Евгений Мороков - Отчаянный марафон

В какой-то момент в голову залетело название песни. Срочно нужно ее послушать, она великолепна, местный шлак уже приелся. Я подошел к диджею, он пританцовывал возле ноутбука и огромных пластинок. Его небольшое пузо, обтянутое серой синтетической футболкой с непонятной надписью, покачивалось вместе с ним. Джинсы-лосины, белые кеды, черный браслет на правой руке, темные очки-авиаторы и небольшой хохолок на квадратной голове придавали ему уверенности в себе. «Да ну его к голодным собакам», — подумал я, но через пару минут все-таки подошел.

— Дружище, поставишь трек? — я взял его за плечо и почувствовал мягкую кожу, будто бы это шар с водой. У меня не получалось нащупать кость.

— Да, конечно, — ответил он. — Какой? — Да, он неплохой парень. Я назвал ему трек. — Хорошо, будет сделано. — «Славный, славный парень», — пронеслось у меня в голове.

Воодушевлен и рад, как ребенок, чью прихоть вот-вот удовлетворят, я отправился дальше в пляс. Люди казались мне мрачными и скучными, медленные и нудные. Я схватил за плечи одного парня прямо в центре танцпола и начал его трясти.

— Давай танцевать, мужик, давай двигаться! — Он посмотрел на меня ошарашенным взглядом и ушел. Начался следующий трек, затем еще один и еще. Этот хохолок так и не поставил мой трек. Разочарованный, я отправился к стойке.

Ступенька, вторая, открывается вид на эту милую парочку. Он сидит на стуле, обнимая ее талию, она прижалась к нему, их языки сплетены, любовь победила, или алкоголь, только кому какое дело. Подошел к другому концу стойки, чтобы не добавлять новой краски на их лица, достал сигарету и закурил. Непруха, сегодня явно не мой вечер.

Докурил, пошел в туалет. Звук разбивающихся капель будит во мне некое озорство. Начинаю играться с напором, поднимая давление и опуская. Так можно и мелодию наиграть, правда, нужно немного больше жидкости. Подхожу к умывальнику, колючая вода касается лица, желание вернуться домой накрывает меня. Заходит темноволосый мужик в вязаном горчичном свитере, он тоже неплохо надрался.

— Братан, выручай, — это тело стоит на выходе, правая рука прижата к груди. — У тебя есть презервативы?

— Только сигареты. — Он делает неизвестные движения руками, показывая разочарованность во мне, уходит в кабинку. Я ухожу к барной стойке.

— Ну что? Может, свалим отсюда? — беру сигарету из пачки, лежавшей между ними, нет, курить не хочется, ломаю ее и кладу в забитую пепельницу.

— Зачем ты это сделал? — говорит Лиля.

— Извини, если хочешь, возьми мои, — протягиваю ей пачку.

— Нет, не надо.

— Да, погнали, только за счет заплачу. — Ян расплачивается картой, дает еще сто пятьдесят рублей, и мы уходим. Приятно было не думать о деньгах сегодня, но завтра он выставит мне счет.

На улице моросит мокрый снег, напоминая рассыпанный сахар на полу кухни. «Надо вызвать такси», — говорит Ян. Он отошел слушать гудки мобильного телефона.

В одной из тачек, стоящих у клуба, долбит музыка, открывается дверь, и вываливаются два тела разного пола. Спускаются окна, начинается движение. Каблуки подводят разукрашенную красотку, ее приятель заманивает тушку к капоту. Она пьяна, он пьян, водитель и еще одна дама на заднем сиденье тоже пьяные. Мотор белого мерседеса начинает рычать, соперничая с музыкой из динамиков. Веселье продолжается.

— Машина подъедет через три минуты, — говорит Ян. — Ты с нами?

— Куда?

— Ко мне. Можешь остаться у меня, зачем тебе ехать домой.

— Далеко станция? — все закончилось, я хочу вернуться к себе.

— Нет, может, километр, чуть больше. Да зачем тебе это? Оставайся у меня, завтра спокойно уедешь.

— Сможешь объяснить, как дойти? — Музыка из тачки резала уши, как дым крепкой сигареты режет детское горло.

— Да. Идешь прямо до того светофора, там направо и по прямой, там уже разберешься.

Мы постояли у клуба, пока не подъехало такси. Задние стекла вспотели, дворники работали синхронно, напоминая профессиональных гребцов. Ян кинул вопросительный взгляд, указывая на машину, последний вербальный отказ.

— Спасибо, — я пожал ему руку, кинул прощальные слова Лиле и пошел. Когда я свернул направо, то оковы спали, корка отвалилась, стало приятно. Так всегда бывает после клубов или баров. Меня не печалил ни мокрый снег, ни холодный ветер, ни дорога впереди. Мне просто было хорошо.

Я остался один. После таких вечеров побыть одному всегда в радость. Улицы еще стояли пустыми, я улыбался этому. Я улыбался пустым автобусам, сонно направляющимся к остановкам, улыбался мелким лужам — обществу прозрачных капель, крепким ледяным сугробам, серому небу и кирпичным домам. Да, приятно иногда быть пьяным и одиноким.

Мы заезжали во двор к Анне. Нигде нельзя припарковаться. Куча металлолома сделала из двух полос одну, по обе стороны стояли машины, машины, машины. В итоге мы остановились напротив подъезда и стали ждать.

Я смотрел на рыжую кошку, сидевшую на крыше черного «Рено». Она спрыгнула на капот и грациозно, с высоко поднятой головой подошла к краю. Свет фар создавал атмосферу сцены, где рыжее создание казалось звездой. Кожаный ошейник резал шею, она подняла правую лапу, облизала ее несколько раз, затем спрыгнула на асфальт. Плавность движений говорила о полном спокойствии. Домашние коты и кошки никогда ни о чем не думают, за них уже все придумали. Две пары лап, как превосходные фигуристки, скользили к луже у подъезда. Шероховатый язык несколько раз коснулся воды, оставляя после себя мелкие вибрации в виде волн. Серебристая металлическая дверь открылась, кошка превратилась в леопарда и проскочила в подъезд.

— Да, алло, — сказал я в трубку.

— Через сколько вы будете? — на другой стороне раздался голос Иры.

— Не знаю, мы вот заехали за еще одним человеком. Ждем, пока он выйдет.

— Каким еще человеком? — Я чувствовал легкое раздражение на другом конце трубки.

— Да это моя двоюродная сестра. Все нормально, не парься.

— Какая еще сестра?! Я тебя жду, а ты там еще за кем-то заезжаешь, — ее голос превратился в змеиное шипение, неужели нельзя быть проще.

— Успокойся. Мы скоро будем. — Большой палец отключил эфир. Дима сидел за рулем и смотрел вперед.

— Ну, где твоя Аня? Нам пора уже ехать, весь алкоголь у нас, — говоря это, он продолжал смотреть вперед. Его громадные руки повисли на руле, майка немного стесняла, он был этому только рад. Еще один качок, восхищающийся перекаченным телом. Я ничего не ответил. Через минуту она вышла и села в машину.

— Привет, мальчики. — Красное пальто ядовито выделялось на фоне черных сидений. Макияж, прическа, руки — она готовилась, и это меня приятно удивило.

— Здравствуйте, Анна. Необязательно было так краситься. Я все равно знаю, как ты выглядишь под лучами утреннего солнца после славной попойки.