важно, что на экране, если можно вот так лежать. В конце концов он включает какую-то независимую драму, которая никого из нас не увлекает, так что мы отвлекаемся, целуясь, без потери сюжетной нити. Мы десятки вечеров провели вот так – готовили и смотрели кино, – и это начинает казаться обычным делом. Мне нравится, насколько это уютно.

Когда кино кончается, я проверяю телефон: два сообщения от Минди. Я молюсь, чтобы она не отменила завтрашнее свидание, потому что тогда его придется переносить.

«Можем завтра встретиться за кофе?» – написала она час назад, а еще через час: «???»

«Конечно. Во сколько?» – отвечаю я.

Она немедленно реагирует, назначая мне встречу в 11.00 в «Старбаксе» возле своего офиса, и заканчивает истерическим: «Спасибо!!!!»

– Работа? – спрашивает Адам.

– Да. Это Минди.

– Передавай ей привет.

Я закатываю глаза и разворачиваюсь у него в объятиях, чтобы посмотреть ему в лицо.

– Не хочу, чтобы меня уволили.

– Ладно, ладно. Т-т-т-т-так. Давай тогда сочиним историю. Скажем, что мы встретились случайно.

– Интригует, но нет.

– Почему?

– Мы живем в противоположных концах города, ходим в разные бары, у нас нет общих друзей, мы не работаем в одной сфере…

Я загибаю пальцы.

– Мы вообще-то познакомились в Тиндере, если помнишь.

– Знаешь, люди обычно врут о том, как познакомились, чтобы не говорить о встрече в Тиндере.

Он пожимает плечами.

– Лишь бы для нас сработало.

Нас. У меня от этого слова мурашки по спине. Оно мне нравится.

У Адама голодный взгляд, и я знаю, что означать это может только одно. Разговор о том, где мы познакомились, уходит в сторону, когда Адам начинает покрывать горячей дорожкой поцелуев мою шею и расстегивать рубашку. Я стаскиваю свитер.

– Боже, только глянь, какая ты, – говорит он, проводя ладонями по моей груди и обнимая меня за талию. – Ты самая роскошная девушка на свете.

Я рассчитываю, что мне хватит времени принять душ между уходом от Адама и кофе с Минди. Как-то некрасиво не смыть с себя смесь запахов секса, пота и одеколона Адама, прежде чем встречаться с ней. Минди приходит раньше, смахивает крошки со столика коричневой бумажной салфеткой, когда вхожу я. Она спрыгивает со стула, чтобы меня обнять.

– Привет! – она тянется изобразить поцелуй в обе щеки, вовремя останавливаясь, чтобы не размазать по моему лицу алую помаду.

– Помада просто супер, – говорю я, отчасти потому, что она мне нравится, но больше потому, что знаю, от комплимента Минди разулыбается. Я права.

– Будешь что-нибудь? – спрашивает она.

Выглядит она лучше, чем в последний раз, когда мы встречались, но лишь потому, что сидит с прямой спиной, а не корчится над мусорным баком в Блумингдейле. Я, наверное, могла бы записать напитки на счет «Блаженства», но я решаю этого не делать – очередь тянется почти до двери. То, как Минди впивается ногтями в кофейный стакан, говорит, что она нервничает; я не хочу заставлять ее и дальше ждать, она уже достаточно терпела.

– Нет, не буду. Не хочу стоять в очереди, – отвечаю я, отодвигая стул. – Как ты себя чувствуешь? Лучше?

– Со мной все хорошо, – кивает она, покручивая картонный держатель. – Я попросила тебя встретиться, потому что нам надо серьезно поговорить.

– Конечно, – осторожничаю я.

У меня дурное предчувствие, что она попросит перевести ее к другому матчмейкеру.

– Знаешь, это смешно, но я пришла в «Блаженство», потому что хотела замуж и семью. Я не молодею, понимаешь. Я повеселилась, построила карьеру, и я уже давным-давно готова к тому, чтобы кого-то встретить и осесть. Это единственное, чего я хочу, Саша. Единственное.

Черт. Знаю, к чему она клонит. Она расстроена из-за того, что я еще не нашла ее будущего мужа.

– Я была так одержима этой картинкой: вот, у меня парень, большая свадьба на Манхэттене, мы с мужем ходим на занятия для будущих родителей. Так мило, да? Он будет со мной во время родов, и мы заведем кучу прелестных еврейских детей. Я думала, что знаю, как должна идти моя жизнь. Но все случится немного иначе благодаря тебе.

Ее обычная головокружительно быстрая речь вдруг замирает, и она уже не дергается. Минди сидит очень тихо и вся светится. По-моему, меня похвалили, но я не уверена, за что именно. Я чего-то не понимаю.

– В смысле, благодаря мне?

– Ну, я была с тобой не совсем честна. Наверное, мне просто было неловко. То есть мы только познакомились, и я не хотела, чтобы ты думала, будто я прыгаю к мужику в постель, едва представится шанс, понимаешь? Я не хотела, чтобы это повлияло на твое отношение ко мне, если уж ты на меня работаешь. Я такого почти никогда не делала.

– Какого?

– Саша, – говорит Минди, пригибаясь к столу и сжимая мою руку, точно мы лучшие подружки и она делится со мной сокровенной тайной. – Помнишь первого парня, с которым ты мне устроила свидание? Адама? Мы с ним переспали. И я беременна.

– О господи, – я не могу скрыть ужас в голосе.

– Не волнуйся! Это хорошая новость. Я в восторге, – уверяет она.

– Ты спала с Адамом?

– Понимаю. Безумие, да? Всего один раз, после свидания.

– Невероятно, – сиплю я.

– Слушай, детка, незачем так пугаться, – говорит она со смешком. – Я понимаю, ты молода. Когда подружки залетают, ты, наверное, присылаешь им открытку с сочувствием и спрашиваешь об аборте. Но тут все иначе. Я радуюсь.

– Нет, дело не в этом. Я рада, – я выжимаю из себя улыбку. – Просто…

Я зажмуриваюсь и пытаюсь вспомнить первое свидание с Адамом через неделю после того, как он встречался с Минди. Что он сказал? «Минди все тебе рассказала, да?» Я даже не подумала спросить, что значит «все». Я не знала, что нужно.