Алексей Шкваров - Время греха: Роман

— У меня же были твои визитки. Открыла Интернет, Петербург, «Желтые страницы», адрес и телефоны не изменились. Позвонила твоему секретарю, она сообщила, когда ты обычно приезжаешь. Вот я и здесь! Опаздываешь, однако, дорогой!

— Задерживаюсь — Ответил машинально. Как всегда не называет по имени. А насчет визиток был прав.

— Ах, да, забыла! Ты же шеф.

— Угу. — Покачал головой и добавил. — Ну, так чем обязан? Ты же сделала когда-то свой окончательный выбор. Судя по внешнему виду и машине, видимо удачный.

Да. «Бентли». Классная машина. — Не удержалась похвастаться — Двести пятьдесят тысяч стоит. А цвет какой! Полюбуйся. — Он усмехнулся, качнув головой.

— Значит, Бентли. Впрочем, какая мне разница!

Она опомнилась и продолжила:

— Только ничего ты тогда так и не понял, не смотря на всю свою эрудицию.

— Видимо, все было слишком просто, чтобы я мог своим умом опуститься на этот уровень.

— Может и так… Только, вспомни…

— Я все помню! — Он сделал предостерегающий жест рукой, как бы отгораживаясь от воспоминаний.

— Вспомни, милый! — Ее ресницы опустились утверждающе — Ты меня всегда спрашивал, а могла ли ты любить меня просто так, без денег, не как любовница, содержанка, а так, просто, как человека, как мужчину, который тебе интересен и дорог? Помнишь?

— Конечно. Я же сказал — я помню все. Все мы уже проходили. Встречи и разлуки, любовь и ненависть, ее рождение, ее исчезновение, верность и предательство. Ты любила — разлюбила, потом опять любила и снова разлюбила. Жила, как на ромашке гадала. Хотя ты всегда предпочитала гороскопы. Сей разговор бесконечен. Ты не могла отказаться от той жизни, к которой ты привыкла. От тех правил, по которым всегда играла. Да и еще. Тебе же нужен был миллион евро, а лучше два. — Он уже опомнился от неожиданности и приходил в себя, обретая так нужную сейчас уверенность.

— А лучше пять. — Вставила быстро и хихикнула.

— Ага, пять. Заработала что ли?

— Ага. Заработала. Своим умом.

— Ну, наверно, не только умом? — Злой вопрос, но вырвался.

— Ты прав! — Она прищурилась. — Не только умом, и другими местами. Но заработала.

— Ну что, счастлива теперь? И зачем же тебе нужен я? Позволь полюбопытствовать. Может мало? Хочешь, чтоб я еще дал? Но ты ж знаешь мои принципы, я не делю — твое, мое. Если мы вместе — то все общее. Я работаю и зарабатываю на всех. А во-вторых, мы договаривались, что больше между нами никаких денег не стоит. Или вдруг что-то изменилось в твоем отношении ко мне? Я снова стал «милым, любимым, единственным»? Ты вдруг захотела отказаться от своих принципов? Отказаться от вечной лжи и обмана? Свежо предание, да вериться с трудом! А потом дважды, а в нашем случае со счету сбиться можно, в одну воду не входят, как ты помнишь.

— А мне деньги и не нужны теперь. А ты не думаешь, что просто все это время, я любила только тебя одного?

— Да ты что? Как интересно! Свежо предание, да верится с трудом. Конечно, любила, мучила, заставляла страдать, а сама просто жила с другим мужчиной. Спала с ним, ухаживала, готовила обеды, а любила-то меня оказывается! А что с ним-то теперь? Опять сбежала?

— Он умер. — Она отвернулась, посмотрела в небо задумчиво, если б не знал ее, подумал — слеза накатилась.

— Прости. Соболезную. От чего? — Он равнодушно пожал плечами.

— Сердце. — Ответила коротко, по-прежнему смотря в сторону.

— Странно. — Покачал головой. — Сама говорила, он был такой здоровый, спортивный.

— Он много работал, все время нервничал, весь на таблетках.

— Было наверно из-за чего. — Усмехнулся скептически.

