Дун Си - Жизнь без слов. Проза писателей из Гуанси [антология]

Вань Игуан проникновенно произнес, обращаясь к смотревшим на него с благоговением подчиненным:

— Между небом и землей — весы, гиря на нем — это народ, коромысло весов держит на другой чаше всю страну, а руководитель — точка отсчета для равновесия.

Глава группы надзора за дисциплиной и заведующий канцелярией вышли из кабинета Вань Игуана, словно ученики, только что получившие наставление от учителя, очень ценный урок. Они шли по коридору и обсуждали руководителя:

— Сознательность начальника Ваня намного выше, чем у нас! Выше, намного выше! — подняв большой палец, произнес глава группы надзора за дисциплиной.

— Мне кажется, — сказал начальник канцелярии, — этим поступком начальник Вань как будто дал нам пощечину.

— Почему ты так думаешь?

— Не буду от тебя скрывать, среди этих конвертов был один от меня.

— На сколько тысяч?

Начальник канцелярии поднял раскрытую ладонь:

— Пять тысяч, а ты? Сколько ты дарил?

Глава группы надзора за дисциплиной взглянул на него и ничего не ответил.

— Ты не дарил? Ты посмел не дарить?

Глава группы надзора кивнул в ответ.

Начальник канцелярии посмотрел на осторожного коллегу и внезапно дал сам себе пощечину, словно что-то осознал:

— Вот я трепло, не держу рот на замке, как ты.

Глава группы надзора за дисциплиной похлопал его по плечу:

— Я глуховат, не слышал ничего из того, что ты сказал.

Только после этого начальник канцелярии успокоился.

Линь Хунъянь очень не хотела, чтобы Вань Игуан уходил домой, ведь ей сегодня исполнилось двадцать четыре.

А Вань Игуан в любом случае должен был вернуться домой, потому что дома ждала жена.

В любовном гнездышке, приобретенном Вань Игуаном для Линь Хунъянь, они в первый раз серьезно поругались.

Линь Хунъянь сказала:

— Если ты сегодня не останешься со мной, то я покончу с собой тебе назло!

— Как ты собираешься это сделать?

Девушка схватила нож для разрезания тортов и сделала движение, как будто режет вены:

— Вот так!

Затем подошла к окну, отдернула занавеску и сделала вид, что бросается в окно:

— Или вот так!

Потом она взглянула на люстру, сходила на кухню за веревкой, встала на стол, перекинула веревку через люстру, закрепила и сделала петлю, в которую просунула голову:

— И вот так еще можно!

Вань Игуан спокойно наблюдал за этой демонстрацией трех способов самоубийства, а затем холодно произнес:

— Твои варианты ужасно банальные, можешь что-нибудь новое придумать? Можешь использовать воображение?

Разгневанная Линь Хунъянь перелезла со стола прямо на плечи Вань Игуана и схватила его за волосы:

— Сволочь! И как мне умереть? Говори!

— Давай я пойду домой подумаю, как надумаю, сразу тебе сообщу.

— Сегодня мой день рождения, почему ты так стремишься уйти? Раньше, в обычные дни, прогоняла — ты не уходил. А в последнее время ты приходишь ко мне лишь раз в три-четыре дня, штаны надел — и смылся. В чем все-таки дело?

— Не могу сказать. Просто не могу сказать.

— Пока не скажешь, даже и не думай уходить!

Вань Игуан понял, что она настроена решительно, никакие уговоры не действуют, и стал умолять ее слезть с него, после чего произнес:

— Каждый вечер жена допрашивает меня, для этого мне и надо вернуться, понятно?

— Почему жена тебя допрашивает?

— Потому что я виноват.

— Я знаю, что ты виноват, и преступление твое велико. Но жена — не прокурор и не судья, почему она тебя допрашивает? На каком основании?

