Иржи Швейда - Авария

Даже не поблагодарив — не за что, — охваченная тревогой, как бы Петр куда не скрылся, Здена побежала к остановке автобуса на Лоучки.

«Квартал лугов» — так Камил называл эту дивную часть Литвинова. Несколько лет назад густой лес уступил место огромной стройке типовых семейных домиков для служащих химического завода. С течением времени исчезло однообразие поселка; прежде маленькие палисадники с цветочными клумбами разрослись в пышные сады с живыми изгородями, плантациями клубники, канадской черники, в садах цвели и плодоносили фруктовые деревья, возникли беседки, гаражи и, разумеется, дома. Лес уступил свои пространства под все новые и новые участки, и теперь вместо типовых домиков из трех комнат здесь красовались роскошные особняки.

Наконец Здена остановилась перед одним из таких особняков, о котором Камил всегда рассказывал с необычайным восторгом. Ошибиться было трудно, во всей округе не было ничего роскошнее. Не дом, а игрушка.

Шторы на окнах были задернуты, двор пуст.

Уехали, мелькнуло у Здены, но, не желая сдаваться, она позвонила.

Прошло довольно много времени, прежде чем Петр появился в дверях. В длинном парчовом халате он напоминал мелкого чиновника времен Первой республики.

— Гм, пани Цоуфалова, — произнес он обеспокоенно, озабоченно нахмурился и вдруг ненатурально заулыбался. — Добрый день, — произнес он, учтиво наклонив голову.

Уверенность вдруг оставила Здену, она растерялась и не могла представить себе, как она выложит правду этому преждевременно состарившемуся продувному плуту и мошеннику.

— Что вам угодно? — встревоженно спросил Петр. Еще два месяца назад он обращался к ней на «ты».

— Мне необходимо переговорить с вами, — стараясь быть возможно хладнокровнее, произнесла Здена, чтобы наперед облачиться в броню и не поддаться пугающей депрессии и тоске.

Петр иронически поджал губы.

— Очевидно, что-то и впрямь очень важное, вид у вас чрезвычайно серьезный. Но не станем же мы разговаривать на улице. Прошу, — поклонился он, приглашая войти… — Садитесь. — Петр кивнул, указывая на кресло, и сам с удобством расположился за огромным письменным столом, который наверняка начинал свое существование в каком-нибудь дворянском гнезде, позже разграбленном и разоренном.

Здена села, чувствуя, как у нее трясутся поджилки. Совершенно обычная и извинительная реакция на чуждую, непривычную обстановку, особенно в моей ситуации, успокаивала она сама себя, но ничего не помогало. В смущении и растерянности Здена разглядывала роскошный кабинет Петра, кожаные переплеты книг, тяжелые портьеры, затеняющие дневной свет, и не знала, с чего начать. Угрюмая комната. Угнетающая атмосфера. Наверное, в такой обстановке деятели старого режима вершили судьбы простых людей.

— Я слушаю, — помолчав, уже нетерпеливо произнес Петр и, отнюдь не скрывая неприязни, нахмурился.

Здена вдруг почувствовала, что это она тут обвиняемый, и рассердилась на себя. Нечего больше тянуть, выбирая подходящий момент и способ для решительного нападения.

— Вы обокрали нас на шестнадцать тысяч, — услышала она свой дрожащий голос, судорожно сглотнула и сделала попытку продолжать спокойно. — Вы купили на автобазаре в Усти машину за пятьдесят девять тысяч, а с Камила получили семьдесят пять. Более того, вы попытались обмануть его еще на десять, обозначив это в договоре дружеским беспроцентным займом, за что Камил должен провести вам центральное отопление, но это, разумеется, уже не в счет.

На безжизненном и одутловатом лице Петра не дрогнул ни один мускул. Отвратительный тип, подумала Здена. А Петр, внезапно развеселившись, громко рассмеялся.

— Любопытная гипотеза.

— Никакая не гипотеза. Я навела справки в Усти. Машина наездила на сто тысяч километров больше, чем вы утверждали. И договор о покупке у меня, конечно, имеется! — вызывающе проговорила Здена. Хладнокровие и наглость Петра ее раздражали. Еще и насмехается…

Петр вынул из резной шкатулки сигарету с золотым мундштуком, обмял пальцами, прежде чем сжать пухлыми губами, и в раздумье закурил.

— Камил Цоуфал передал мне наличными пятьдесят пять тысяч крон, — проговорил он с оттенком презрения, выдохнув огромный клуб дыма. — Ни больше и ни меньше. То есть даже меньше, чем составляла покупная цена машины. Что же касается обещанного вознаграждения за подведение воды, то было бы наивностью думать, что на основе упомянутого договора какой-либо суд решит дело в его пользу. Такие договоры между частными лицами не заключаются. Это недопустимо и, между нами говоря, бессовестно. За неполных два месяца работы по вечерам положить в карман двадцать тысяч!

Петр рассмеялся снова. Словно выдал остроумную шутку.

— Вы сможете повторить это Камилу, когда он придет с вами объясниться?

— Нет, я полагаю, вы все растолкуете ему сами. Я не располагаю излишками времени.

Как завороженная, смотрела Здена в трясущееся лицо Петра. Убить этого жулика, на которого так простодушно и так глупо нарвался Камил, этого спекулянта, который с такой предусмотрительностью застраховал себя, что теперь только смеется в ответ на справедливое возмущение.

— Вы негодяй.

Петр сжался и тут же прекратил смех.

— По-моему, вы теряете над собой контроль, пани Цоуфалова. Выбирайте, пожалуйста, выражения, — зло произнес он, смерив ее беспощадно жестким взглядом. — Вы у меня в гостях и будьте любезны соблюдать правила приличия.

Здена перевела дух. Ей казалось, что она вот-вот задохнется. Она ощутила вкус крови во рту, как перед обмороком.

— Ну ладно, как хотите, — проговорила она наконец, — но я обращусь в органы, там, наверное, меня поймут скорее.

— Извольте! — бросил Петр.

С чувством бессилия перед совершающимся беззаконием Здена поднялась и направилась к двери. Дело приобретало такой бессмысленный оборот, что она просто не могла, не умела подобрать аргументы, разоблачающие бессовестное хамство Петра.

— Один момент! — вдруг окликнул ее Петр. — Может, разобраться во всем по-хорошему?

Здена повернулась.

— Давайте разберемся!

Вернувшись к своему массивному столу, Петр открыл верхний ящик, пошарил в нем и швырнул на стол пачку банкнот.

— Десять тысяч! — энергично произнес он и недовольно нахмурился. — Разницу в шесть тысяч составили издержки на ремонт машины. Новый лак, тормоза, новая обивка салона… Десять дней интенсивной работы.

— Это меня совершенно не интересует, — прервала его Здена. — Что, у вас есть документы, подтверждающие проведение этих работ? Не думаю. Вы зря потратились.

Озабоченный Петр затянулся и снова полез в ящик. Он постоянно чего-то боится, невольно подумалось Здене, когда она увидела вторую пачку банкнот. Зачем же ты крадешь так нагло, что пугаешься любого треньканья звонка?