Полина Жеребцова - 45-я параллель

Я начала подметать ступеньки.

– Его жена была красавицей, – продолжила бабка Алиса. – Другой уголовник вышел с зоны раньше и забрал ее себе. Жили плохо: искали еду на помойке, ловили бродячих собак на суп. Дети Ворона были маленькими. Когда Ворон вышел, то зарубил неосмотрительного соперника топором. А после и с женой расправился.

Мы опустились на самое дно: война не самое плохое, что может случиться с человеком при наличии такой «цивилизации». В Бутылино уборная располагалась в листьях лопуха, а что такое центральное отопление, жители не слышали, обогреваясь зимой буржуйками, газопечными каминами или электрообогревателями.

В садах заливались восторженными трелями соловьи. Вода озера, нагретая южным солнцем, вбирала в себя пьянящие запахи трав, и если бы не знающий русского языка иностранец увидел эту картину, вероятно, он подумал бы о высокой духовности этих мест.

У меня таких иллюзий не возникало.

– Можно купаться в озере? – спросила я, сметая мусор на ржавый железный совок с длинной ручкой, который нашла в кладовке.

Бабка Алиса хихикнула:

– По весне там плавают гробы… Подмывает наше кладбище водица. Но рыбы много!

Последняя фраза прозвучала гордо.

Наш мир далек от совершенства, а войны случаются здесь по нескольку раз в сезон. Поэтому каждый из нас должен помнить о милосердии, а хорошие книги помогают выстоять даже в самые темные времена. Я решила, что книги спасут меня, как спасали стихи, которые я читала под бомбами.

В начале июня, как только мы побелили стены и потолок и убрали из-под окон куски арматуры, ветхое тряпье, разбитые стекла и камни, у бабушки Софии начались галлюцинации:

– Всюду покойники! Смотрите! Они пришли!

В душной ночи старушка в приступе безумия швыряла табурет, стоящий у кровати, о стену, раскидывала картофель и лук. Двухэтажный дом не спал до утра.

Соседка Алиса ругалась как сапожник и предлагала придушить больную. «Скорая помощь» в Бутылино не приехала. Я и мать самостоятельно пытались отпоить Софию валерьянкой.

Утром выяснилось, что бабушка заперлась изнутри. Следующие два дня мы безуспешно пытались к ней попасть, чтобы напоить чаем и накормить лепешками.

София продолжала надрываться:

– Призраки! Призраки!

Я вызвала врача из районного центра, находящегося за сто пятьдесят километров. Дверь в комнату старушки выбили, ее саму скрутили и сделали успокоительный укол. После этого врач заявил, что София может жить в социуме и никакого специального ухода за ней со стороны государства не требуется.

Рядом с нашим домом расположились такие же покосившиеся бараки. В одном из них арендовала жилье пенсионерка Зинаида, ее дочь Тома – тридцати лет с малюткой на руках и двадцатилетний сын Антон.

Вначале мы познакомились с Антоном.

Узколобый, с выпученными от длительного запоя глазами, он бродил у наших окон, издавая плаксивые возгласы:

– И-и-и-и! Зы…ы. ы…ы… и-и-и-и!

Не обращая на него внимания, мало ли юродивых на Руси, мы занимались домашними делами.

– И-и-и-и-ги-ги-ги-и-и! – периодически неслось с улицы вместе с едким запахом перегара.

Антон никак не успокаивался, ища то ли собеседников, то ли выпивку.

Увидев, что я начала мыть окна, парень (он был в спортивных бриджах и леопардовых сланцах) осклабился и куда-то побежал. Я перестала думать про убогого, а когда решила вынести мусор, оказалось, что наша дверь заперта.

– И-ги-ги-ги-ги! – ликующе раздавалось снаружи.

В петли, привинченные на входную дверь, Антон прикрепил навесной замок и защелкнул его.

Мне пришлось выпрыгнуть из окна в заросли крапивы и, обойдя дом, сбить петли кувалдой.

Антон сидел тут же на ступенях подъезда, в большой луже мочи, и шлепал по жидкости руками.

– И-ги-ги-ги-ги! Зы! – торжествующе издал он.

– Пошел прочь! – закричала я.

Хулиган не испугался. Он деловито вскочил и забежал в нашу квартиру, чуть не сбив с ног мою маму.

– Здесь буду! Хорошо у вас! – заявил Антон.

– Уходи! – попросила я непрошеного гостя.

– Оставь, пусть сидит, если хочет, – сказала мать.

– Ты с ума сошла? Он весь в моче и блевотине!

– Бедный человек, – покачала головой мама и, оставив молодого алкаша в нашем коридоре, вышла на улицу.

Из полей пахло цветами и медом, как и бывает на Кавказе в это время.

Выйдя вслед за матерью, я столкнулась с пенсионеркой Зинаидой.

Тощая, стриженная под машинку женщина была слегка навеселе.

– Заберите сыночка из нашей квартиры, – сказала я ей.

– Сейчас, сейчас – засуетилась Зинаида.

Но она не смогла: Антон ударил свою мать по уху, а после этого выполз в общую прихожую и сделал там еще одну лужу.

Вездесущая бабка Алиса крутилась неподалеку.

– Что вы хотите? – бормотала она. – Антон ненормальный! У него даже паспорта никогда не было. С семи лет пьет самогон, а сейчас ему уже двадцать. Только Ворон его усмирить может. Зовите Ворона!

Балкон смуглого соседа выходил на северную сторону: на огороды и мусорную кучу. Пришлось обежать дом. Я заметила на балконе Ворона козырек из шифера и разноцветные бельевые веревки, на которых болтались пучки каких-то растений. Внешне вязанки напоминали укроп.

Стройный худощавый Ворон отличался рельефным телосложением и внешне смахивал на Брюса Ли. Он стоял в белоснежных шортах на своем балконе и курил папиросу. Увидев меня, сосед воодушевился:

– Привет, красавица!

– Помогите, у нас тут такое происходит! – крикнула я и для пущей убедительности замахала руками.

– Что за кипиш?

– Антон напи́сал в прихожей. Не можем выгнать его.

Ворон затушил папиросу и пропал в глубине комнаты.

Я ринулась обратно и, забежав за угол, застала как раз тот момент, когда мимо моей матери, пенсионерки Зинаиды и бабки Алисы из подъезда кубарем выкатился пучеглазый Антон. С размаху вломившись в ближайшие кусты, он упал, бойко вскочил, подтянул безобразно съехавшие бриджи и, не оглядываясь, умчался. Через секунду из подъезда выглянул Ворон, и я заметила у него в руках острый топор.

– Спасибо, – сказала я.

Ворон галантно кивнул и скрылся.

– Зачем позвала Ворона? – накинулась на меня Зинаида. – Он мог зарубить моего Антошку, как свою несчастную жену! Он убийца!

– Нечего в чужом подъезде пачкать, – огрызнулась я.

Пенсионерка Зинаида засеменила за дитятей.

– Вот беда! Что сын-дурачок, что дочка… Тома перенесла серьезную операцию. Врачи категорически запрещали ей рожать, но она забеременела от сатаниста, и на свет появился мальчишка. Назвали Димка. «Скорая помощь» в тот раз так и не приехала. Тома рожала в полях… – рассказала нам словоохотливая бабка Алиса.

– Надо бежать отсюда. – Я подошла к маме, которая села на скамейку у палисадника.