Александр Строганов - Стравинский

– Думаю, да. По крайней мере, мне бы этого очень хотелось.

– То есть ты не уверен?

– Почти что уверен. Можно сказать, уверен.

– Подожди, ты что же, не помнишь?

– Не всё.

– Но меня-то ты помнишь?

– Смутно.

– Как же так?

– Меня во чреве-то не было.

– Как, то есть не было во чреве?

– Не было и всё. Во всяком случае, сегодня, я так думаю. Прежде думал иначе. А позавчера, вчера и сегодня думаю – не было меня во чреве. Может быть, кто-нибудь другой, на меня похож, но не я. Так, скорее всего. И так будет лучше. Может быть, я что-то подзабыл. Я многое забыл, Филипп. А ложь отринул категорически. Всякую ложь.

– Но ты же был там! Я-то знаю! Опомнись, Иона! Спроси любого. Все только о том и говорят. Говорили первое время.

– Ну, раз говорят, значит был. Наверное. Но ты об этом помалкивай. Понимаешь, картины жизни ветшают, стираются. Осыпается гобелен. Скажу по секрету, зверь так выцвел и потерял в размерах, что больше напоминает сову. Ваал был недалек от истины. Ты Ваала слушай иногда.

– Сова – это метафора?

– Безусловно. И да, и нет. И то и другое – правда. Говорю тебе – я ложь отринул. Навсегда.

– Смешно.

– Очень. Но и грустно, согласись.

– Я, Иона, теперь не очень понимаю тебя, прости. Давно не виделись. Но я привыкну к тебе.

– Обязательно привыкнешь. Ты, Филипп, не всегда старайся уловить смысл, и тогда обязательно привыкнешь. Но знаешь, Филипп, сомнения, не скрою, одолевают. Приятельствовать мы с тобой, конечно, будем, и впредь, раз уж так все сложилось, но, боюсь, «не разлей вода» мы все же не станем. Извини. Мог бы и не говорить. Наверное, лучше было бы не говорить, но раз уж так сложилось, вынужден был. Ради истины. Так, на будущее. Но ты близко к сердцу не принимай.

– Я и не рассчитывал.

– Близко к сердцу не принимай.

– И в мыслях не было…

– Расставание будет легким и приятным.

– Ты что же, уходишь?

– Когда-нибудь непременно.

– Оставайся.

– Непременно.

– Навсегда оставайся.

– Непременно.

– Да.

– Да.

– Да, было времечко… Я же первоначально не понял, где мы очутились. Запах вроде знакомый. Я же на берегу моря вырос, с китами дело имел. Не я, конечно, другие, но и я мальцом тут же вертелся. А, знаешь, у меня как-то не было ощущения опасности. Откуда-то уверен был, что выберемся. Благодаря тебе, Иона, исключительно благодаря тебе. Меня больше занимала жара. Слушай, какое пекло у него в желудке! А страха смерти не было… Хорошее вино? Хорошее. Цени. Когда бы ни я, твой преданный, возможно, самый лучший друг, так бы ты и просидел целый вечер на воде.

– Кто?

– Что?

– Кто просидел бы на воде?

– Послушай, Иона, ты куда-то пропадаешь. То появишься, то исчезнешь.

– Опьянел. Не нужно было мне вина пить. Если не трудно, повтори, пожалуйста, свой вопрос.

– Это был не вопрос – примечание.

– Если не трудно, повтори, пожалуйста, свое примечание.

– Охотно. Я отметил, что если бы я не предложил тебе своего вина, ты бы не попробовал его.

– Да. Было бы замечательно. Ибо хотелось простой воды. А вина не хотелось.

– Но теперь, когда ты все же попробовал моего вина, и сказал, что это хорошее вино, можно сделать вывод, что вино действительно хорошее…

– Вывод напрашивается сам собой.

– А вот если бы я не настоял, если бы не сумел тебя убедить, что не так просто, ты бы так и просидел весь вечер на воде. Согласись, Иона, просидеть весь вечер в лучшей таверне Ниневии, в гостях у своего, надеюсь, друга, которого не видел тринадцать лет с бокалом простой воды – это скотство.

