Михаил Каминский - Переполненная чаша

Тут можно читать онлайн Михаил Каминский - Переполненная чаша - бесплатно полную версию книги (целиком) без сокращений. Жанр: Современная проза, издательство Советский писатель, год 1991. Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Михаил Каминский - Переполненная чаша краткое содержание

Переполненная чаша - описание и краткое содержание, автор Михаил Каминский, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
Посреди песенно-голубого Дуная, превратившегося ныне в «сточную канаву Европы», сел на мель теплоход с советскими туристами. И прежде чем ему снова удалось тронуться в путь, на борту разыгралось действие, которое в одинаковой степени можно назвать и драмой, и комедией. Об этом повесть «Немного смешно и довольно грустно». В другой повести — «Грация, или Период полураспада» автор обращается к жаркому лету 1986 года, когда еще не осознанная до конца чернобыльская трагедия уже влилась в судьбы людей. Кроме этих двух повестей, в сборник вошли рассказы, которые «смотрят» в наше, время с тревогой и улыбкой, иногда с вопросом и часто — с надеждой.

Переполненная чаша - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Переполненная чаша - читать книгу онлайн бесплатно, автор Михаил Каминский
Тёмная тема
Сбросить

Интервал:

Закладка:

Сделать

О, слепая вера и отнюдь не святая наивность тех лет! Ведь мы все, как один, еще не кончили тогда бороться с космополитами. Только-только в актовом зале родной школы отзвучали благородно-гневные речи наших отличников, шпаривших по бумажке о злостных замыслах псевдоученых и агентов международного сионизма. И я уже сам готовился заклеймить на вступительных экзаменах в юридический порочное учение Н. Я. Марра о языке, руководствуясь замечательной работой Иосифа Виссарионовича Сталина «Марксизм и вопросы языкознания». И заклеймил бы, и разгромил бы вдребезги всю школу многострадального академика, которого наш великий вождь то возвышал, то бил, уже покойника, наотмашь. Да, как говорила наша соседка тетя Маруся, бодливой корове бог рогов не дал…

Я услыхал за спиной неуверенные шаги и обернулся. Это был Любавин. Он шел, как движется слепой: напряженно, осторожно и недалеко выставляя одну ногу, нащупывая ей верную опору, а затем — опять же не без опаски — подтягивал другую. Но мой «слепой» на ходу что-то писал в очередном блокноте, который глубоко прятался в его большой, согнутой ковшом, ладони. Вносил поразившие его факты и цифры? А может быть, он сочинял стихи? Если так, то бывший нападающий сборной команды детского дома — подлинный поэт, а не какой-нибудь рифмоплет. Только истинные пииты способны слагать стихи после истязаний в пыточной. Пожалуй, тогда они пишут особенно увлеченно и жадно. И под их перьями в таких случаях непременно рождаются шедевры. Во-первых, от счастья, что жизнь еще продолжается. Во-вторых, страдания и боль обнажают сердце и заостряют ум. «Но лучше бы их было поменьше, бессмысленных страданий», — тут же, впрочем, подумал я.

Любавин оторвал глаза от блокнота в глубине ладони, обратил их на меня — и, похоже, не увидел, потому что не улыбнулся, не подмигнул, как обычно, а двинулся дальше по кольцу нижней палубы шагом человека, чей взгляд устремлен внутрь себя. «Вот кому, — решил я, — не надо вообще отправляться в путь: он всегда и везде носит поэзию в себе, как я не расстаюсь со страхом…»

Так и не зарегистрированные в юридическом документы я сдал, в институт международных отношений. Почему МГИМО? Душевное влечение на сей раз отсутствовало. Зато в этот институт поступали сразу два моих приятеля: Митька Шрайман и Борька Никитин по прозвищу Рыжий. Митька завалил первый же экзамен — сочинение. Он и в школе-то постоянно угнетал своей исключительной безграмотностью учительницу русского языка. (Потом Шрайман получил высшее образование в Институте кооперативной торговли, работал, отбыл срок, опять воровал, снова сидел… И спился. А Рыжий недавно ушел на пенсию в ранге Чрезвычайного и Полномочного.)

