Леонид Нетребо - Белый вахтёр

— Кстати, у мамы есть хорошая новость для тебя. Надеемся, это будет плюсом для твоего выздоровления. Знаешь, как в военных госпиталях, в конце войн, где лежат победители и побежденные, — первые выздоравливали гораздо быстрее вторых. Пап, что тебе нужно, говори? Пить хочешь?

— Давай.

Сын умело приподнял мне голову вместе с подушкой и аккуратно поднес носик кувшина к моим губам. Видно, делает это не в первый раз. Я обстоятельно напился. Пора узнать, в чем дело.

— Так в чем дело?

Он засмеялся. Видно было, что у него хорошее настроение. Неужели оно действительно связано с моим пробуждением?

— Это ты меня спрашиваешь? — он изобразил удивление. — А я ждал, что ты расскажешь… Ну, ладно, передам то, что я знаю, а ты вспоминай подробности. — Он посерьезнел: — Ты попал в аварию. Неудачно затормозил, перевернулся. Так? Рассказывай. Ну, ладно, сначала я, как договорились. Тебя выбросило на обочину. Вообще-то мне приказано не беспокоить тебя…

— Повествуй, я уже в норме.

Сын, оглядываясь на двери:

— Автомобиль загорелся. Все, что было в машине, сгорело. Весь твой тираж… Тебе еще повезло, тебя выбросило наружу. В принципе, это был неблагоприятный день в регионе: сгорел офис «Золотого ключика», склады и прочее.

Он перешел на скороговорку, что ему свойственно, когда он увлечен или волнуется. В данном случае, похоже, и то и другое:

— Глобиус, — ну, наш астролог, — объяснял, я точно не помню, что фазы каких-то двух планет совпали, резонанс, повышенная амплитуда, магнитный дождь, прорехи в аурах, разрывы в кармах… Муть, одним словом. Но самое неприятное для меня, — разумеется, после случая с тобой, — то, что сгорел «Золотой ключик». Весь и дотла. Информация из газет и сарафанного радио: якобы «буратины», как ты их называешь, сами подожгли здание и склады, чтобы скрыть следы злодеяний. Ими уже занимается прокуратура: махинации, организация и сокрытие преступлений, лжесвидетельства, подлоги, подкуп должностных лиц… Приехала бригада следователей из столицы. В городе шум. Что твориться! — не передать. Я ведь, ты помнишь, собирался поступать к ним на подготовительные курсы спецконтингента. После всех этих событий пришлось подать документы на журфак. Готовлюсь. Знаешь, перечитал свою детскую писанину, ты, оказывается, все сохранил, спасибо… Вроде смешно, наивно, но в ворохе нехитрых сюжетов есть интересные мысли. Которые сейчас ни за что в голову не пришли бы. Конспектирую — надо же! — себя раннего.

Я почувствовал, что у меня застучало в висках, накатила усталость, я прервал его:

— А женщина?.. А мальчик?

— Какой мальчик? — в голосе сына тревога.

— Сын женщины… Муж которой уехал в «столыпинском» вагоне. А его унес Белый Аист.

— Ну, пап, ты даешь! Я к тебе серьезно, а ты…

Зашли две женщины в белых халатах. Одна из них, что помоложе, моя жена. Вторая, наверное, доктор. Сын обернулся, вскочил, зашептал:

— Мам!.. папа уже пришел в себя. Но сейчас он немножко бредит…

Вечером, когда сын ушел, и мы с женой остались одни, она сказала мне то, что я никогда не слышал, но о чем мечтал с того дня, как мы вместе:

— Выздоравливай скорей. Ты нам нужен.

И уточнила:

— Мне. Ему — она указала на дверь, в которую только что вышел сын. — И… — она осторожно взяла мою негнущуюся ушибленную руку и приложила к своему животу. — И ему!.. Я здесь, в больнице об этом узнала.

С тех пор минуло несколько лет. Горожане все реже вспоминают о канувшем в небытие «Золотом ключике», о его благотворном влиянии на город. Дело в том, что, как я уже упоминал, в нашу провинцию в свое время хлынула волна состоятельных людей. Это не прошло даром: ввезенный капитал начал работать. Упор был сделан на развитие высоких технологий. Продукция наших заводов пользуется большим спросом в стране и за рубежом. Развился даже туристический бизнес. Характер наших достопримечательностей своеобразен. Архитектура молодого города, которому всего три десятка лет от роду, оказалась оригинальной по отношению к зодческому консерватизму окружающих городов. Местные гиды, как могут, используют этот, как они говорят, феномен, объективируя стиль «ретро-прогресс» (их условная формулировка) чуть ли не магнитными аномалиями, влияющими на мировосприятие местных жителей. Ярким примером, обросшим невероятными подробностями и трактовками, служит пожар, который несколько лет назад в одночасье поглотил градообразующее предприятие, и замеченное в то время появление над городом неопознанного летающего объекта. На этой плодородной ниве, в гигантском размахе, творит наш местный звездочет, Нострадамус во плоти, господин Глобиус. Точнее сказать, это уже не один господин, а целая процветающая фирма «Глобиус», в реестре услуг которой… Словом, ее услуги пользуются большой популярностью у местных и даже иногородних граждан. Один из главных лозунгов, которые фирма использует в своей рекламе: «Будущее — в нашей власти!» Как принято, занимаются благотворительностью, меценатством. Недавно мне от «Глобиуса» пришло электронное письмо с весьма заманчивым предложением… Или с приглашением… Склероз, забыл суть, впрочем, и не пытался вникнуть, сразу стер, отправил в «корзину».

Что касается меня, то я опять выбрал ниву инженерную. Неплохо устроился, на жизнь вполне хватает. Сын заканчивает учебу, по всему видно, что из него получится неплохой журналист. Дочка… Нет слов. Особенно много радостей она доставляет матери. Которая часто, любуясь ангелоподобным чадом, напевает слова одной очень старой песни: «На щечке родинка, а в глазах любовь!.. Ах, эта девушка меня с ума свела, разбила сердце мне, покой взяла!..» Я часто спрашиваю у моей певуньи: «Ну, причем тут какая-то девушка?» На что она отвечает: «Приходится за тебя петь твою партию, у тебя же голоса нет!» — и смеется. Это наша старая игра: у моей жены тоже на щечке родинка. Она у меня просто чудо. Раньше бы я описал ее в стиле поэпрозы… Но сейчас — коротко: «Чудо». Давно не пишу. Моей единственной в жизни книге «Озер голубые глаза» жена, при уборках, предоставляет особое место на полках (потом я ее незаметно прячу в тесноту других книг). Однажды, очень давно, перелистал «Озера…» и подумал: зачем все это было выдумывать, писать эти банальности и наивности?.. Помнится, я называл всех графоманов «рабами своих кручин». А сейчас не пытаюсь посягать даже на менее серьезные обобщения. Сын говорит, что я окончательно обленился. А еще он говорит, что все революционеры — своеобразные графоманы. Иногда я удивляюсь его проницательности. Весь в… маму.

Сегодня ночью я услышал сквозь сон голос супруги: «Милый, ляг нормально!» — «А что такое?» — как ни в чем не бывало, отозвался я, не открывая глаз. — «Ты спишь сидя». — «Конечно, я ведь сплю на дереве».