Татьяна Алюшина - Моя первая любовь (антология)

А затем сливаюсь с толпой. С яркой, разновеликой толпой древнего и всегда юного города, в которой каждому страннику уготованы своя свобода и свое право на счастье.

В детстве хотела стать космонавтом — бороздить Вселенную и рассказывать людям о своих открытиях. Смотрела на звезды и писала стихи. В юности мечтала о филфаке, но родители убеждали в необходимости иметь «нормальную» профессию. Поддалась и получила диплом инженера-механика. Так что на вопрос «чем занимаешься?» шучу: «Я инженер-механик человеческих душ».

Он мне приснился.

Мне было пятнадцать. Зимней крещенской ночью я увидела лето. Вторая половина жаркого дня. Дорожка и дощатые заборы — все утопало в вишнях; блестящие багровые капли на темном, запыленном изумруде. Калитка в синих воротах открылась, и он вышел оттуда — тоненький темноволосый мальчик в красной рубахе с бархатными глазами цвета перезрелых вишен.

Я приехала на лето к деду с бабушкой в сонный запыленный поселок в Воронежской области. Днем мы с подругой Наташей бродили по лугу, жарились на солнце, вечером бегали в парк и на танцплощадку, смущали поселковых кавалеров, вызывая зависть у местных «маргарит на выданье», как их называла Наташа.

Так незаметно прошел почти месяц.

Как-то мы купили билеты в кино, до начала сеанса в ДК оставалось что-то около часа. От нечего делать мы пошли в парк, там на детской площадке у нас была любимая карусель. Наталья уселась напротив, чтобы уравновесить круг, и мы принялись крутить колесо то в одну, то в другую сторону, время от времени перебрасываясь ничего не значащими, ленивыми фразами. Когда я оказалась лицом к парковой дорожке, то увидела знакомую долговязую фигуру, явно направляющуюся к нам и издали машущую рукой.

— Герка, что ли? — предположила я и прищурилась. Наталья обернулась и прищурилась тоже. Мы обе плохо видели. На всякий случай я не стала махать рукой в ответ, вдруг не он. Но фигура продолжала двигаться в нашем направлении и в конце концов оказалась именно Геркой.

— Привет! — радостно воскликнул наш приятель.

Мы ответили более сдержанно.

— Гуляете? — Он уселся на одно из свободных сидений карусели.

— Да так, билеты взяли в кино…

— Хороший фильм? — Он крутил головой, стараясь держать в поле зрения обеих.

— Не знаем, — я пожала плечами.

— А я иду, вижу: кто-то знакомый на каруселях. — Герка радовался и не скрывал этого. — Дай, думаю, подойду; а это вы! — Он обернулся ко мне: — Давно ты приехала?

— Да нет, несколько дней всего…

— Что ж не позвонила? А я, знаешь, фотографию твою всем своим знакомым показываю. Классно ты получилась!

— Это какая фотография? — заинтересовалась подруга.

— Из последних. У меня был бзик, раз шесть посетила фотографа и разослала себя куче знакомых в разных вариантах, — я засмеялась, вспомнив, как прошлой осенью от скуки отрезала косу и в течение месяца надоедала фотографу.

— А у меня такая же, как у него? — ревниво спросила она, кивнув на Герку.

Я задумалась:

— Нет… не помню.

Герка вскочил:

— Я сейчас принесу, покажу!

— Сиди, — попыталась остановить его я, — нам скоро уходить, ты не успеешь.

— Почему не успею? Мне только через забор, и все, я дома. Подождите, я быстро!

Он выбрался из слишком маленького для него сиденья и побежал к забору, окружающему парк. Забор оказался высоковат для него, и наш долговязый приятель неловко подтягивался, а подтянувшись, никак не мог перекинуть тощее тело на ту сторону.

— Штаны порвет, — предположила я.

— Это он из-за нас выделывается, — усмехнулась Наташа. Мы посмотрели друг на друга, рассмеялись и с силой крутнули колесо, нас вжало в сиденья, карусель вращалась с визгом давно не смазываемого металла.

— У-у! Я сейчас выпаду! — орала я, вращая круг.

— Ха-ха-ха! Ой, у меня голова кружится! — задыхалась Наташа.

— Тормози!

— Оп!

И мы снова смеялись.

— О, Герка возвращается, только почему-то не через забор. — Наталья немного повернула колесо, чтобы я тоже увидела. Он приближался по дорожке, со стороны входа в парк, но был не один, с ним рядом шел какой-то парень.

— Привет, — сказал парень, он немного картавил.

— Это Вадик, — представил его Герка. И, в свою очередь, назвал Вадику наши имена.

— Привет, — ответила Наташа. А я промолчала, рассматривая незнакомца. Он показался мне смутно знакомым, будто где-то я его уже видела… Темноволосый и кареглазый, лицо смуглое, от природы или от загара…

Ребята уселись на нашу карусель, тоже друг напротив друга.

— Я принес, — Герка протянул Наташе фотографию. Она взглянула:

— У меня другая, там ты, — она обратилась ко мне, — в кожаной куртке.

— Что за фотография? — спросил Вадик.

— Машкина, ты ее видел, — ответил Герка.

— Так это ты? — Вадик посмотрел пристально, узнавая.

— Ты, случайно, не брат Ленки Семерниной? — попыталась и я вспомнить его.

— Нет, мы даже не родственники. — Он усмехнулся, откинулся на невысокую спинку сиденья и небрежно бросил: — Но я ее знаю, мы общались в прошлом году…

— А-а, — протянула я, — значит, я видела у нее твою фотографию.

— Может быть, нас снимали несколько раз, в этом же парке, — он изучал меня, разглядывал, не стесняясь. Я почувствовала себя неловко, посмотрела на часы, до сеанса оставалось минут двадцать.

— Мы не опоздаем? — спросила Наташа.

— Да, нам пора, — я поднялась со своего сиденья, она — тоже.

— Вы куда? На фильм? — небрежно спросил Вадик. — Я вчера был. Тоска зеленая…

— У нас билеты, — подруга взяла меня под руку.

— Ваше дело, — он равнодушно пожал плечами, — а я хотел покатать вас на лодочках.

Мне показалось, что он разочарован нашим уходом, но в то же время пытается выказать свою незаинтересованность. Мы простились, и Наташа решительно повела меня прочь от детской площадки. Я не сопротивлялась, но оставшийся сидеть на карусели Вадик притягивал меня тем сильнее, чем дальше мы уходили.

— Натали, — не выдержала я, — ты хочешь идти в кино?

Она остановилась, окинула меня взглядом и предположила:

— Ты ему понравилась, мне кажется…

— Не знаю…

— В зале сейчас душно, — она глянула в сторону клуба.

— Да, — отозвалась я.

— И фильм, говорят, — дерьмо.

— Говорят.

— Определенно, на лодочках будет гораздо лучше!

Мы резко развернулись и почти бегом кинулись к парку.

— А вдруг они уже ушли? — озабоченно спросила Наталья.

— Посмотрим, — сквозь зубы ответила я.

— Стоп! Вон они. Сбавь ход!

Она снова взяла меня под руку, и мы, отдышавшись, медленно двинулись к заветной карусели.

— Я так и знал, что вы вернетесь. — Вадик довольно ухмылялся. — Ну, айда, покатаю. — Он высвободил мой локоть из Наташиного и обвил моей рукой свою. Подруга фыркнула, а я засмеялась, словно приняла условия его игры.