Владимир Данилушкин - Дача ложных показаний

А это конь пришкандыбал. В пальто от Версаченко.

Театр находится от моего дома через дорогу, и то дворами, но как-то не сблизились, а вот телевизионный мир — есть касания. Сам писал сценарии, жена на студии работала, до сих пор ее узнают в гастрономе.

Магаданцы, родные в доску люди, обступают и наступают, будто бы облитые теплым расслабляющим светом и тихой радостью, означающими, что все пока что живы и здоровы и этим здоровьем живы. Созерцать друг друга — это ли не лучшее времяпровождение, мыльная опера, без мыла в самую душу влезет.

Вечером, переключая телевизионные каналы, можно на каждом увидеть себя. А через некоторое время прочесть в газете, млея теплотой сопереживания, о событии, в котором тоже участвовал, жег свои нервы, соглашаясь и возмущаясь с нелепыми формулировками партийцев, погружаясь в идиотизм политики. Ведь даже игнорировать все это столпотворение и молчать в тряпочку — и на это нужны немалые силенки. Тряпочки в наше время тоже непросто достаются. А может быть, нам, изуверски изверившимся, требуется документальное подтверждение собственного существования в подлунном мире?

Если хотите, могу предложить экзотическое объяснение. Гораздо более сильное и жизнеспособное, потому что оно идет из теневого сектора. Было немало жуликов, которые печатали в газетах, а то и просто вывешивали на заборах объявления о посреднических услугах в устройстве на работу за рубежом. Мол, дайте анкеты, копии метрик-петрик, справку о девичьей фамилии бабушки, резюме, то бишь самохарактеристику, и дело в шляпе. При предъявлении шляпы. Поедете в Италию собирать апельсины за достойную оплату в лирах. Человек человеку волк, санитар леса.

Послушные лохи приносили требуемое, вдобавок некую сумму в зеленых и получали затейливую бумажку: мол, занесены в компьютерную базу данных, ждите, будьте готовы по первому требованию, вас вызовут. Ну, поняли? Так вот я думаю, не сродни ли занесению в базу данных фиксация митингов на телевизионную пленку? Заявили свое веское коллективное слово, и это дает основание поскуливать от восторга, а вечером даже крякнуть водчонки в компании — за собственную смелость и социальную активность политического мяса, санкционированную органами местной и верховной власти.

Телевидение высасывает человека, брошенного в телевизионную сеть, как паук муху, оставляя пустую прозрачную оболочку. Но телевизионная составляющая человека, электронное облачко воздействует порою сильнее, чем кровяно-костная субстанция.

Что нагородил? Трудно понять? Ну, короче говоря, однажды в профессиональной компании я впервые видел нашу знаменитую теледикторшу Лену Шубину живьем, и когда она раскрывала рот, чтобы похвалить салат или спросить, за что мы собственно пьем в данный момент, я терялся, будто ловя себя на звуковой галлюцинации. Будто я в пустыне скитался много дней и вдруг услышал голос ангела. По-моему, я в тот вечер очень быстро сошел с круга, чтобы поопределеннее списывать свою раздвоенность на последствия начинающейся интоксикации.

Между тем милый толстячок, спортивный комментатор, рассказал на той же вечеринке, что любимым развлечением его юности, нас он постарше лет на десять-пятнадцать, было декламирование стихов, с небольшим добавлением, чтобы после любой строчки чередовались вставки «в трусах» и «без трусов» и продемонстрировал, как это смешно получается. Ну, типа: «В лесу родилась елочка — в трусах, в лесу она росла — без трусов» и так далее.

Елена переспросила, действительно ли было весело им, хмыкнула и что-то еще добавила. У меня слипались глаза, а ее густой голос, безупречно поставленный на произнесение всех гласных и согласных звуков, как это свойственно русской речи, звучал внутри черепной коробки, грозя ее расколоть.

Теперь такого нет, дикторы сметены жестоким ураганом, это примета времени. Дикторы — не демократично. Перекресток мнений придумали — дичь какая-то. Меня втянули. Остановили на улице, пытают страшной пыткой. Надо было мне руками помахать, сделать вид, что глухонемой, тогда уж точно по радио бы не передали, не опозорили. А то пустили на радио мой голос, а меня многие знают. Им-то что, молодому поколению — переступили и пошли, а как ты помнишь, Стас, несколько дней кудахтаешь над выеденным яйцом, в нем же игла должна быть.

Другие там верх держат, — жалуюсь Стасу. Привыкай делиться, хотя бы мнением. В газету неси плоды умственных трудов. Я мол, по улице шел, а с меня шапку сорвали. Зарулил в учреждение, а там так глянули косо, зеркально с проворотом, что сглазили. Общественное мнение, тоже. Чуть не пал его жертвой. Чуть не сорвалась эта поездка в Питер, к другу.

В газету кто пишет — очень активные. С гипертрофированной мозолью, которую они подставляют, чтобы наступали. А вы спросите того, кто посапывает в две дырочки. Ну, я такой, да. Меня и задели. Сами того не ведая. Ой, дай отдышаться. Я постепенно расскажу. Поэтапно. Понимаешь? Нет, не останавливай меня. Я расскажу. Таких больше, молчаливых, а горластые часто чушь собачью несут.

В то лето один лох в аэропорт опоздал, так они, авиаторы, вместо того, чтобы пойти ему по-доброму навстречу, рейс задержать, стали его прижимать строго по правилам. Это специально, по его мнению. С целью на лапу получить. Для того и устраивают игры в казаки-разбойники. Формально ни к чему не придерешься. Они свою правду нашли, а отдуваться другим придется. Кому еще предстоит лететь в отпуск. Так я считал и перестраховывался. Нет, народ с цепи сорвался, не по делу демократию разводит. Все равно, что попалась тебе золотая рыбка, и ты вытребовал у нее сто грамм и огурец.

Или вот происшествие: ты дверь железную захлопнул, ключ забыл на комоде, а шпилькой не открывается. И сразу в газету накатал, зло сорвать. Мол, нет в нашем городе службы спасения для тех, кто захлопнул дверь. Куда смотрит местная власть! У них-то есть, а мы — будто страна третьего мира. Не дай Господь, кто-нибудь отважится языком лизнуть морозильник или проглотить ошибочно килограмм гвоздей, так это никуда не позвонишь, не попросишь помощи?

Не уверен, что надо дразнить власть и злить ее по таким пустякам. Стас, ты не узнаешь меня, какой я стал шарахнутый? Просто, не дай Бог, чтобы поездка отпускная сорвалась. Сейчас-то уже все позади, а представь, сколько я перестрадал, переволновался!

Или вот один чудачок пишет, что сумку оставил с важными документами, то ли на почте, то ли в игорно-добывающем предприятии, и кто-то приделал сумке ноги. Кстати, о ногах: красивые женщины нуждаются в особой защите. И вообще, почему нет всеобщего бюро находок с подотделом краденого, верну за вознаграждение. Удручает также отсутствие тимуровцев, одни гайдаровцы остались. И вообще настроение такое поганое, что хочется дать кому-нибудь в табло или в бубен. И сдачи не надо! Да где же добрые безропотные святые люди, предоставляющие такую услугу?