Михаил Каминский - Переполненная чаша
- Название:Переполненная чаша
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Советский писатель
- Год:1991
- Город:Москва
- ISBN:5-265-02320-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Михаил Каминский - Переполненная чаша краткое содержание
Переполненная чаша - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Грация не выдержала — поднялась и пошла в дом отдыха. Щенки, как всегда, возились на площадке перед заколоченной дверью заброшенного домика. Белки не было, и Грация всполошилась: не случилось ли чего и с нею? Она заглянула в полосу ельника за домиком, подбежала к кустам сирени, скудно росшей в тени старого дуба, — там собаки иногда прятались в самое жаркое время дня. В кустах она и обнаружила собак — Гришка лежал на боку, выставив прямые и недвижные, словно окоченевшие, лапы. В рваных ранах и кровоподтеках густо шевелились большие мухи с радужными брюшками. Иногда Гришка вздыхал — с хриплым и протяжным стоном, его резко обозначившиеся ребра вздымались, но мухи уже не пугались этих случайных движений. Белка замерла над Гришкой, чуть пригнувшись и вытянув морду. При появлении Грации она обернулась, но никаких чувств не выразила…
На следующий день хозяйка с торжествующим видом сообщила, что Белка и щенки напали на Бабурова и порвали ему штаны.
— Сильно порвали, — с явным удовольствием заключила хозяйка. — Бабуров идет и матерится. Идет и матерится матом, матом, матом… А вся его задница, считай, на виду.
Антонина подъехала к даче в белых «Жигулях», за рулем которых сидел тот самый ж е н и х. Юлия говорила правду — он был хорош: двухметровый гигант с лицом доброго, немного капризного — залюбленного — ребенка.
— Сергей, — протянул Грации руку ж е н и х. Ладонь его была сильной и мягкой. А синие глаза — в редком частоколе черных и неровных, словно накрашенных, ресниц.
Вместе с ними приехал еще один человек — его звали Вадимом. Марьяна Леонидовна шепнула Грации: «Для Юльки привезли. А она, дура, болтается где-то». Грации захотелось спросить: «А Вадим-то знает, кому, так сказать, предназначен?»
Слишком они были разные: Юлия и Вадим — негромкий, внимательно наблюдающий за другими. Но Грация уже однажды круто обожглась на другой такой паре: экспедиторше и шофере. Хозяйка сказала ей тогда про Толика и Софью Григорьевну: «Когда мужик зальет глаза, ему все равно, кого любить». Грация вспомнила эти слова и усмехнулась, а Вадим отнес усмешку на свой счет.
— Слишком рыжий? — спросил он.
— Что вы, — возразила Грация, — мне нравятся медноволосые. Это красиво, редко и мужественно.
Он посмотрел на нее с недоверием, но промолчал. Только глубоко вздохнул — и до Грации доплыл винный запах. Оказывается, Сергей заехал за Антониной и Вадимом на выставку — они там завивали горе веревочкой в баре: в книге отзывов больше половины похвал было на их счет, а премии, сказала Антонина, вручили черт знает кому.
— Сейчас на коне бесстыжие и бесталанные, — говорила Антонина. — Они рвутся вперед, и они процветают. Они умеют подбирать рамы для своих картин — это называется «оформлять», не жалеют денег на рамы. Красное дерево для багета — пожалуйста, плачу. Какая разница, сколько стоит? Плачу — и все! И если украдут для них раму восемнадцатого века из музея — все равно годится. Покупаю! Ворованную старинную картину купить страшновато — поймают, скандал, засудят. Рама же в уголовный кодекс не укладывается. Вот и видишь на выставке: ряды прекрасных рам…
Грация сидела рядом с нею на узкой доске качелей и во весь их разлет взмывала к вершинам елок и недолгое мгновение парила над землей. Снизу печальными кроличьими глазами за нею следил Вадим.
— Идите обедать, девочки! — позвала Марьяна Леонидовна. — И все, все — тоже обедать.
Опять были салаты — с селедкой, грибами, свеклой, обильно политые майонезом и маслом, насоленные, наперченные, вызывающие аппетит и жажду. Двух водочных бутылок не хватило — появилась коньячная и много, как помнилось Грации, вина. Вадим, кажется, ни на секунду не спускал с нее внимательных глаз. Зрачки были карие, веки, как у многих рыжих, словно при конъюнктивите. «Кролик, — подумала Грация, — а ведет себя будто удав. Интересно, если бы Юлька не застряла в городе, кого бы из нас он гипнотизировал?»
Михановский вел с Сергеем серьезную беседу:
— Семипалатинский полигон расположен на скалистых породах. В основном… Я там летал. Все сопки в трещинах…
— Можно я вас нарисую? — спросил Вадим.
— Зачем? Какая из меня натурщица?
— Я не о том. Я о портрете. Лицо. Глаза… Углы, изломы… И эта двухцветная прядь… Как символ…
— Сто пятьдесят бэр не влияют на здоровье, — говорил Михановский, — если за всю жизнь… Ионизирующие излучения… Чернобыль — это же, простите, тоже испытательный полигон своего рода…
— Многое зависит от случая…
— Кто вы? — спросил Вадим. Не дождавшись ответа, заявил: — Вы мне нужны.
— Конечно, — оживилась Грация, — именно я, больше никто. Пьяная женщина — вот кто нужен захмелевшему мужчине. Зальет глаза — и… — Она не досказала того, что однажды сообщила ей хозяйка. Не осмелилась.
— Многое зависит от случайности, — продолжал гнуть свое Сергей. — Прошло радиоактивное облако, попал под его дождь — вот и схватил приличную дозу. А можно в самом центре — и ничего…
Антонина молча катала шарики из хлебного мякиша, слушала. Только непонятно кого — своего отца и Сергея или то, что говорил ей, Грации, Вадим. Гости из-под Киева тоже молчали, но Грация видела — они были насторожены и чутко настроены на спор Михановского с Сергеем. Старый Ким за время болезни сильно исхудал, нос и подбородок заострились, поэтому в его повышенном внимании было что-то особо тревожное.
— Да, можно находиться совсем рядом, но чаша сия тебя минет… — заметил ж е н и х.
— Сергей, — обратилась к нему Антонина, — у тебя есть дозиметр?
— Достанем, если надо. А что?
— А то самое. Достань… И скажи: от воды можно заразиться радиоактивностью?.. Ну, ладно, не радиоактивностью. Пусть!.. А от хлеба? Одежды?..
Грация шагнула с крыльца и остановилась. У так называемой сторожки в куче песка возились ребята, внуки Михановских и два новых мальчика. Спустились сумерки, жара исчезла, но мальчики были голые по пояс — перестали, видно, температурить.
— Так кто вы? — Вадим не отставал от нее, прилип с этим своим дурацким вопросом: интересничал.
— Гарринча — вот кто я, — сказала Грация. — Вы не увлекались футболом?.. Жаль, а то бы помнили, как я блистала лет пятнадцать — двадцать назад. Метеором проносилась по футбольному полю от ворот до ворот. Защитники падали направо-налево от моих финтов. Трибуны ревели в идиотском восторге…
— А потом?
— Суп с котом, — сказала Грация. — И марихуана. И крэк…
— Пятнадцать — двадцать лет назад о крэке не знали. Не было еще крэка.
— Все равно! — заупрямилась Грация. И помотала головой. — Я совсем пьяная, проводите меня…
Она не помнила, как они оказались в Пуховке. Дверь дома была закрыта, но Грация отогнула ребристый резиновый половичок на крыльце — тускло блеснул ключ.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: