Софи Кинселла - Ты умеешь хранить секреты?

– Спасибо, – всхлипываю я. Смазываю гелем глаза и заставляю себя дышать глубоко, пока не успокаиваюсь окончательно.

– А по-моему, ты очень храбрая, – неожиданно говорит Кэти. – Честно говоря, удивительно, как ты смогла сегодня прийти. У меня бы духу не хватило.

– Кэти, – отвечаю я, поворачиваясь к ней. – Вчера все мои интимные секреты разгласили на всю страну. -Скажи, что может быть унизительнее этого?

– Вот она! – раздается звенящий голос, и в туалет врывается Кэролайн. – Эмма, тебя хотят видеть родители!

Нет. Не верю. Не верю!

У моего письменного стола в самом деле стоят родители! На папуле модный серый костюм, а мама нарядилась в белый жакет, синюю юбку и... вроде как держит букетик цветов!

Весь офис глазеет на. них как на инопланетян.

Нет, не так. Все головы дружно повернулись, чтобы уставиться на меня!

– Привет, ма, – говорю я, почему-то вмиг охрипнув. – Привет, па.

Что они здесь делают?

– Эмма! – восклицает папуля, безуспешно стараясь принять обычный жизнерадостный вид. – Мы тут подумали... и решили загллнугь.

– Ну да, – ошеломленно киваю я. Все как обычно. Ну шли... ну заглянули. Что тут такого?

– И принесли тебе маленький подарок, – весело добавляет мамуля. – Цветы. Поставишь на стол. – Она неловко кладет букет. – Взгляни на стол Эммы, Брайан! Сколько тут всего! А... а вот и компьютер!

– Великолепно! – поддакивает папуля, поглаживая столешницу. – Очень... в самом деле, прекрасный стол!

– А это твои друзья? – спрашивает мама, улыбаясь присутствующим.

– Вроде бы, – бурчу я, свирепо глядя на сияющую Артемис.

– Мы только вчера говорили, – продолжает мама, -[ что ты должна гордиться собой! Работаешь на такую большую компанию! Уверена, многие девушки позавидовали бы такой карьере! Правда, Брайан?

– Совершенная, – отвечает папуля убежденно. – Ты многого достигла, Эмма!

Я так растерялась, что боюсь открыть рот. Встречаюсь глазами с папой, и он отвечает неловкой улыбкой. А руки мамы слегка дрожали, когда она клала букет.

Я с потрясением сознаю, что они нервничают. Мои родители нервничают!

И тут из кабинета выходит Пол.

– Итак, Эмма, – начинает он, вскидывая брови, – у тебя посетители?

– Гм... да. Пол, это... гм... мои родители, Брайан и Рейчел...

– Очень рад, – замечает Пол вежливо.

– Не хотелось бы никого беспокоить, – торопливо заверяет мамуля, – но...

– Ну что вы, какое беспокойство, – кивает Пол, награждая ее неотразимой улыбкой. – К сожалению, комната, которая обычно используется для семейных встреч, сейчас ремонтируется.

– Вот как... – лепечет мама, не совсем понимая, в шутку он это или всерьез. – О Господи!

– В таком случае, Эмма, может, ты пригласишь родителей... скажем так – на ранний ленч?

Смотрю на часы. Без четверти десять.

– Спасибо, Пол, – с благодарностью выдыхаю я.

Не может быть. Не может этого быть. Полнейший сюрреализм.

Сейчас середина утра. Я должна быть на работе. А вместо этого иду по улице вместе с родителями, гадая, что же мы намереваемся сказать друг другу. Я вообще не помню, когда такое было в последний раз: только родители и я. Ни деда, ни Керри, ни Нева. Мы словно вернулись в прошлое, на пятнадцать лет назад.

– Можно зайти сюда, – предлагаю я, указывая на итальянское кафе.

– Прекрасная мысль! – с жаром восклицает отец, открывая дверь. – Кстати, вчера мы видели по телевизору твоего друга Джека Харпера.