— А вот это секрет, дорогая. — Вань Игуан смягчился. — Сейчас пока не могу тебе рассказать. Одним словом, допрос, который она проводит, важен, очень важен. Это касается моего будущего и моей судьбы, и твоего будущего и твоей судьбы. Это все, что я могу сейчас рассказать.

Во время его речи затрезвонил телефон. Звонила жена, Ли Мэйфэнь.

Из трубки раздался ее голос:

— Вань Игуан, уже поздно, почему ты еще не дома? Пришло время допроса, ты что, собираешься отлынивать?

— У меня важный прием.

— Какой прием может быть важнее допроса? Важнее твоей жизни? Ты еще собираешься остаться в живых? Сохранить жизнь?

Вань Игуан поспешно произнес:

— Хорошо, я уже иду, прямо сейчас.

Так как Линь Хунъянь заставила Вань Игуана использовать громкую связь, она услышала его диалог с женой. Хотя разговор и показался ей странным, она больше не выглядела такой сердитой, как раньше.

— Ты все сама слышала, это вопрос жизни и смерти. Отпусти меня, — произнес Вань Игуан. — Давай обнимемся.

Линь Хунъянь надула губы и прильнула к нему, не в силах расстаться. Внезапно она укусила Вань Игуана в шею сзади.

Он вскрикнул от боли и оттолкнул Линь Хунъянь.

— Это на память о моем дне рождения, — сказала она.

Вань Игуан подошел к трюмо и обнаружил багряно-красный глубокий след от зубов на загривке, на уровне нижней челюсти.

— Ну и как я это объясню? Отвечай!

— А ты скажи, что тебя крыса укусила. Огромная крыса из шахты. Ты же отвечаешь за безопасность на производстве. Сегодня ходил в шахту с инспекцией, и в заброшенной шахте тебя укусила крыса. Можно считать, что это проблема с техникой безопасности, производственная травма.

Вань Игуан опешил, а потом внезапно рассмеялся:

— Даже если я идиот, ты думаешь, что моя жена тоже идиотка? Нет, она совсем не глупа.

Стоило Вань Игуану войти, как жена обнаружила укус на его шее, потому что лекарственная мазь была белой и нанесена толстым слоем, да еще специфически пахла, ударяя в нос, и от нее слезились глаза.

Ли Мэйфэнь спросила:

— Что у тебя с шеей?

— Сегодня четыре часа, не двигаясь, слушал доклад руководства, шея ужасно затекла, — непринужденно соврал Вань Игуан, поскольку свои слова он продумал заранее.

— Это что за руководитель заставил тебя так заслушаться?

— Естественно, высокое начальство, и говорили опять о борьбе с коррупцией.

Ли Мэйфэнь посмотрела на надорвавшегося на работе мужа и сжалилась над ним:

— Тогда сегодня допроса не будет. Пойди помойся и отдыхай.

— Будет допрос. Обязательно! Сегодня я буду допрашивать тебя! Давай.

Они заняли свои места.

— Вань Игуан надел форму прокурора и уселся с серьезным видом. Он взглянул на знакомое до невозможности лицо и произнес:

— Фамилия и имя?

— Ли Мэйфэнь.

— Пол?

— Женский.

— Возраст?

— Сорок пять.

— Как зовут мужа?

— Вань Игуан.

— Вы знаете, зачем вас сюда вызвали?

Ли Мэйфэнь осмотрелась по сторонам, досконально знакомая обстановка поставила ее в тупик.

— Сюда, в управление по борьбе с коррупцией при прокуратуре, — с нажимом произнес Вань Игуан.

Ли Мэйфэнь моргнула, успокоилась и ответила:

— Не знаю.

— Ваш муж, Вань Игуан, в настоящий момент находится на допросе по поводу получения взяток в особо крупном размере. Вы — его супруга, пожалуйста, расскажите нам все, что вам известно о взятках, которые брал ваш муж, — с прокурорской интонацией спросил о самом себе Вань Игуан.