Георгий Турьянский - MOSKVA–ФРАНКФУРТ–MOSKVA [Сборник рассказов 1996–2011]

Хотя действовал тактически верно, с расчетом, чтобы ошарашить натиском, одного не знал. Скворцова сама строила ему ловушку. И про апельсины тогда ещё догадалась, и впоследствии получила подтверждение своей догадке. Так что получалось, зря старался, Лена его сама тёпленьким взяла.

Вадик тяжелую артиллерию приберёг под конец. Спел пару песен Никитина, подыгрывая себе на гитаре. Голос у него был похожий. Лена взяла наугад с полки кассету, поставила. Музыка лилась, ломался ритм. Многоголосица и чужая речь предвещали новые ощущения.

Включили торшер, лампочка издала многозначительный хлопок и погасла.

— Я тебе постелю на своей кровати, сам на полу пересплю, — предложил Вадик.

Лена кивнула и подумала: «Когда это кончится?»

Никогда ещё, постелив себе на полу, Вадик на полу не просыпался. Вернее один раз, с поварихой Людкой Куманьковой. Да и то потому, что огромная Куманькова сбросила его с себя во сне. По неосторожности.

Утром долго исследовал лицо и плечи Лены. Пару раз ущипнул. Она зажмурила глаза, сделала вид, что приятно. Вадик встал первым, оделся. Лена загадала. «Хочу, чтобы он сейчас пошел и сделал мне кофе, тогда у меня все получится». Думала не только о прописке, наивная ещё была. Он вдруг произнес с улыбкой:

— Давай устроим пикничок на Мальдивах, я там знаю одно приличное место возле обрыва.

И вышел. Лена слегка испугалась, вдруг совсем уйдет. Но он крикнул из кухни:

— Тебе кофе с молоком и сахаром или без?

Она вздохнула с облегчением. На полу лежали сброшенные вчера со стула впопыхах колготки, смятые, забытые, отброшенные в сторону, как мораль, которую читают мамы повзрослевшим детям.

Осмотрелась. Комната Вадика была просторной, но совершенно неухоженной.

Так началась новая полоса в её жизни. Она знала, что за этой полосой последует новая. Может быть, и чёрная. Ведь полосы сменяют друг друга не только на зебре асфальта.

В комнате не имелось почти никакой мебели. Вещи сложены в коробки. Остальные лежали в беспорядке на стульях и на полу, в углу отдыхала гитара. Вчера вечером он торопливо закрыл рукой крышку коробки. Сегодня утром, когда он пошел варить кофе, она открыла. Несколько журналов «Плейбой» за позапрошлый год. Понятно. Тоже одинокий. Ей стало тепло, ведь и она была совсем одна. Данное обстоятельство не тяготило. Наоборот, когда ты в поиске, одиночество переносится легко, как бег к заданной цели или охота.

Она натянула одеяло до шеи. Выпили кофе. Потом оделась и тоже пошла на кухню мыть посуду, расставляя тарелки и чашки несколько в ином порядке, чем это было раньше. Старалась незаметно показать, что какие-то права она себе отвоевала. Носки прилипали к полу, особенно сильно рядом с раковиной. Одетый в костюм, но в одних носках стоял Вадик и о чём-то думал.

«И это мой крест на всю жизнь, этот неряха?» — Лена сама себе не верила. С другой стороны, внутренний голос твердил: «Подойдет». Творческие люди никогда о себе позаботиться не могут. Думала: «Только бы ему не стало скучно со мной».

— Хочешь, я заштопаю тебе носки? — сказала и сделала заботливое лицо.

«Прямо мать Тереза. Интересно, на сколько твоей заботы хватит?» — подумал Вадик, а вслух произнес:

— Чем тебе носки мои не нравятся? Я их купил на прошлой неделе, второй раз надеваю.

Не оценил, поняла она.

Ей нравилось думать, что Вадик гений, сочиняет гитарные пьесы и песни, перекладывает Пушкина на музыку, но слабый, как ребенок. Добрый, никем непонятый и беспомощный. Ухаживал за мамой. Когда он уходил на работу, посмотрела оценивающим взглядом продавщицы:

— Ты совершенно неправильно одеваешься. Дай я тебе помогу. Как будто вас не учат там на работе завязывать галстук!

Он ушел. Она рассматривала трещину в кафельной плитке. Интересно, делал он когда-то что-то своими руками в жизни? Жизнь зазвучала в ушах цветными красками и неожиданными поворотами, как «Богемская рапсодия». Вадик был солист Меркьюри. «А poor boy from a poor family» [3] «А poor boy from a poor family». англ . Бедный мальчик из бедной семьи, фраза из «Богемской рапсодии» группы Queen. Сама рапсодия — одна из самых загадочных композиций группы. Рапсодия полна намёков на человека, совершившего убийство и боящегося наказания. Критики видят в рапсодии связь с «Фаустом» Гёте и повестью «Посторонний» (другое название «Чужой») А. Камю. .

Лена влилась новым звучанием, бас гитара, она создавала твердый и ровный фон. Брайан Мэй.

Свадьбу играли шумно и весело. Приехали мама и папа Лены из Одинцовского района. Там на свадьбе была и сестра Вадика. Якобы случайно Лена спросила сестру, как умерла мама. Та рассказала, что мама умерла ночью, Вадик спал. Неправда про апельсины быстро вышла наружу. Впрочем, в наше время такие мелочи, как враньё, большим грехом не считаются.

— Если Вадька запьет, ты его бей чем попало и куда попало. Наша мама с отцом регулярно так беседует. С помощью скалки. Вадька — парень добрый, только может захандрить. А вообще, завидую тебе, — и добавила. — С пропиской ты, конечно, правильно рассчитала. Может, и Вадька со временем образумится. Хотя, наш папаня долго ума-разума набирался.

Невидимое женское братство. Кто, как не сестра жениха, даст невесте лучший совет по воспитанию и обхождению с будущим супругом? Через полгода после свадьбы в дуэте Лены и Вадика наметился кризис.

Вообще-то Вадик действовал на нервы Лены не только своей неряшливостью и бытовой неорганизованностью. У него имелись странные для взрослого мужика привычки.

Он, лежа в кровати, задумчиво ковырялся в носу, потом скатывал шарик и запускал его в потолок. Это называлось «запуском Шаттла». После супружеской близости щипал Лену за коленки и тянул кожу на живое. Лена пыталась объяснять:

— Больно. Отстань. Лучше погладь.

Он только хихикал. Пару раз она встала с кровати первой и зло бросила ему в лицо:

— Ты допрыгаешься. Дурак.

Муж словам предостережения не внимал и производил плановый запуск очередной ракеты. Имиджу сильной половины человечества был нанесен непоправимый урон.

Но больше всего раздражало другое. На уровне анатомии. Он был ей не парой, как домашний кот не пара тигрице. Через полгода у Вадика начался творческий кризис, совпавший с кризисом на работе. Вадика уволили из фирмы за неоднократное появление у клиентов в нетрезвом виде. Целыми днями он лежал на диване или шлялся где-то. Приходил поздно, часто нетрезвый. Лена пыталась помогать в поисках новой работы. Через подругу раздобыла адрес другой фирмы, договорилась, чтобы Вадика пригласили на собеседование.

— У меня своя голова на плечах, — отвечал упрямый Вадик. Вместо благодарности за возможную новую работу, он только злился на жену.

— Именно, что не своя, а моя. Или совсем никакой нет. Вот адрес, оденься и иди!