Александр Карнишин - Детство Сашки [СИ]

Потом, накупавшись и нанырявшись до головной боли и красных глаз, все вместе они шли обратно в свой двор. И только вечером, уже отдохнув, обсохнув, он шел домой.

— Купался? Ну, скажи, купался? — допытывалась мать. Но он тут же упирался, смотрел исподлобья, и только отрицательно мотал головой.

— Ну смотри, утонешь — домой не приходи! — говорила она и гнала мыть руки и за стол — ужинать.

А завтра опять было долгое жаркое лето без уроков, когда можно было просто пойти проводить родителей на работу, а потом забежать к Ваське, да и сбегать в кино в ДК, где билет стоил всего 10 копеек, или в парк в летний кинотеатр, за 15 копеек (а можно было и не платить, а смотреть в дырку в стене, просверленную в прошлый раз, когда показывали Чарли Чаплина), или просто пойти на залив, или…

Дел было так много, а уроков — не было…

Мама дала Сашке рубль. Не просто так дала. Он уже неделю канючил, чтобы его отпустили в кино. Классный фильм шел в «Родине» — «Седьмое путешествие Синдбада». Васька уже смотрел. И Лёшка сходил. А он целую неделю только смотрел афишу, бегая за хлебом.

Как раз на выходе из двора стоял фанерный зеленый щит, к которому прибивали раз в неделю свежую афишу, нарисованную на настоящем холсте художником из кинотеатра. Иногда художник не рисовал, а просто писал название фильма и время. Но все знали, раз так написано, то ходить на такой фильм не надо. Не будет там ничего интересного. Ведь, если фильм интересный, разве может художник не нарисовать поразившую его сцену? На этой афише, уже неделю висевшей посреди главной улицы поселка, был огромный циклоп, прямо как в книжке про Одиссея, державший в поднятых вверх руках целую скалу. А внизу, у его ног, уплывал в море и никак не мог уплыть маленький кораблик.

Мама долго сопротивлялась. Она говорила и о той двойке, что Сашка получил, потому что не сделал домашнее задание. И вспоминала тот день, когда «ребенка» (вот так она всегда, чуть что — ребенок!) отпустили днем погулять, а потом ночью искали по знакомым и друзьям. Еще говорила, что это надо заслужить, что кино — это поощрение. Она так всю неделю говорила.

Папа бы давно отпустил в кино и дал денег. Но на этой неделе папа работает в ночную смену. Сашка даже бегает по вечерам к нему на работу, относит кастрюльку с горячей картошкой, проходит с гордостью через проходную мимо вооруженного наганом охранника: «Я к папе. Ужин несу». И потом надо было пройти длинным коридором, пол которого покрыт чугунными плитами, где пахнет горячей смазкой и металлом, потом свернуть к лифтам, опуститься вниз на два яруса, там направо и до конца. В конце стеклянные двери, за которыми большая светлая комната с огромным пультом с разными рычажками посередине, а напротив пульта — электрическое табло, все в мелких лампочках, подмигивающих разными цветами.

Папа после такой работы приходил почти в девять утра, когда Сашка уже убегал в школу, а Вовчик — в другую, и сразу ложился спать. И когда Сашка возвращался из школы, он еще спал, а когда приходил с гуляния — уже спал, готовясь к ночной смене.

В среду привезли мороженое. Когда его привозят, то продают из большого зеленого фанерного ящика на улице возле продуктового магазина. Еще не жарко, вторая половина мая. А вот когда жарко, то мороженого уже не привозят: все мороженое съедают в городе. Сашка прибежал с улицы домой, открыл дверь своим ключом, и несколько минут ходил по коридору, не решаясь разбудить отца. Но половицы скрипели, он шмыгал носом, и скоро из-за закрытой двери большой комнаты раздалось:

— Саша, я тебя слышу, что случилось?

Он тогда попросил 12 копеек на мороженое, получил разрешение, слазил в кошелек, убежал. На улице с наслаждением сгрыз замороженное мороженое, даже замерз немного. Потом еще погулял, а мороженое все продают… Он тогда опять прибежал домой, и уже сразу полез к спящему отцу:

— Пап, дай двенадцать копеек, мороженое купить!

Папка, ничего не понимающий спросонок, желающий только, чтобы от него все отстали, разрешил. А потом, через час, Сашка еще раз покупал мороженое. Уже полурастаявшее, но все равно такое вкусное, такое сладкое. Хоть и не жарко на улице, но ведь не мороз, мороженое и тает. Три мороженых за день!

Хорошо, что мама не знает о том случае.

Наверное, она еще потому упиралась, что не хотела, чтобы Сашка шел в кино вечером. Это на другом краю поселка, там совсем другие пацаны, другие компании. Могли и побить, да. Если одному идти. А друзья уже все посмотрели… Это тоже было аргументом (Сашка знал слово «аргумент», оно ему нравилось — такое округлое, аккуратное и очень умное. Дураки «аргумента» не знали).

Сегодня воскресенье. Уроки все сделаны вчера, сразу после школы. И не только сделаны, но даже проверены. Сама мама и проверяла, а папа сидел за столом, писал что-то в толстую тетрадь, и иногда смеялся, слушая Сашкины ответы.

Вот мама и дала Сашке рубль. А еще сказала, что рубль — это на двоих, потому что в кино братья должны ходить вместе, потому что старший должен следить за младшим. Вовке — всего восемь лет! Как мама этого не понимает? Он слишком мал для такого фильма. Но мама уперлась: или вместе, или никто не идет. И пришлось Сашке брать Вована с собой, и еще обещать принести сдачу.

Хорошо еще, что погода была хорошая. Можно было доехать прямо до кинотеатра на автобусе. Это по шесть копеек с каждого. И тогда вся дорога заняла бы минут пятнадцать. Но они пошли пешком. Мимо детского сада, в который Вовчика водили в позапрошлом еще году, мимо школы, в которую ходит Сашка, мимо магазина, который все зовут «Зеленый», и только бабушка всегда говорит, что идет в «Синенький». Это потому что он был покрашен светло-зеленой краской. А когда бабушка приехала к ним, то как раз был ремонт, и магазин один год стоял покрашенный ярко-синим. Вот бабушка и говорит — «Синенький». А все смеются. Потому что все знают, что он — «Зеленый», хоть теперь уже розового цвета.

Около «Зеленого» тоже стоит щит с афишей. Но тут огромный циклоп держит в руках по человеку. Сашка с Вовкой постояли немного около афиши, переглянулись, и пошли дальше. Мимо дома, в котором живет Мишка. Это уже не их микрорайон. Тут уже чужие компании, но Сашка тут бывал, он с Мишкой учится в одном классе, поэтому в этих дворах они еще идут спокойно и свободно. Потом мимо «Юбилейного». Это тоже такой продуктовый магазин. Еще мимо бани — старинного здания красного кирпича, из верхних окон которого всегда идет пар.

Сашка помнит, как ходил с отцом в эту баню. Вовки еще не было тогда. Там было сыро и жарко. И Сашке не понравилось. В своей ванной дома было лучше.

Мимо бани, вниз через овраг, а за оврагом уже начинаются «вражеские» территории. С местными компаниями они не дружили. Тут и школа была своя, и свои магазины, неизвестно как называющиеся, и опять стоял щит с афишей, но Сашка уже не стал задерживаться, а потянул Вовчика вперед. Надо поторапливаться. Идти здесь надо быстро, не сворачивая во дворы, чтобы не нарваться на ненужную встречу.