— Не из-за чего, а из-за кого! — Повернулась резко. — Из-за тебя!

— А-а! Ну, конечно. Жила с ним, а любила меня! Он сильно переживал… и умер. Классика романа!

— Да! Тебя! — Бросила с вызовом. — Ты что думаешь, я не пыталась все это время выкинуть тебя из сердца, из головы. Но ты сделал что-то со мной, проклятый, и теперь я ничего не могу с собой поделать. Меня постоянно тянуло к тебе, как магнитом. — Вспыхнула, руками откинула волосы. — А он… чувствовал это.

— Ты ж хвасталась, что вы пребываете в такой гармонии, вы так счастливы с ним вдвоем, думаете о ребенке, даже сроки называла м-м-м, — задумался на мгновение, подбирая нужные слова, — окончания планируемой беременности.

— Не смогла. — Опять смотрела в сторону.

— Что не смогла?

— Забеременеть. — Произнесла глухо.

— А пыталась? — Он снова усмехнулся.

— Да! — Резко бросила, и посмотрела в глаза, чуть прищурившись. — Господь не дал.

— Ну и от меня Он тебе не давал… как говорила. А может, как всегда обманывала? А? Помнишь? Задержки месячных разные…?

— Тянет меня к тебе. И все тут! — Повторила она, уходя от вопроса.

— Ага. Вчера тянуло. Сегодня. Может, еще завтра. А через неделю все кончится.

— Не знаю. — Она опустила голову. — Не думаю. — И совсем тихо добавила — Я не могу без тебя. Я хочу жить с тобой. С таким, какой ты есть. Мне не нужен другой. Хочу быть рядом. Я очень, очень тебя люблю.

— Проходили уже, забудь!

— Слушай, что мы здесь стоим? — Она вскинула голову и посмотрела прямо в глаза — Ты можешь меня куда-нибудь пригласить? Если хочешь за мой счет? А то, ты злой какой-то. Может голодный? Давай поедим. Подобреешь. А?

Он криво усмехнулся.

— Знаю, знаю, шучу. Не злись. Знаю — ты не позволишь. Ну, так как? Поедем на двух машинах? Или на моей одной?

Он молчал, обдумывая ответ.

— Эй, чего молчишь? Але, гараж? — Поторапливала.

— На моей. Посмотрим, как изменилось твое доверие ко мне, а то, может, по-прежнему, боишься. Я ведь на «своей» территории.

— Да не боюсь я тебя! Боялась бы — не приехала б! Знаю, ведь, что любишь меня. И любил всегда!

— Но-но-но. — Пытался остановить, но она продолжала:

— Не присылал бы поздравлений ко дню рождения, цветов, если б не любил. А? — Наклонила голову.

— Когда это было… «Кто любил, уж тот любить не может, кто сгорел, того не подожжешь…» Это тебя изредка прорывало, видимо выпив, как следует. Тогда ты вдруг вспоминала обо мне.

— Да, этот, доставал все время. Ревновал. Он не верил, что у нас с тобой все закончилось. И ведь прав был. — Произнесла задумчиво. — Так, что не вдруг, дорогой. Я никогда о тебе не забывала. Отвечать не могла, а писала и звонила тогда, когда было действительно тоскливо и очень хотелось тебя увидеть, услышать. Чтоб ты меня обнял, поцеловал так, как только ты умеешь. Пошептал мне на ушко то, что только ты мне шептал. — Она потянулась, как кошка — Мне никогда такого никто не говорил.

— Ладно, садись, поехали. — Хотелось хотя бы на время уйти от разговора — Поговорим в другом месте.

Пока она доставала сумочку и включала сигнализацию, он обошел свою машину и открыл правую дверь.

Садясь, она обдала запахом духов, которые были до боли знакомы. Он так никогда и не запомнил их названия, хотя она несколько раз произносила вслух. Они были какие-то необычные, может и известной фирмы, но он не был знатоком косметики, и его познания ограничивались лишь наиболее упоминающимися торговыми марками — «Шанель», «Диор», «Босс» и пр. Теми, что на слуху. Но запах духов вызвал и волну воспоминаний.