Ханна Оренстейн - Игра с огнем [litres]

– Что? – радость сходит с ее лица. – Ты не думаешь, что я буду хорошей матерью?

– Нет! Честно, я завидую твоему ребенку. Ты будешь потрясающей мамой, – я говорю от души. – Просто… Адам знает?

– Пока нет, – признается Минди. – У меня же нет его телефона. Вот поэтому я и попросила тебя о встрече. Ты можешь дать его номер?

– Да, конечно.

Я вывожу цифры на экран мобильника и протягиваю ей, чтобы она могла его скопировать. В «Старбаксе» играет сладенькая песня Эда Ширана, что совершенно не подходит к случаю. Сколько, два месяца прошло с их встречи? Наверное, они пошли к нему, раз она так подчеркивала, что ей не понравился его диван. Значит, она была у него дома. Значит, я занималась сексом на той же кровати, на которой Минди и Адам зачали ребенка. Все это отвратительно.

– Мне ничего от него не нужно ни в эмоциональном плане, ни даже в финансовом, – говорит она, убирая телефон в сумочку. – Он кто, писатель?

– Технически он редактор, – я не хотела этого говорить. Просто вырвалось.

– Что?

– В «Esquire». Так называется его должность. Редактор.

– Да, хорошо, пусть так. Редактор. В любом случае мне ничего не нужно – я просто хочу ему сказать, ради него самого, вдруг он захочет установить какие-то отношения с ребенком.

– Да. Минди, тебе нужно кое-что знать, – напряженно произношу я.

– Да?

Меня разрывает от того, что я должна ей признаться, но так будет правильно. Если она не узнает от меня, ей скажет Адам. По крайней мере, так все случится на моих условиях. Я делаю глубокий вдох. Вот оно.

– Одна из причин, по которой мне так нравится с тобой работать, это то, что у нас очень похожий вкус в отношении мужчин. Адам мне понравился с первой встречи, и я посчитала, что он и тебе приглянется, – я сглатываю и опускаю глаза. – После того как ты сказала, что тебя не интересует Адам, я позвонила ему, чтобы он рассказал, как все прошло, это стандартная процедура: выслушать обе стороны. Он ответил, что пошел бы на второе свидание, если бы ты захотела, но не упоминал, что у вас что-то было. Я не знала, насколько эээ… далеко все зашло. Я не думала, что вы с ним еще когда-нибудь встретитесь, поэтому, когда я рассталась с парнем, то позвала Адама встретиться.

– На свидание? – резко спрашивает она.

– Можно и так сказать.

– Для себя?

– Да.

Она щурится.

– ТЫ с ним спала?

– Ты должна поверить, я понятия не имела, что у вас что-то было.

– Саша, ты с ним спала?

К своему ужасу я чувствую, что к глазам подступают слезы.

– Да.

– Не один раз?

Я какое-то время обдумываю ответ, но неправильно будет говорить что-либо, кроме правды.

– Да. Мы встречаемся, – признаюсь я.

– Поверить не могу, – Минди медленно качает головой.

– Я знаю. Вероятность того, что…

– Я не о вероятности, – отрезает она с горящими глазами. – Я не могу поверить, что ты бросаешься на тех, кто не подошел твоим клиентам.

Ярость Минди меня пугает. Я понимаю, что не права; знаю, что заслужила все упреки и колкие замечания, которые она сочтет нужным высказать. Я не хотела ее обидеть.

– Я никогда бы ни на что не пошла, если бы знала, что у вас что-то случилось. Откуда мне было знать?

– Не важно, сколько ты знала! Ты понимаешь, как это непрофессионально?

Я начинаю возражать, но мне нечем защищаться. Я смотрю в стол.

– Знаю. Прости.

– Я не понимаю, как ты могла подумать, что можно с кем-то меня сводить, если влюбилась сама, а потом выхватывать парня из-под меня, как только я скажу, что не заинтересована, – говорит она, прижимая руку ко лбу и морщась так, словно и в самом деле не может этого понять.

Вслух она не называет меня шлюхой, но это слово так и норовит сорваться у нее с губ.

– Минди, прости. Мне очень, очень жаль.

Она скрещивает руки на груди, поджимает губы и смотрит на меня.

– Заканчивай, – приказывает она.

– Что, прости?

– Если тебе жаль, ты порвешь с Адамом.

У меня такое чувство, будто меня лупили несколько месяцев, и от того, чтобы рассыпаться в пыль, меня отделяет всего-то разбитое сердце. О возможности потерять Адама, который принес в мою жизнь столько радости, когда та была мне так необходима, больно даже думать.

– Я не могу этого сделать.

Две ночи назад в Нью-Джерси я рассуждала, нужен ли мне на самом деле Адам, – теперь, когда появился риск его потерять, я понимаю, что нужен.

Минди шумно выдыхает:

– Я не буду с этим сейчас разбираться. Отмени мою подписку.

– Конечно. Мне очень жаль, я просто…

Она отодвигает стул. Тот громко скрипит по полу. Все смотрят, как она встает из-за стола, сдергивает сумку со спинки стула и шагает к двери. Минди бросает на меня злобный взгляд через плечо:

– И, Саша, я звоню твоему боссу.

Минди не просто так сыпала угрозами. Я в полном раздрае прохожу сорок кварталов из «Старбакса» до дома, надеясь, что в голове прояснится, но в итоге исполняюсь еще большей жалостью к себе и одновременно злостью. Когда я открываю входную дверь, меня уже ждет имейл от Пенелопы. Я подвываю, потом бреду в свою комнату и падаю на кровать. Подняв телефон над лицом, я открываю письмо. Пенелопа пишет еще короче и суше, чем обычно.

ОТ: penelope@bliss.com

ТЕМА: Нужно поговорить

Жду тебя завтра в особняке ровно в два.

Черт.

– Кэролайн, ты дома? – зову я.

Ответа нет. Орландо запрыгивает на кровать, издав «мрроу», и обнюхивает мое лицо. Я чешу мягчайшие впадинки за его ушами, и он громко мурлычет. По крайней мере с ним я могу вести себя нормально, даже если ни с кем больше не могу. Я думаю, не объяснить ли Пенелопе письмом, что на самом деле произошло, но для этого требуется больше наглости, чем у меня сейчас есть. Я вымоталась.

ОТ: sasha@bliss.com

ТЕМА: Re: Нужно поговорить

Конечно. Увидимся завтра.

Я знаю, у меня есть основания злиться на Адама за то, что он не сказал о сексе с Минди, но я не могу себя заставить почувствовать злость. Я не хочу на него сердиться. У меня нет сил гневаться на еще одного мужчину за то, что он спал с другой женщиной. Если я призову Адама к ответу, это будет означать, что я его отталкиваю. Я уже вот-вот потеряю работу. Я не могу потерять еще и его.

Я не понимаю, почему Адам не сказал, что произошло. И не знаю, как сохранить работу. Я на грани слез, но слишком устала, чтобы плакать. Вместо этого я валяюсь, таращась в телек, пока мне не приходится дважды нажать кнопку «Вы продолжаете просмотр?». Адам звонит на середине серии «Закона и порядка», как раз, когда Оливия Бенсон допрашивает плохого парня. Он так и не ответил на сообщение, которое я послала за кофе с Минди – что-то бессмысленное про тайскую кухню, которую нужно заказать на вечер. Телефон орет четыре раза, практически вечность, прежде чем я набираюсь смелости ответить.