Илья Фальковский - Володя, Вася и другие. Истории старых китайских интеллигентов, рассказанные ими самими

Это выглядит как лесенка. Наши поэты подражали ему, они хотели писать стихотворения в такой же форме, как Маяковский. В течение двадцати лет после освобождения все очень любили Маяковского. И до сих пор любят. Но они не знали, почему Маяковский так писал стихи — лесенкой. И председатель Академии Наук Го Можо, китайский крупный учёный и писатель, спросил: «Почему Маяковский пишет такие стихи?». Никто не мог ответить. Тогда председатель Союза писателей провинции Гуандун спросил меня: «Почему Маяковский так пишет?». И я по его просьбе написал статью — в ответ на этот вопрос: почему Маяковский пишет стихотворения лесенкой.

В России есть три системы стихосложения. Первая — это народное стихосложение, то есть тоническое. В каждой строке определенное число ударений, три или четыре ударения. Вторая система — силлабическое стихосложение. В каждой строке одинаковое число слогов. Есть ещё силлаботоническое стихосложение, когда ударный и безударный слоги составляют стопу. Например, Пушкин писал силлаботоническим стихом. Маяковский переделал тоническую систему. Он хотел подчеркнуть значение каждого слова своего стиха, он отделил ступенями лесенки чуть ли не каждое слово и зарифмовал их. Например, в поэме «Владимир Ильич Ленин» он тоже так писал. Каждое слово звучало как пуля, как удар. Очень сильные стихи. Он читал их перед публикой. Моя статья была основана на статье Маяковского «Как делать стихи». Наши писатели не знали русский язык и эту статью не читали, поэтому они не понимали, почему он так делал. И я написал свою статью и опубликовал её в журнале Союза писателей провинции Гуандун в 1963 году.

После того как началась «культурная революция», я восемь лет не мог ничего делать. Меня задержали тогда. Но я виноват был только в одном — что родился в семье помещика. Но это же не зависит от меня. Я сам не могу выбирать, в какой семье родиться, знаете ли. Меня отпустили и отправили в деревню трудиться. Я научился пахать землю. Из этих восьми лет три года провёл в деревне, на севере провинции Гуандун, в Шаогуане. А несколько лет до деревни и несколько лет после был лишён работы.

Первая работа, которую мне предложили — прочитать все произведения писателей провинции Гуандун и решить, что из них можно переиздавать. Я боялся, не мог ничего решить. Потом предложил издавать всех. Они так и поступили. Китайская компартия меня не расстреляла. (Смеётся. ) А теперь, наоборот, уважает. Видите, я живу здесь в хорошей квартире. Муж моей дочери — академик, работает в этом университете. Дочка тоже здесь работает. Благодаря тому что муж такой уважаемый человек, ему дали две квартиры, здесь и в соседнем доме. Они живут в соседнем доме. Раньше я жил в университете Хуаши, но теперь переехал сюда, чтобы быть поближе к дочке. Вообще, очень интересно, если я хочу выйти на улицу погулять, то я должен позвонить дочери и получить разрешение. Она считает, что на улице опасно. Кто позаботится обо мне, если вдруг меня собьёт автомобиль, тогда как быть? (Смеётся. ) Я живу поблизости, так что они могут каждый день приходить и заботиться обо мне.

Стихотворения Маяковского много переводили. Особенно большое влияние на китайских писателей оказали его сатирические стихотворения. Это мой друг Ван Фэйвай перевёл. Он учился русскому языку в Народном университете в Пекине. Он попросил меня написать статью о сатирических стихах Маяковского. Я смог опубликовать её в журнале «Чтение книги» только в 1980 году. Это моя вторая статья.

А потом я написал третью статью «О футуризме Маяковского». Вы знаете, Маяковский считал себя футуристом. Он верил в будущее. Футуризм — это спорный вопрос. В Советском Союзе творческим методом был социалистический реализм, а не футуризм. И Маяковского раскритиковали тогда. А я поддерживал футуризм. Почему? Потому что его футуризм — это коммунизм. Он пел о коммунизме. Но Сталин его спас. Сталин сказал, что Маяковский — хороший поэт. Тогда все критики исчезли. Я опубликовал эту статью в издательстве Уханьского университета, в сборнике, посвященном творчеству Маяковского.

Четвёртая статья о Маяковском — это статья о поэме «Ленин». После «культурной революции» в Китае обсуждали вопрос культа личности. Я писал, что Маяковский говорил о Ленине, но говорил о нем как о простом, честном, великом человеке. Ленин — простой человек. Он так же прост, как и простой народ. Но, с другой стороны, он талантливый, великий человек. Цель этой моей статьи — сопротивление культу личности. Эта статья была опубликована в самом лучшем китайском журнале «Народная литература».

Ещё одна моя статья называлась «Маяковский и Есенин». Я сопоставлял их творчество в этой статье. Я опубликовал её в сборнике Пекинского университета, посвящённом Есенину. Есенин тоже очень талантливый русский поэт. Есенин и Маяковский не похожи друг на друга. Но у них одинаковый характер — оба они народные поэты. Они вышли из народа и с разных сторон выражают чувства народа.

Потом я занялся Радищевым. Почему меня заинтересовал Радищев? Потому что его книга «Путешествие из Петербурга в Москву» — это первая русская революционная книга. До него никто так не писал. Он хотел уничтожить крепостное право. Это настоящий революционер. Но он дворянин. Как и я — сын помещика. Мы изменники своего класса. (Смеётся .) Но в Китае не было перевода этой книги. И «Народное издательство» попросило меня организовать группу и перевести его книгу на китайский язык. Но у него язык очень трудный, это практически церковнославянский язык. Я организовал группу из трёх человек. Но один умер из-за болезни. Другой оставил эту работу. Ему было очень трудно и скучно. Тогда остался один я. Но я подписал договор с издательством, что три человека переводят эту книгу, поэтому в книге указаны три переводчика.

Радищев меня измучил. (Смеётся. ) Я переводил её два года. Мне помогло то, что я учился у профессора Кулаковой. Кулакова была специалистом по творчеству Радищева. Ещё когда я был в аспирантуре и читал книгу, если у меня возникали вопросы, то я спрашивал у неё. И она помогала мне. Книга вышла в 1982 году тиражом двадцать тысяч экземпляров.

Особенно трудной была ода «Вольность». Я должен был перевести на китайский стихи, понимаете ли. Потом ода в моём переводе попала в сборник из серии «Библиотека мировой поэзии», которая выходила в Гуанчжоу.

К переводу «Путешествия из Петербурга в Москву» я написал введение, на основе которого потом написал статью специально об этой книге. Она была опубликована в журнале Цзинаньского университета под названием «Боевое заявление о борьбе против феодализма».