Дун Си - Жизнь без слов. Проза писателей из Гуанси [антология]

На горестные вздохи Вань Игуана никто не ответил, поверхность озера оставалась чистой и безмятежной, как зеркало.

Деревянный пол в доме был взломан, а газовый баллон распилен на две части. На первый взгляд могло показаться, что квартиру ограбили или что в ней провели обыск борцы с коррупцией. К счастью, Вань Игуан и его жена знали, в чем дело, они спокойно и невозмутимо взирали на этот хаос.

Засучив рукава, Вань Игуан взялся за починку поврежденного пола и баллона. Задача была для него легкой, ведь когда-то он работал сварщиком, да и плотницкие работы были ему не внове. К тому же жена ему активно помогала. Довольно быстро они вернули деньги, которые не удалось отдать, на прежнее место и хорошенько замаскировали. А новые поступления они спрятали в надежном, как им обоим казалось, месте. В пакет они положили и разные по толщине «красные конвертики» [23] Согласно китайской традиции, денежные подарки принято дарить в конвертах красного цвета. от подчиненных, подаренные на Новый год. Пересчитывать было лень, и они их даже не открыли, так спрятали. Когда дело было сделано, они улеглись на пол, муж смотрел в потолок, а жена — на мужа.

— Игуан, когда я выходила за тебя, ты был всего лишь начальником технического отдела электросварочного цеха на горно-металлургическом комбинате Наньхэ. Ты же не предполагал, что займешь должность начальника управления? — спросила жена, ее глаза были полны радости и восхищения.

— Это говорит о том, что ты приносишь процветание и успех! — равнодушно отозвался муж.

— Ну, это-то естественно! Поэтому в наших деньгах половина — моя.

— Жизнь непредсказуема, сложно представить, что будет дальше. Кто может гарантировать, что это богатство останется нашим?

— Главное, чтобы с нами все было в порядке, тогда и деньги будут нашими. Есть человек, есть и деньги.

— Неверно. Есть деньги, нет денег, а человека может и не быть. Если вот эти деньги найдут, то меня точно не будет!

— Я тоже знаю, что эти деньги таят в себе опасность. Разве не я сказала тебе вернуть часть? Но что сделать, если никак не вернуть? Скажи, когда ты возвращал деньги Сян Бэйфану и Тан Лэю, почему они отказались их брать?

— Потому что я все еще занимаю свою должность, и им еще придется обращаться ко мне с просьбами.

— Ну а если ты в какой-то день не будешь занимать эту должность?

— Зависит от того, при каких обстоятельствах я перестану ее занимать. Из-за того, что возраст подошел, или из-за того, что комиссия по проверке дисциплины и прокуратура сделают так, что я не буду занимать свою должность, несмотря на мою молодость — это две различных ситуации.

— Ну, тогда тебе надо придумать способ, как перестать занимать свою должность, только когда возраст подойдет. Давай продолжим допрос! — И она первой поднялась с пола.

— На сегодня хватит, я устал, — сказал муж и только тогда посмотрел на нее.

— Пусть ты и устал, все равно надо провести допрос! Сейчас ты устаешь, чтобы потом не уставать, ради второй половины жизни… Чтобы у нас была вторая половина жизни.

Без долгих разговоров жена потащила мужа за собой.

Глава группы надзора за дисциплиной государственного управления по контролю за безопасностью на производстве и заведующий канцелярией почтительно стояли перед Вань Игуаном, ожидая указаний.

Вань Игуан легонько подтолкнул лежавшие на столе несколько десятков красных конвертов разной толщины поближе к своим подчиненным. Эти конверты погрузили обоих сотрудников в оцепенение.

— Эти красные конверты — этого года, но есть несколько с прошлого года, часть — от мелких учреждений, их всучили мне, воспользовавшись моей неподготовленностью, — пояснил Вань Игуан. — От кого они, я не помню и не собираюсь выяснять. Кадры надо сохранять по возможности. А вот конверты я не могу оставить, вы их заберите, подсчитайте, запишите и отдайте в казну.

После этого глава группы надзора за дисциплиной и заведующий канцелярией при Вань Игуане пересчитали содержимое конвертов. Вань, словно опасаясь смотреть на конверты и деньги, махнул рукой, чтобы все отошли в сторонку, а сам продолжал читать газету. Развернутая газета была своего рода щитом, почти полностью закрывавшим державшего ее человека. На самом деле он не читал ее, а был поглощен своими мыслями, и периодически его взор уходил в сторону на лежавшие недалеко красные конверты, которые скоро перестанут ему принадлежать.

Вчера вечером ключевой темой допроса стали ежегодные денежные подношения подчиненных. Если их брать по одному, то суммы получались небольшие — от тысячи до десяти тысяч, но если сложить все вместе, то, как говорится, «из множества подпушек шубу сшить можно»: в нескольких сотнях конвертов наберется в сумме больше миллиона. Каждый конверт — это скрытая гроза. Ведь если подумать, среди подаривших конверты нескольких сотен людей наверняка найдутся восемь или десять, с которыми однажды случится беда. С кем именно — неизвестно, но тот, с кем это произойдет, точно даст показания о том, что делал подарки начальнику Вань Игуану. Отлично, начнем с этих маленьких конвертов, пробьем брешь и посмотрим, что они смогут сделать.

Вань Игуан снова взломал деревянный пол, достал красные конверты, рассортировал их по толщине и размерам, выбрал двадцать-тридцать, собираясь отдать их на следующий день. Супруга пребывала в сомнениях. Вань Игуан произнес:

— Я разберусь с этими конвертами в соответствии с теорией вероятности. Среди сотен давших их мне людей, допустим, десять попадут в беду. Сейчас не знаю, кто из них. Кто и сколько мне дарил, я тоже не помню. Суммы в конвертах не превышают десяти тысяч, пяти тысяч, двух тысяч. Хорошо, из тех конвертов, где десять тысяч, я верну лишь несколько, где пять тысяч — верну чуть больше, а из тех, где две тысячи — еще больше. Почему именно так? Конвертов по десять тысяч мало, поэтому я и отдам их немного. По пять тысяч — чуть больше, я и отдам чуть больше. Больше всего — по две тысячи, вот их и отдам больше всего. Если какой-нибудь Чжан скажет, что давал мне десять тысяч — а вот они, учтены! И если другой кто-то, например Ли, будет утверждать, что давал мне пять тысяч — вот и они, тоже учтены! Чжао и Ма скажут, что давали по две тысячи — вот они! Я все отдал, все вернул в казну, в общественное пользование. В канцелярии и группе надзора за дисциплиной об этом сделаны соответствующие записи. Не верите — проверьте.

Жена его выслушала и, от избытка чувств, обняла мужа, чмокнула в лоб и принялась нахваливать его ум.

Красные конверты вскрыли и подсчитали. Всего их было двадцать восемь. Из них три — по десять тысяч, десять — по пять тысяч и пятнадцать — по две тысячи. Всего в двадцати восьми конвертах лежало сто десять тысяч юаней.