– У приятеля.

– Что?

– Просидеть в гостях у своего приятеля. Или знакомца. «Не разлей вода» не получается.

– Ну, прости.

– Что-то скотины во дворе не видно. Где твоя скотина?

– Нет скотины.

– А что случилось?.. То-то я вижу ты как будто не в своей тарелке. Это из-за скотины?

– Нет.

– Не расстраивайся. Можно и без скотства прожить… Опьянел.

– Ты вообще помнишь меня, Иона?

– Конечно.

– Точно помнишь?

– Так я уже ответил. Никогда не забывал тебя, Филипп. Разве что сегодня? Немного. Но только первые минуты, несколько минут, а потом сразу же вспомнил… Ты ведь Филипп? Конечно. Можешь не отвечать.

– А почему молчал?

– Когда?

– Я с тобой говорил, много говорил, рассказывал тебе обо всем, о себе, вопросы задавал, трепетные вопросы, говорил, рассказывал, спрашивал, говорил, а ты всё молчал, и молчал, и молчал. Кажется, со значением молчал. Многозначительно. Лес молчания.

– Дремал.

– Утомился?

– Утомился, задремал.

– Ты не болен?

– То неведомо. Недомогаю самую малость.

– Тебе нельзя.

– Нет.

– Ни в коем случае.

– Знаю.

– Встретились, и слава Богу.

– Слава Богу.

– Хотел с тобой поговорить, расспросить, задать вопросы, не просто вопросы, но животрепещущие вопросы, насущные, краеугольные, жизненно важные вопросы. Хотелось, хочется ответов комментариев, замечаний, примечаний, пусть и намеков, рекомендаций, пусть и наставлений. Хотелось, хочется… А как Иона? А как иначе, Иона? Раз уж так случилось? Раз уж ты зашел, Заглянул на огонек, что сомнительно, но надежда сохраняется. Хочется, хотелось, хочется. А теперь?

– А что теперь?

– Теперь с тобой можно говорить, поговорить?

– В каком смысле?

– Сейчас ты слышишь меня?

– Слышу. Очень хорошо слышу. Сейчас особенно хорошо слышу.

– Могу я задать тебе хотя бы еще один вопрос?

– Почему же нет?

– Хотя бы.

– Почему бы и нет?

– А ты не играешь? Бывает, играют. Знаешь, еще есть такие, бывает, играют. С виду как будто не играют, а они играют, хотя виду не подают. И такие встречаются. Ты хотя бы не играешь?

– Нет.

– И я могу спросить тебя о чем-то важном, краеугольном?

– Обязательно.

– Это действительно важно для меня, Иона. Пожалуйста.

– Спрашивай, невзирая ни на что.

– Иона…

– Слушаю тебя.

– Скажи, Иона…

– Слушаю тебя.

– Скажи, Иона, почему в чреве я смерти не боялся, а теперь боюсь? Почему?.. Старею?.. Потому, что старею?.. И надобно ли ее бояться, смерти?.. А, может быть, и хорошо, что стал бояться? Прежде, в чреве, например, не боялся, а теперь вот стал бояться.

– Так ее нет как будто, смерти-то.

– Ты так думаешь?

– Смерть, соглашусь с тобой, всегда рядом. Но ее нет. Видишь ли, ей, чертовке, не до нас. Я, любя, иногда ее чертовкой называю. Чертовкой, рыбкой. По настроению. У нее, чертовки, свои дела, заботы. К нам она тоже иногда заглядывает, но ненадолго. Согреться, отдохнуть. Посидит тихонько, улыбнется, она улыбчивая, обратил внимание? посидит и уходит. А ты думал, что она за нами охотится?.. Много чести. Мы о себе слишком высокого мнения. Подростки. Спим с открытыми ртами. А едва проснулись – тотчас желваки в дело пошли. Нехорошо это.