Последняя фраза сказана чересчур небрежно.

– Он мне не друг, – резко отвечаю я, и родители переглядываются.

Мы садимся за деревянный столик. Официант раздает меню. Все молчат.

О Боже! Теперь уже я начинаю нервничать.

– Значит... – начинаю я и сразу же осекаюсь. Очень хочется спросить, зачем они здесь. Но это было бы немного грубо, верно ведь?

– Что привело вас в Лондон? – спрашиваю я вместо этого.

– Подумали, что неплохо бы навестить тебя, – поясняет мамуля, внимательно читая меню. – Может, взять просто чашку чаю... или... что это? Фраппе[41]?

– Я хочу обычного кофе, – хмурится папуля. – Здесь можно получить обычный кофе?

– Если нет, придется пить капуччино. Снимешь пену ложкой, – командует мама. – Или эспрессо. Попросишь не добавлять горячей воды.

Ушам своим не верю! Они проехани двести миль. И теперь мы так и будем сидеть и обсуждать напитки?!

– Кстати, совсем забыла, – будничным тоном говорит мамуля. – Мы кое-что купили тебе, Эмма. Верно, Брайан?

– Вот как? – удивляюсь я. – И что же?

– Машину, – сообщает мама и обращается к официанту: – Мне, пожалуйста, капуччино, моему мужу – фильтрованный кофе, если такое возможно, а Эмме...

– Машину? – не удерживаюсь я.

– Машину, – повторяет официант-итальянец, с подозрением поглядывая на меня. – Вам кофе?

– Д-да... капуччино, пожалуйста, – рассеянно отвечаю я.

– И разных пирожных, – добавляет мама. – Grazie[42]!

– Ma... – Я хватаюсь за голову. – Ма, то есть как это – машину?

– Совсем маленькую. Тебе необходима машина. В наше время небезопасно ездить автобусом. Дедушка совершенно прав!

– Но... но мне машина не по карману, – теряюсь я. – Я даже... И как насчет денег, которые я вам должна? Как насчет...

– Забудь о деньгах! – отмахивается отец. – Начинаем с чистой страницы.

Нет, я окончательно сбита с толку! Как же...

– Но мы не можем! Я должна вам еще...

– Забудь о деньгах, – повторяет папуля с неожиданным раздражением – Я хочу, чтобы ты усвоила: долга больше нет. Совсем. Ни пенни.

Но я все еще не могу прийти в себя и перевожу смущенный взгляд с папы на маму. Потом снова на папу. И очень-очень медленно – опять на маму.

Все это крайне странно. И в то же время кажется, что мы впервые за много лет видим друг друга в истинном свете. Как будто встретились после долгой разлуки и здороваемся. И... вроде как действительно начинаем все сначала.

– Мы вот тут думали: как насчет небольшого отпуска в будущем году? – спрашивает мамуля. – С нами.

– Только... мы трое? – уточняю я.

– Только мы трое, – подтверждает мама, нерешительно улыбаясь. – Вот было бы весело! Правда, если у тебя другие планы, мы не обидимся.

– Нет! Я поеду! Обязательно! Но... что... – Я не могу заставить себя произнести имя Керри.

Родители снова переглядываются и отводят глаза.

– Керри шлет тебе привет, дорогая! – бодро сообщает мамуля и громко откашливается. – Знаешь, она, по-моему, хотела поехать в Гонконг. Погостить у отца. Они не виделись уже лет пять. Может, им самое время... немного побыть вместе.

– Верно, – киваю я. – Хорошая мысль. Невероятно! Просто невероятно! Все переменилось. Как будто чья-то невидимая рука подбросила в воздух нашу семью, перемешала и стерла прошлое. Ничто уже не будет как раньше.

– Эмма, мы чувствуем, – начинает отец и замолкает. – . Мы чувствуем, что, возможно, не всегда замечали... – Он осекается и энергично трет кончик носа.