Андрей Углицких - На окраине Перми жил студент ПГМИ

Априори считается, что студент сам по себе уже настолько взрослый и сознательный, что в родительской опеке боле не нуждается.

(Поэтому, не заморачиваясь и, не мудрствуя лукаво, деканаты времен моего студенчества просто — напросто отчисляли, вышибали вон по мере надобности и необходимости проштрафившихся подопечных своих и вся тебе недолга!).

С другой же стороны, студент в течение нескольких месяцев (именуемых учебным семестром) во многом оказывается, как бы, предоставленным самому себе. Будучи настроенным, как некая рация только на фиксированный «прием», то есть, пребывая в лекционном процессе почти исключительно в режиме одностороннего набора информации, сбора, аккумулирования знаний.

Вот так и жили и живут по сей день студенты — постепенно «наполняясь» знаниями, как наполняется, к примеру, чайник, водой — до самого верху, до самых краев!

Но «лафа» эта — оказывается на поверку обманчивой и отнюдь не вечной! Ведь продолжается она лишь до некоего часа «Х», знаменующего собой начало «предэкзаменационной недели», и последующей за ней собственно «экзаменационной сессии», когда студент, напротив, должен начать возвращать взятое «в долг», когда его основной, главной обязанностью становится отчет «о проделанной работе», открытая и гласная демонстрация приобретенных за время «приема» знаний для «обмена» их на красивые зачеты и экзаменационные оценки в зачетной книжке.

Методика эта («стулья — сейчас, а денежки за них — когда — нибудь потом»), при всех своих достоинствах и «оригинальности», очень и очень коварна. Ведь, вкупе с отсутствием родительского и иного контроля за процессом усвоения полученных знаний, применение ее, вполне способно вызвать катастрофу.

Окончательно атрофировав у части не слишком — то ответственных студентов и без того, несформировавшуюся, слабую еще «познавательную мускулатуру», разрушая у данного контингента шаткую еще «иммунную систему» самодисциплины…

Иными словами, иногда эта пресловутая студенческая вольница («хочу — посещаю лекции, не желаю — пропускаю!») оказывает недисциплинированным, нерадивым студиозусам медвежью услугу, подводя, этих недальновидных горемык, под реальный монастырь отчисления.

Конечно, силами деканатов и курсовых старостатов с завидной регулярностью устраиваются массовые проверки посещаемости, но, согласитесь, что при определенном везении, фарте, всякий прогульщик может существовать (хотя бы — некоторое время) вполне себе безбедно.

Впрочем, несмотря ни на что, всегда существовала, существует и, думаю, вечно будет существовать категория, квота этаких «лихих» студентов, которым ощущение этой самой студенческой свободы, межсессионной «вольницы» сносило, сносит и всегда будет сносить напрочь «крышу», пьянить больше вина. Или спиртных напитков иной крепости, к которым, кстати, во все времена и эпохи студенчество в целом относились более чем благосклонно — вспомните — ка, в этой связи, ту же знаменитую, скажем, «Песенку бедного студента» из Вагантов, вошедшую в легендарный альбом Давида Тухманова «По волне моей памяти»! А ведь это — средние века!

А с нынешних — то — что уж об этом спрашивать? Ведь, однова живем, бурсаки, однова!

Коварство системы заключается еще и в том, что тайное в ней становится явным не тут же, не сразу, а — опосредовано, «проявляется» как бы, исподволь, постепенно, спустя некое время! Когда исправить что — либо практически уже невозможно!

Реализовалась эта системная особенность очень и очень просто: отработки те же, к примеру, — ну, «капают» и «капают» себе, ну, «копятся» и «копятся», и что с того? Ничего, вроде, как и не происходит.

Равно, как и пропущенные лекции — те, опять же, «отмечаются» и «отмечаются», но, какое — то время — без последствий, жизнь вокруг все также прекрасна, спокойна и размерена. Никто же не заставляет отрабатывать немедленно, тут же, сразу же. Стало быть, все пока нормально. Можно продолжать в том же духе.

А на самом деле — дела уже так плохи, что дальше некуда! Отработать в предэкзаменационную неделю более трех — четырех занятий по одной учебной дисциплине чисто физически почти невозможно, нереально, а если таких проблемных предметов у студента не один, а несколько? А в итоге: готовьтесь с вещами на выход, товарищ нерадивый студент!

Образно говоря, лайнер «Титаник» уже смертельно ранен, но сам он об этом пока еще ничего не знает. Это чудо инженерной мысли уже вовсю черпает и черпает своим распластанным ледяной бритвой айсберга правым бортом стылую атлантическую воду, этот незадачливый красавец корабль потихоньку уходит ко дну, но внешне все выглядит так, словно бы, ничего не случилось: на палубах еще вовсю играют оркестры, танцуют красивые пары, официанты разносят шампанское в высоких бокалах, и очередей к спасательным шлюпкам, равно как и палубного крена, пока почти что не заметно. Ни стюарды, ни радист, ни матросы, ни пассажиры даже и не догадываются, не осознают всей гибельности своего положения!

Главный же парадокс заключается в том, что при всех вышеозвученных позициях, в мединститутах ВСЕ ПРОПУЩЕННОЕ — ОТРАБАТЫВАЕТСЯ!

Все! Всегда!! Независимо от причин!!! Без каких — либо исключений (болезнь, там, сдача донорской крови, участие в межвузовских конференциях и спортивных соревнованиях и так далее и тому подобное)!

Аргументация при этом предельно проста:

«Да, известно, что ты пропустил занятие по болезни. Что у тебя имеется официальное уважительное освобождение. Но ты же не предъявишь этот самый бюллетень свой потом, в качестве оправдательного документа, тем из своих пациентов, которым ты так и не сможешь поставить правильный диагноз?

Значит, будь любезен — пропустил — отработай! Восполни пробел! Чтоб не краснеть потом, у постели больного!»

Считаю, что на этом принципе стоит, неколебимо зиждется вся система медицинского образования! Как земля на трех китах!

Ибо, все мы люди грешные, слабые.

Нам всем бывает нелегко по утрам вставать, отрывая себя от теплых постелей, чтобы затем к сроку добираться часами до места учебы, работы! Нам себя очень жалко. Всегда.

И это нормально.

Потому, что мы, действительно, единственные, неповторимые, уникальные. В силу этого наш изощренный мозг все время ищет выхода из создавшейся ситуации, придумывает отговорки, оправдания, для того, чтобы не сделать того, чего ему не очень хочется делать.

Как жаждем мы поблажек, снисхождения к себе, как любим негу! Как мы желаем жить в тепле и холе!

А тут вставай, ни свет ни заря, тащись из дому в стужу, в дождь, в снег. За тридевять земель, в тридевятое царство, в тридесятое государство! Иногда за десятки километров.