Анатолий Афанасьев - Искушение

— Если что не так, — бодро вставил Федор Анатольевич, — я его тут же выпорю. Тут же!

— Вот этого не надо делать.

— Не надо разве?

— Ни в коем случае. Тем более… Знаете, я постараюсь подойти к нему сугубо индивидуально. Обещаю вам!

— Спасибо. Огромное спасибо! Душевно рад был познакомиться.

— И я рада. Извините, если что не так высказалось…

Он не поцеловал ей руку, побоялся, что будет все же перебор… Учись, мой сын! Ученье сокращает нам опыты…

На улице, отойдя от школы на порядочное расстояние, Федор Анатольевич ощутил облегчение и жажду. То пиво, которое он выпил утром, уже перегорело, и следовало побыстрее залить начинающие потихоньку тлеть внутри головешки.

Дым от тлеющих головешек поднимался к глазам и застилал солнечный свежий день угарной пленкой. От резвой беспричинной радости, так весело подгонявшей его полчаса назад, не осталось и помину. Он с неудовольствием думал о том, что дома сидит эта девица, и пока ее не выпроводишь, вряд ли удастся спокойно попить пива. А то ведь она еще и обедать останется. На нее похоже. Нынешние девицы всегда голодны, как кошки, и способны съесть подряд несколько обедов.

Девицу Наденьку и сына Алешеньку он встретил раньше, чем ожидал. Они, оказывается, вышли погулять и в скверике возле дома раскачивались на качелях. Наденька усадила мальчика перед собой, обняла его одной рукой, а второй вцепилась в боковую железку. Оба хохотали, взлетая чуть ли не под перекладину. Поодаль застыла группа мальчиков, следила за забавой. Лучший друг Алешеньки октябренок Вадим изредка выкрикивал хриплым голосом: «Ну дай подержать-то, Лешка! Что тебе, жалко, что ли!»

Пистолет счастливый Алеша прижимал к груди обеими руками и в эти мгновения не помнил, что у него есть закадычные друзья.

Федор Анатольевич вознамерился прошмыгнуть в дом незамеченным, но это ему не удалось. Алеша, увидев отца, взвизгнул и соскочил с качелей, рискуя свернуть себе шею. Наденька продолжала раскачиваться одна, издали благосклонно кивая Пугачеву.

«Ишь длинноногая, — позлился Федор Анатольевич. — Знай себе качается на качелях. А что ей!» Крикнул:

— Спасибо вам, Надя!

Наденька засмеялась и вдруг поманила его пальчиком — неожиданно, шаля, но поманила, как раба своего. Он подошел, тем более что сын с яростной силой тащил его за палец.

— Как там Алешины успехи? — деловито спросила Наденька, продолжая еле-еле покачиваться. — Он, я надеюсь, выделяется среди одноклассников примерным поведением и отличными знаниями?

— Не надейтесь, — невольно подыграл Федор Анатольевич. — Он выделяется исключительно в другую сторону.

Алеша переводил взгляд с отца на Наденьку и радовался неизвестно чему. Словно бы и не о нем шла насмешливая речь.

— Ая-яй! — удивилась Надя. — Больно слышать! Алексей Федорович, неужели это правда?

— Какая там правда, — отмахнулся Алеша. — Жди от Катерины правды, как же.

Сбоку подкрался потерявший голову от зависти октябренок Вадим и попытался нахально вырвать пистолет. Произошла небольшая заварушка, из которой Алеша вышел победителем.

— Ладно, — сказал Вадим. — Попросишь у меня велосипед, жлоб!

— У твоего велосипеда колеса скоро отвалятся, — заметил Алеша, с восторгом глядя на Надю Кораблеву.

Вадим проглотил оскорбление с безразличной миной. Но предупредил:

— Смотри, как бы у тебя язык не отвалился.

— Когда это?

— А вот когда ты за папочку своего перестанешь прятаться.

— Хватит, ребята, — велел Пугачев. — Надя, вы не хотите ли с нами пообедать?

— Я у вас сумочку оставила, Федор Анатольевич.

Они всматривались друг в друга с интересом. Надя думала: какой мрачный все-таки типус, приглашает обедать, как будто отпихивается. Вот назло пойду и сяду за стол. Пугачев заколебался, ему почудилось, что в золотистых Надиных глазах он увидел непонятный вызов. Он подумал: какой черт принес тебя на мою голову, девушка. Чего ты ищешь здесь, где одна пустота?

— Погоди, — многозначительно заметил Алеша закадычному другу. — Скоро я выйду на улицу один-одинешенек. Немного потерпи.

В лифте случайно Федор Анатольевич прикоснулся боком к Надиному боку и сурово извинился. В ее взгляде скользнули бесовские взрослые смешинки. «Да что такое! — клял он себя. — Ты просто делаешься смешным, Федя. Пугало ты оловянное!»

Дома их ждал большой сюрприз. Федор Анатольевич, отпирая дверь, услышал подозрительное бульканье и заметил темную ниточку воды, вытекшую из-под двери. Коридор в квартире был залит, но не сплошь, а тут и там — лужицами. Вода просачивалась из ванной, оттуда доносилось и бульканье.

— Ты, Лешка, мерзавец, кран оставил открытым! — сообразил Федор Анатольевич.

В ванной вода плескалась как в бассейне, переливалась через край, через порог. По полу плавали тапочки, баночки, скляночки и безымянный мусор.

— Сейчас все вытрем, — затараторила Надя. — Это я виновата. Это я дыру в ванне заткнула.

Вытирать было поздно, потому что сзади уже возникла фигура пенсионера Пименова.

— Так-с, — сказал Пименов, — значит, доигрались?

Федор Анатольевич закрыл кран, обернулся:

— Что вам, собственно, здесь нужно, в чужой квартире? Какое вы имеете право врываться?

— А я уже милицию вызвал, — добродушно доложил пенсионер. — Сейчас придут. Вам, гражданочка, советую приготовить документики.

Легок на помине появился сержант милиции, розовый и озабоченный.

— Вот, — указал сержанту Пименов. — Вот он, товарищ сержант, этот квартиросъемщик совершил злоумышленное преступление. Затопил мою квартиру, которая только что после ремонта. Прошу составить акт!

Милиционер заглянул в ванную, сочувственно поцокал языком.

— Дела… Как же это вы недоглядели?

— Он доглядел! — с пафосом, отвергающим сомнения, объяснил Пименов. — Но и я не дремал. Товарищ сержант, то, что вы сейчас видите, — сознательный акт вандализма. Заявляю официально, как общественник. Кстати, гражданочка здесь не проживает. Видимо, пригласил сообщницу для осуществления преступного замысла. В одиночку не рискнул… хе-хе!

Надя вынесла из кухни большую тряпку, стала собирать воду и выжимать ее в унитаз. Сержант, разок на нее глянув, в дальнейшем обращался как бы к ней одной, впрочем, впечатление было такое, что он рапортует начальству.

— Да-а, — милиционер голосом и сосредоточенным видом дал понять, что какое-то важное решение им уже принято. — А ведь это, товарищ, похоже на ложный вызов. Чувствуете?

— Что значит — ложный вызов?

— То и значит, что милиция здесь ни при чем.

— Как ни при чем? А это?.. — Пименов театрально развел руками.

Сержант подождал, пока Наденька выпрямится со своей тряпкой, поймал ее взгляд и только тогда ответил: