Иван Алексеев - Светлые истории

Толика грусти не минула и Ирину чашу, гонимую любовными волнами.

Вышедший на работу Антон приходил домой скучным, после ужина пялился в телевизор, как зомби, не хотел ничего делать по хозяйству и на все ее вопросы отвечал, что он устал. Лысина на его голове стала заметней, и весь он как-то разом осунулся и выглядел, как старик, хотя был моложе Димы.

Андрей вел себя не лучше отца. Второй зомби. Только посовременнее, от Интернета. Прятался у себя в комнате и даже ел один за компьютером, словно показывал, как ему надоели нотации родителей.

Ира не отказалась от своих планов нести в жизнь любовь, но от своих мужиков пока отступилась, решив попробовать наставить на путь истинный подруг. Надо было посоветоваться с Димой, как ей построить с ними разговор, да и просто хотелось послушать его, сказать, что она его любит, и хоть на минуточку прижаться к нему, чтобы согреться.

Милый Дима частенько забегал в комнату, освещая ее скучные стены лучше скрывшегося за облаками солнышка. Они раза три за день вместе пили чай, но в комнате всегда были посторонние, а еще соскучившиеся по работе начальники замучили звонками и глупыми заданиями, так что поговорить с ним по душам долго не удавалось, хотя очень хотелось.

Поговорить получилось в четверг после обеда, когда половину отдела разогнали по заданиям; зато так, как Ире хотелось: глаза в глаза.

К ее идее про подруг Дима отнесся прохладно: не стал особо критиковать, но и не одобрил.

— Вряд ли можно помочь человеку любить, — сказал он. — Любить или не любить — это выбор каждого, и каждый делает свой выбор по-своему. Твой или мой опыт интересен только нам и тому, кто за нами наблюдает сверху. А учить других словами бесполезно.

Сколько Ирина помнила себя, мужчины всегда недооценивали силу слов. Дима не был исключением.

— Ты не обижаешься на меня за то, что я не бегаю к тебе, как должна бы в моем положении? — перевела она тему разговора, заглядывая мужчине в глаза.

— Я оказалась достаточно закомплексованной. Это папа научил меня не бегать к мужчинам. Ты можешь смеяться, но я до сих пор не могу ослушаться, хотя люблю тебя, люблю.

— Я тоже тебя люблю. Очень люблю, — сказал растроганный Третьяков. — Поэтому понимаю все, что ты мне говорила о распирающих тебя чувствах. И я не очень от тебя отличаюсь. Я хочу сказать, что мужчина с возрастом становится слезлив и эмоционален. И чувственен. Я чувствую тебя. Твой запах. И читаю некоторые твои мысли. Я ведь стал говорить про любовь, потому что ты подумала про меня плохо. Что-то о жене, которая меня бросила и о себе, как о ее временной замене. Разве не так?

— Твоя жена пахнет лучше меня? — спросила Ирина.

— Я не знаю. Честное слово, — ответил Дима. — Я знаю только, что по-другому. Но мне нравятся оба этих запаха. Никогда бы не подумал, что буду разбираться в таких нюансах.

Его ответ удовлетворил женщину.

— Я придумала, как мы будем встречаться, — сказала она заговорщицки.

— Антон уже полквартиры занял своим рыбацким снаряжением. Перебирает свое барахло, вяжет узлы, любуется блеснами. Рыбалка ему дороже, чем я. Андрей в субботу и воскресенье будет сдавать свои хвосты. Я тебя пущу, когда их выпровожу. Ты жди моего звонка, хорошо?

— Не очень сложно? — усмехнулся Дима. — Может быть, встретимся у меня?

— Нет. Это не сложно, — сказала Ира. — Это самый лучший выход, потому что ничего нельзя изменить.

— Изменить можно многое, — не согласился Дима.

— Ничего уже нельзя изменить, — загадочно промолвила Ирина словно с чужого голоса и подпела себе для убедительности. — Ни-че-го.

Дома она размечталась, как они с Димой будут встречаться. Странно, что они — любовники. Никогда бы она не подумала, что Дима способен на такое. О себе тем более. Никогда она не хотела для себя такой роли, презирая за это в глубине души и считая слабыми многих своих знакомых. Теперь ей казалось, что она была слишком строга, и что жизнь слишком сложна, чтобы играть с ней по правилам. Теперь она мечтала, как девчонка, и ей это нравилось. Такая взрослая и много повидавшая женщина, — и как девчонка!

Пока она все перемыла на кухне, навела всюду порядок и помылась, насмотревшийся телевизора Антон успел залезть на свою кровать и похрапывал. Ирина пошевелила его, чтобы не храпел, и тоже легла, мечтая о Диме и надеясь увидеть его во сне. И она его увидела, но не совсем так, как хотела.

Дима стоял спиной и, оборачиваясь к ней, показывал рукой, чтобы она подходила. Она думала, что он зовет ее к себе, поспешила подойти, а он показывал, чтобы она не останавливалась, шла дальше.

Дальше была темнота, идти в которую было страшно. Ира умоляюще оглянулась, но Дима упрямо показывал ей, чтобы она шла.

Она вошла в тьму и испуганно остановилась, привыкая к ней глазами и пробуя руками на ощупь. Пока привыкала и щупала, потеряла направление, откуда пришла, и испугалась еще больше.

Через некоторое время впереди забрезжил далекий огонек. Она пошла в его сторону, и скоро подошла к женщине, тоже стоявшей спиной. Ирина стала обходить женщину, чтобы увидеть, кто это, и все обходила и обходила ее и никак не могла обойти.

Женщина словно почувствовала ее отчаянье и повернулась.

«Светка! Как хорошо!» — обрадовалась Ира.

«Я тебя так хотела увидеть, ты даже представить себе не можешь, — продолжала она. — Знаешь, что я узнала? Я узнала, как тебе наладить отношения с Игорем. Это так просто, — ты даже не представляешь, как это просто! Главное, что вы любите друг друга и всегда любили, но маленько устали жить и делаете не то, что нужно. Ты только выслушай меня. Как хорошо, что я тебя увидела!»

«Потом, — остановила ее Светка. — Я тебя хочу предупредить. Ты слишком любишь жить по правилам. Не надейся, что так живут остальные. Я тебя прошу: не беги по пешеходному переходу. Осмотрись. Пропусти его. Он не будет останавливаться».

«Кого пропустить?» — спросила Ира.

«Того, кто за рулем. Машина уже выехала. Ей не остановиться».

Светка отвернулась. Ирина опять принялась ее обходить, чтобы договорить о своем, соображая заодно, про какой перекресток говорила подруга.

Наверное, про тот, что около работы. Сегодня женщины весь день обсуждали ликвидацию одного из двух пешеходных переходов на этом тормозившем движение перекрестке. Особо недовольные чуть не кричали, что все равно будут ходить там, где ходили, потому что так им удобнее. А если дураки на машинах их задавят, то пусть отвечают за это.

Как Ира не старалась, обойти подругу во сне у нее так и не получилось.

Проснулась она с опухшей головой, в которой все утро, до тех пор, пока не пришел на чай Дима, продолжала гудеть приснившаяся ей тьма.

Она рассказала Диме про сон и просто порадовалась, как он за нее испугался и как уговаривал быть повнимательнее на дороге, пропуская всех, включая героев, ездящих неправильно.