В те годы, помимо приемной, существовала еще одна комиссия — с громким, революционным, как мне представлялось, названием: мандатная. Именно от ее решения зависела судьба абитуриента, сдавшего все экзамены. Дверь в комнату, где заседала мандатная, я открыл с вызовом. При проходном балле, «двадцать один» у меня в экзаменационном листке стояли три пятерки и две четверки. Столько же баллов — двадцать три — набрал Борька Никитин. Рыжий благополучно прошел собеседование и, зачисленный в студенты, ошеломленный, полыхая огненной шевелюрой, болтался в толпе других ребят. А у меня, как обычно в минуты сильного волнения, пылали уши. И в тот момент пылали не только в предощущении счастливого исхода. Дело в том, что, ожидая вызова, я ходил и ходил перед дверьми мандатной комиссии и, нервничая, непрерывно крутил пуговицу на пиджаке. И докрутился. Правда, сердобольная гардеробщица успела пришить ее — гардеробщица перетирала зубами нитку, когда выкликнули мою фамилию: «Каминский!» — и я появился перед членами мандатной застегнутый на все пуговицы, но в совершенно растрепанном состоянии души, а значит, с горящими алым пламенем ушами.

Комиссия долго, очень долго молчала, и я, растерявшись от неожиданного безмолвия, воспринимал ее как единое существо. Время шло. Миновало три минуты или целый час, но по-прежнему никто не проронил ни слова, и в моей груди зародилось отчаяние. Оно все росло и росло с каждым мгновением, замораживая сердце, как зуб перед удалением.

Бывают ситуации и моменты, когда и к шестнадцатилетнему является прозрение в обнимку с мудростью. Внезапно я понял: члены комиссии безмолвствуют не просто так. Они не решили сообща: давай-ка помолчим, поразмыслим над судьбой этого ушастика в перелицованном костюме. Нет, понял я, они почему-то не успели до моего появления договориться, с какой формулировкой погнать меня прочь. В работе мандатной случился небольшой прокол. От этого я страдал дольше, чем следовало, а люди за длинным столом, таинственно и почти беззвучно перешептываясь, передавали друг другу мое «дело»: искали в нем причину отказа — вескую или так себе, все равно какую причину, и не знали, за что зацепиться.

Наконец самый молодой член мандатной, сидевший с краю, — голубоглазый и румяный, с мягким пушком, светившимся на подбородке, — радостно встрепенулся. Он потянулся к уху соседа, получил от него разрешающий кивок и обратился ко мне по-свойски: «Слушай, товарищ. Мы бы тебя приняли. Честное комсомольское, приняли бы! Ты вполне прилично сдал экзамены. И вообще… Но ты подумай. Подумай и скажи мне, может ли уважающий себя дипломат прийти на, официальный прием в пиджаке темно-синего цвета, к которому пуговицы пришиты зелеными нитками?»

Он говорил очень доверительно. Интонация была проникновенной. Я даже пожалел его: как он страдает, бедняга, как переживает за меня! Правда, комсомолец сильно преувеличивал: зелеными нитками была пришита одна — всего одна! — пуговица. Зато какой же он был внимательный и дальнозоркий, самый молодой член мандатной комиссии!..

Я улизнул от Борьки Никитина. Это было нетрудно сделать: когда, раздавленный своей профнепригодностью к дипломатической карьере, я неживой рукой прикрыл за собою дверь, Рыжий красовался перед какой-то девицей, что-то возбужденно рассказывая ей. Может быть, очнувшись, делился впечатлениями и давал советы, как следует себя вести перед строгой, но, несомненно, объективной комиссией. А то, успокаивая девицу, пересказывал содержание фильма, который мы накануне вместе с ним посмотрели. Фильм был замечательный — и оптимистический, и правдивый — «Кубанские казаки».

В Черкизове мама, я и сестренка занимали половину деревянного домика. Другая половина принадлежала тете Марусе и ее мужу Семену Лазаревичу, общепризнанному черкизовскому сумасшедшему. Сразу после войны он купил трофейный мотоцикл «харлей», установил его посреди двора, приподняв над землею колеса, и каждый день, в любую погоду, сгорбившись над рулем, полчаса или около того куда-то «ездил», наполняя наш двор сизым дымом, а все окрестности — ревом мощного двигателя.

Читать дальше
Тёмная тема
Сбросить

Интервал:

Закладка:

Сделать


Михаил Каминский читать все книги автора по порядку

Михаил Каминский - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки LibKing.




Переполненная чаша отзывы


Отзывы читателей о книге Переполненная чаша, автор: Михаил Каминский. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв или расскажите друзьям

Напишите свой комментарий
x