Владимир Данилушкин - Дача ложных показаний

Одна милая дама 35 лет отработала в Магаданском небе пилотом.

Подробностей не знаю, неразговорчивость ее переходит всяческие пределы. Будто подписку давала о неразглашении служебной тайны. Однажды у нее двигатель отказал на взлете. Действуя решительно и хладнокровно, посадила машину. Давай, говорю, напишу об этом в газету. Фиг! Суеверие сильнее жажды славы!

И вот перед самым моим отпуском заглянула она в гости и принялась нараспев, окая, рассказывать довольно интересные и весомые вещи. У нее все эти годы постоянный конфликт был — со своим здоровьем. Ночью приходилось есть, днем спать. Нервное, из года в год, напряжение, боль в желудке. А мы почти родные люди стали: денег дала нам в долг на машину, отдаю, напрягаюсь. Слушаю внезапную исповедь, и тоже что-то в животе отзывается, воет койот.

Говорит, американские пилоты вяленые бананы для тонуса и легкости потребляют. А наши — колбасу. Калорийность бананов почти такая же, как у телятины и в пять раз меньше, чем у ветчины. У них рейс задержали оттого, что питание не завезли летному составу, у нас никогда не заботились о летчиках. Как и вообще никогда не пеклись о людях. Такая наша великая и могучая страна. Надо жизнь потратить, чтобы доказать, что черное — это черное.

Глубоко запал этот разговор. Пытался как-то есть сушеные бананы, ощущая себя гибким, легким и глуповатым, как мартышка. Я буду еще пытаться так питаться. Может, удастся сбросить вес?

Нельзя бездарно тратить полетное время. Надо говорить с собой. Слова помогают отгонять боль. И скрадывают бросовое время. Где только найти такую прорву слов! Хорошо бы использовать выученное наизусть в школьные годы. Да вот учил-то плохо.

Эпос «Олонхо» — самый длинный в мире. Применить в стоматологической практике. В среднем одно чтение способно успокоить до 150 кариозных зубов.

Летят лохи на огонек халявный, летят в тумане на исходе дня, и в том полете главно(е) — угробить время, пощадив себя.

Лету до столицы осталось два часа. Пьем чай с шоколадкой и плюшкой. Сеанс аутогенной тренировки подходит к концу. Стоит две с лишним тысячи деноминированных рублей. Поминутно гляжу на свои походные, весьма заслуженные часы, которые беру с собой уже лет десять подряд. У них цифр не видать, но если прижать пальцами, то они проступают жидкими кристаллами. Будят три раза с интервалом в пять минут, очень удобно. Правда, я просыпаюсь раньше: то аритмия, то кот — маленький кошмарик, просится на горшок, хотя обязательно написает в раковину.

Мне этими часами пришло в голову успокоить бьющегося в истерике трехлетнего пацана. Достал из кармана, поскольку ничего более подходящего не было, помахал перед его заплаканным личиком.

Происходило это в накопителе, в магаданском аэропорту, тут у взрослых нервы сдают, не то что у подрастающей мелкоты.

Мальчик резко снизил громкость воплей и даже замолчал на несколько секунд. Затем вновь залился слезами и одновременно протянул пухлую ручонку к моему электронному будильничку, взял его и утих, выпустив большой пузырь. Повертев часики, он скоро обнаружил выдвижную планочку, которая, кстати говоря, удерживает прибор в наклонном положении на столе. Выпустив очередной пузырь, малыш ухватил другой ручонкой планку и применил к ней скручивающее усилие. Мамаша, понятно, молодая и симпатичная, в этом-то, видимо, все дело, протестующе сгримасничала, мол, отберите. Но я беспечно и поощряюще улыбнулся. Оторвав планку, мальчик протянул ее мне, как готовый продукт, тихо ликуя. Я не мог сердиться, легко поставив себя на его место.

В самолете мамаша оказалась почему-то в кресле как раз позади моего, и новый знакомец по-свойски пинал меня всю дорогу в спину, орал в ухо, но порадовать его игрушками я не мог, других часов у меня не было.

Конечно, и в воздухе случается немало интересного. Возможно, именно там скапливается вся негативная биоэнергия, из-за чего потом случаются необъяснимые штуки, вплоть до НЛО. В самолете кровь приливает к ногам, и от этого люди страдают, — говорила летчица. У меня привычный спазм сосудов, иногда приходится для облегчения работы сердца парить ноги. Так что мне в самолете лучше, чем на земле.

Один магаданский знакомец, лысый, как автопокрышка после 60 тысяч километров пробега, рассказывал о полете. Он необыкновенный человек: как бы дословно поняв завет своего вождя Страны Советов учиться, учиться и учиться, получил три диплома о высшем образовании. И один — о среднетехническом: он авиационный штурман, налетавший три тысячи часов. Представьте реакцию Стаса: свои шесть классов он считает базовым образованием. Всех, у кого больше классов, зачисляет во враждебный класс, а некоторых считает интеллектуальными мутантами и монстрами. Рядом с такими не так-то просто держать первенство в компании. Поэтому он тратит колоссальные силы, чтобы нейтрализовать ученость окружающих. Как бы играет беспрерывную шахматную партию на многих досках сразу, не только проводит свою пешку, чтобы превратилась в королеву, но и делает рыбу, как в домино. Кстати, он и рыбак изрядный.

Все четыре с лишним диплома не мешают интеллектуалу оставаться страшным занудой. Ну, ладно, если дважды тебе рассказывают об одном и том же, а если в десятый раз, как он? Я познакомил вечного студента со Стасом. Услышав, как ученый деятель рассказывает анекдоты, Стас чувствовал себя королем.

Самый любимый свой ходячий анекдот, о самолете, господин ученый растягивает на час, с заходами на запасные аэродромы.

Якобы приходит в салон стюардесса: нет ли среди пассажиров доктора. Попутчик под бок толкает, давай, мол, такая женщина просит! Ты четыре вуза окончил, неужто с таким умом не сможешь поэскулапить? Оба в легком подпитии. Ученый — лысый, высокий, благообразный, весь его марксизм-ленинизм на лице многотомно написан. Цвет лица розовый, ни малейшего следа вредных привычек. Короче говоря, внушает доверие дамам. Он за всю жизнь не выпил и глотка водки. Только коньяк. Нужда, как говорится, заставит. Компресс на мозг — это компромисс.

Настоящего врача нет, а отказаться от возможности хотя бы морально помочь человеку, вернее, женщине, он не считает возможным. Ринулся вперед, еще более порозовев лицом, будто под танк. А больной пассажир на кресло откинулся, весь синий, глаза запали в мешки. Взял его мнимый доктор за потяжелевшую голову, уложил поудобнее, расстегнул галстук, рубашку, брючный ремень ослабил, погладил область сердца большими холеными руками в рыжих волосиках. У вас таблетки есть? Да-да, аспирин и анальгин. Очень хорошо. Дайте по одной. И не стойте над ним со скорбными лицами. Отодвиньтесь, пусть дышит. И направил все три струйки от вентилятора.