Александр Сегень - Эолова Арфа

— А собаку заведем?

— Обязательно. Ты какую породу хочешь?

— Немецкую овчарку.

— Согласен.

Весна. В детском доме гости — чеченец Зелимхан с женой.

— Ни один чеченский мальчик не должен оставаться в детских домах, — говорит Зелимхан. — Такова традиция. У нас в Гудермесе огромный дом, как у вас говорят, полная чаша. Трое детей: два сына и дочка. Айдамир станет третьим сыном.

— Ничего не получится, уважаемый Зелимхан, — отвечает Драгин. — Я уже заканчиваю оформлять все документы. Скоро Айдамир станет моим сыном. Я его усыновляю.

— А почему у вас нет семьи? — спрашивает жена Зелимхана. — Надо, чтобы у ребенка был не только отец, но и мать.

— Это мое дело, — сурово отвечает Драгин. — Я вполне могу воспитывать мальчика. А мать... Глядишь, и мать наклюнется.

Зелимхан поворачивается к жене и что-то произносит по-чеченски, на что Драгин сердито откликается:

— А вот этого, уважаемый Зелимхан, я от вас не ожидал! — И он добавляет несколько слов по-чеченски.

Зелимхан удивлен. Спрашивает Драгина что-то по-чеченски, и тот отвечает тоже по-чеченски.

— Удивительно! — произносит жена Зелимхана.

— Да уж, трудно было ожидать такое, — усмехается Зелимхан. — И все же, пока документы недооформлены, не поздно спросить самого Айдамира. Айдамир, разве ты не хочешь вернуться в родную Чечню, увидеть горы, жить среди гор? Ты войдешь в нашу семью как равный среди равных. Да, я не твой отец, но я тоже ношу фамилию Рахманов, как и ты. Даже ничего не придется менять. Подумай хорошенько!

Айдамир долго и томительно молчит.

— Ну что же ты не отвечаешь? — спрашивает Драгин.

Айдамир что-то четко произносит по-чеченски. Зелимхан его переспрашивает, и он повторяет слово в слово. Зелимхан разводит руками:

— Ничего не понимаю! Но коли мужчина ответил «нет», его не заставишь сказать «да».

У Ньегеса была задумка сделать так, чтобы Айдамира нашли настоящие родители и он бы разрывался между ними и Драгиным, но воспоминания о том, как Толик предпочел своего дурака отца им с Мартой, до сих пор ныли в сердце, как осколок гранаты, и Незримов отверг хороший замысел испанца.

Снова лето. В детском доме прощаются с Айдамиром и Драгиным.

— Эх вы, предатели! — с укором, но по-доброму восклицает Рябинина. — А ведь могли бы жить у нас, мы бы вам большую комнату... Ну ладно, ладно, молчу. Наверное, должен быть свой дом.

— Должен, Виктория Петровна, — отвечает Драгин и крепко обнимает Рябинину.

К Айдамиру по очереди подходят ребята, прощаются, жмут руку, видно, как сильно изменилось их отношение к чеченцу. И лишь Галактионов по-прежнему в своем репертуаре:

— Ну, давай, Чечундра, отчаливай. Становись сельским жителем. Везет дуракам! — Но он тоже жмет ему руку вполне дружелюбно.

— Я тебе тоже, Галактионов, желаю всего хорошего, а главное — поумнеть наконец, — беззлобно сверкая глазами, жмет ему руку Айдамир.

Дальше у Ньегеса следовала любовь. В Драгина влюбляется сельская девушка, значительно его моложе, в нем постепенно зарождается ответное чувство, а Айдамир начинает ревновать, выговаривает приемному отцу, что лучше бы он в Чечню вернулся...

— Стоп! — сказал Незримов. — Это же в точности «Два Федора».

— Ну, во-первых, не в точности, а со своим колоритом, а во-вторых, Хуциев сколько лет назад «Двух Федоров» снимал? Пятьдесят? Полвека. Новое осмысление сюжета, ремейк, как хочешь назови, но в кино вполне допускается. Это в литературе ремейк «Анны Карениной» абсурд, а в кино, знаешь ли...

— Ну нет, кривичи-радимичи! — возмутился потомок богов. — Незримов ремейков не снимает. И осмысляет он только собственные сюжеты.

Однако завязку, как Драгин понравился деревенской девушке Тамаре, он оставил и отношение Айдамира к зачинающемуся любовному роману показал только через несколько взглядов мальчика, то тревожных, то добрых, то осуждающих.

Конец лета. Драгин на своей старой машине возвращается домой и видит около дома роскошный внедорожник. Он долго не хочет идти в дом, находит то одно, то другое дело в хозяйстве, покуда приемный сын не зовет его:

— Папа! У нас гости!

Драгин идет в дом и видит, как за столом сидит Осман, пьет чай. При виде Драгина Осман медленно встает, смотрит нагло и произносит:

— Ну, здравствуй, старший лейтенант Куликов.

— Здравствуй, неведомый пришелец, — отвечает Драгин и повторяет то же самое по-чеченски.

Осман удивлен:

— Я гляжу, приемный сын научил тебя языку людей?

— Мы вместе учили чеченский, — сурово произносит Айдамир, он уже понял, что явление этого гостя не сулит ничего доброго.

— Тебя никто не спрашивает, — по-чеченски осаживает его Осман.

Дальше разговор идет между Драгиным и Османом только по-чеченски с закадровым переводом:

— Прошу повежливее разговаривать с моим сыном!

— Мне жаль его, Куликов, ему предстоят трудные минуты. Садись, выпей со мной чаю. Давай поговорим. Меня зовут Осман.

— Ну что ж, Осман, давай поговорим. Может быть, нам удастся найти общий язык.

Дальше в сценарии Ньегеса Осман должен убить Драгина, в прошлом старшего лейтенанта Куликова, но конечно же Незримов уперся рогом:

— Ты хочешь, чтобы я своими руками убил Сидихина? Ни за что! Сашка, тебе ли объяснять? Ты же прекрасно знаешь мои принципы.

— Знаю, но по всему ходу сюжета Осман должен убить его. В конце концов, они денег много заплатили, чтобы им помогли отыскать бывшего снайпера. То, что ты предлагаешь, нелогично.

А Незримов и впрямь предлагал сказочку: Осман возвращается к своему шефу Умару и говорит с прискорбием:

— Не он это оказался.

И тут сказочке конец, а кто слушал — молодец.

— Пойми, Ёлкин, в такую концовку никто не поверит, а чеченцы и вовсе abucheo... как это по-русски?.. Освистают.

— А мы сделаем так, что этот Осман втайне ненавидит Умара, придумаем какую-то историю, в которой Умар этого Османа подставил. Допустим, перехватил крупный куш, девушку увел, еще что-нибудь такое. Осман долго вынашивал план мести и наконец мстит особым образом.

— Только ты сам придумывай сюжетную линию про то, как Осман возненавидел Умара. Я умываю руки.

В итоге сошлись, как часто бывает, ни нашим, ни вашим. Фильм называется «Общий язык», и на фразе «Может быть, нам удастся найти общий язык», произнесенной русским офицером по-чеченски, картина и заканчивается. Открытый конец. И все же словосочетание «общий язык» оставляет надежду.

— Ох, до чего же я эти открытые финалы не люблю! — ворчал Незримов. — Еще отец мой плевался: «Думай как знаешь! Ни то ни сё, ни конные ни пешие».

— Жизнь сама с открытым финалом, — возражала жена. — Мы же не знаем, что будет завтра. Да у тебя полно фильмов с открытым концом. Вспомни, как Людмила на мосту замерла — прыгнет или не прыгнет?