Кевин Милн - Сладкая неудача

– Конечно, – ответил он со своей легкой улыбкой и ямочками на щеках. – Я с удовольствием.

Софи повела его мимо двух больших медных кастрюль и новых коробок с почтой к маленькому столику на кухне. На столике стояло блюдо с двумя печеньями, облитыми шоколадом, подозрительно похожими на «печенье неудач», только на этих были толстые полоски белого цвета, которые вились, словно узор зебры.

Увидев печенье, Гаррет насторожился.

– «Печенье неудач»? Хм-м, нет, спасибо. Хватит мне того раза, когда ты меня одурачила. Второй раз не получится. У меня до сих пор, с сентября, остался на языке тот гадкий вкус, впору отплевываться.

Софи наклонила голову и усмехнулась.

– Ох, найди в себе чуточку веры. Доверься мне. Я обещаю – это печенье будет лучше, чем то.

– Потому что хуже не бывает? Это тоже «печенье неудач», я не ошибся?

– Пожалуй, да. Но рецепт совсем другой. Серьезно, Гаррет, поверь мне. – Прикусив губу, она взяла с тарелки одно печенье. – Вот, попробуй.

Недоверчиво хмурясь, Гаррет осторожно взял у нее из руки полосатое неизвестное и понюхал его.

– Кажется, тебе очень хочется, чтобы я положил… это… в рот. Как-то тревожно мне, знаешь ли…

– Трусишка, – усмехнулась она, понуждая его. – Ну откуси же немного!

– Ладно. Но если это опять подвох… – Он поднес печенье к губам, с ужасом откусил от шоколадной глазури, подержал ее на языке, затем пожевал и… улыбнулся.

– Ого, Соф! Очуметь… Даже и не знаю, как описать. Уникально и восхитительно. Да, ощущается горечь, но в сочетании со сладостью эффект совершенно другой.

Софи изобразила дурашливый книксен.

– Благодарю вас, добрый сэр. Я рада, что вы одобрили мою новинку.

– Так почему такая перемена?

– Просто я поняла, что для этого настала пора, – честно призналась она. – За последние два месяца мне открылась новая перспектива, думаю, я сильно изменилась. Да, жизнь нам готовит много горьких моментов. Но они часто уравновешиваются сладкими полосками счастья, и от этого неприятность сглаживается, приобретает другие краски, так что с ней легче смириться и можно жить, не закрываясь от радостей.

– Я впечатлен. Предсказания тоже изменились?

– Вроде как. В них по-прежнему спрятаны предсказания. Но в каждом печенье теперь их два – одно обнадеживающее, а другое, ну… такое, какое ты получил в прошлый раз. Думаю, ты можешь сейчас сказать, что получил хорошее вместе с плохим. Читай свое! – Она усмехнулась.

Гаррет осторожно вытащил из печенья две полоски бумаги и прочитал вслух верхнюю:

– «Ты часто обижаешь тех, кого любишь. Радуйся, что они все еще любят тебя». Ох. Спасибо за напоминание. Как я догадываюсь, это плохое?

Софи кивнула, и Гаррет развернул вторую бумажку. Текст на ней был напечатан, а не написан от руки, а сама она казалась старой и мятой. Буквы кое-где расплылись.

– «Счастье – это дар, который светит внутри тебя. Желание твоего сердца скоро исполнится», – прочел он. – Софи, это то самое предсказание, о котором ты мне рассказывала? Его тебе прислали в письме?

Она тяжело вздохнула.

– Это предсказание я получила в тот вечер, когда погибла моя семья. Я просто подумала… ведь твой отец погиб тогда же… возможно, ты захочешь получить свою долю этого обещания.

Он кивнул.

– Спасибо.

– Теперь попробуй второе печенье, – чуть дрогнувшим голосом попросила она.

– Оно другое? – уточнил он. – А я думал, оно твое.

– Хм-м, нет. Оно точно… другое.

– А-а. То самое, после которого я отплевывался и до сих пор продолжаю?

– Нет-нет, это совсем другое. Возможно, ты даже не почувствуешь разницу с первым печеньем. Но мне все же хочется знать, что ты о нем думаешь.

Пожав плечами, Гаррет положил на блюдо остатки первого печенья и взял второе, откусил немного и улыбнулся.

– Вкус точно такой же.

Софи попыталась улыбнуться, но ее хватило только на то, чтобы промычать что-то невнятное.

Откусив еще немного черно-белого печенья, Гаррет внимательно его рассмотрел, повертев в руках.

– А в этом нет предсказаний…

– Да? Как… странно.

Он откусил еще кусочек, печенье развалилось пополам, и на ладонь ему выпал блестящий металлический кружок.

– Что это такое?

Софи схватилась за столик – колени ее дрожали. Ее момент наступил. «Греби к берегу или утони», – мысленно приказала она себе.

– Это, Гаррет Блэк, буква «О».

– Я вижу, – засмеялся он. – Похоже, от какого-то автомобиля.

Она неловко пояснила:

– Да, верно. Если конкретнее, это «О» от заднего логотипа моего «Форда». Того самого, который вчера приказал долго жить. С моей помощью. Я попросила парня из автосервиса вырезать для меня эту букву.

– Но зачем? И почему ты запекла эту букву в печенье?

«Греби быстрее!»

– Потому что… это принадлежит тебе.

– Эта «О»?

– Тот автомобиль.

– Как это?

«Дыши. Просто дыши».

– Я тебе когда-нибудь говорила, на какие деньги я купила тот «Форд»?

– Хм… нет.

Она натужно засмеялась.

– Это забавная история. Хотя, пожалуй, не совсем забавная. Видишь ли, когда я была абсолютно уверена, что между нами все кончено, я отнесла обручальное кольцо, твой подарок, в ломбард и получила за него деньги.

Гаррет сглотнул.

– Ты заложила кольцо, чтобы купить автомобиль?

– У-гу.

Ничего не понимая, он снова посмотрел на свою ладонь, потом на Софи.

– Так при чем тут «О»?

Софи заставила себя посмотреть ему в глаза.

– Ну, что бы там ни было, когда придет страховой чек, я отдам всю сумму тебе. Это твои деньги.

– Зачем? Не нужно…

– Дай мне договорить, – перебила она его. – Это твои деньги, и я возвращаю их тебе, хочешь ты или не хочешь. А я выбираю «О»… – Ее голос предательски дрогнул, когда она протянула руку и взяла с его ладони хромированную загогулину. – Я выбираю «О», – повторила она, на сей раз спокойнее, – потому что из всей машины, которая когда-то была красивым кольцом, осталась единственная блестящая часть, я нашла ее и смогла засунуть в печенье. И… ну… – Софи сунула мизинец в хромированный кружок и осторожно нацепила на него буковку. – Буква слишком мала для моего безымянного пальца, но зато сейчас она рядом с ним.

У Гаррета глаза чуть не выскочили из орбит.

– Софи, что ты…

– Я не закончила! Выслушай меня, Гаррет. Я долго жила с болью в душе и раскаянием, но теперь с этим покончено. Если я не получу то, что хочу, и если не скажу всего, что хочу сказать тебе прямо сейчас, потом я буду жалеть. Я знаю.

– Софи, позволь мне…

– Нет! Я не договорила. В первом печенье, которое ты разломил сегодня, было два предсказания. Первое, пожалуй, чуточку загадочное, но я хотела сказать в нем, что хоть ты и причинил мне боль, я поняла, почему ты это сделал, и… я все еще люблю тебя. И мне плевать, что у тебя есть эта… Джейн. Я знаю, она не может любить тебя так же сильно, как люблю я. А второе предсказание предназначается скорее мне, чем тебе. Мой папа обещал мне тогда, что желание моего сердца исполнится. В тот же вечер Эллен пообещала мне то же самое. – Она перевела дух. – Гаррет, я не могла и предполагать, что, пока я сидела там, на обочине, и плакала, ты, желание моего сердца, был совсем недалеко от меня. Ты желание моего сердца, Гаррет Блэк. Самые счастливые минуты моей жизни связаны с тобой, и я ничего так не хочу, как делить хорошее и плохое с тобой всю мою жизнь.