Матс Страндберг - Последняя комета

Папа давно не будил нас с Мирандой в спешке. Нам некуда больше торопиться. Нет школы и визитов к врачу. Но сегодня он вошел в комнату и принялся меня трясти.

– Нам надо к отцу, – сказал он.

Моя сестра перетащила все одеяло на себя и завернулась в него. Она прижала меня к стене, и я с трудом выбралась оттуда, поскольку она вдобавок закинула на меня одну ногу. Когда же я сумела освободиться из плена и поднять ее из кровати, папа уже приготовил завтрак. На окне горела гирлянда, оставшаяся после нашего лжерождества. А поскольку мир снаружи выглядел серым из-за идущего там дождя, определить время на глаз не представлялось возможным.

Дедушка позвонил и сообщил, что он забрал бабушку из дома престарелых. Она прожила там пятнадцать лет, и я совсем не помню, какой она была до той поры: видела ее только на фотографиях в старых альбомах (это как бы социальные сети прошлого). И пусть я прекрасно знаю, что их содержимое нельзя принимать за чистую монету, поскольку уже тогда люди хотели, чтобы все выглядело так, словно между ними царило полное согласие и постоянно светило солнце, мне кажется, бабушка раньше часто смеялась. И не только из-за того, что она улыбается на всех снимках, но и судя по морщинкам на ее лице. Однако сейчас она этого не делает, но и не плачет тоже. Я не знаю, как звучит ее голос, поскольку она не может говорить. И она даже не в состоянии самостоятельно ходить в туалет.

Папа попросил нас не принимать душ без крайней необходимости. Он должен был вернуться в город к началу ночной смены, поэтому нам надо было спешить. И он использовал всю недельную норму бензина, чтобы заправить автомобиль полностью. Ведь до дедушки целых двести километров.

На автостраде нам встретилось очень мало машин. Всего несколько грузовиков. И еще «скорая» с выключенной сиреной обогнала нас. А когда мы свернули на дороги местного значения, машин стало еще меньше, и за все время мы увидели лишь пару автомобилей и междугородный автобус. Да еще несколько лошадей с телегами.

Мы купили еду – в основном консервы и замороженные продукты в вакуумной упаковке – в большом торговом центре, где почти не было людей. Это уже стало нормой сегодня. Никто больше не болтается по залу бесцельно, все берут только самое необходимое и стараются быстрее убраться прочь. Да и выбирать особо не из чего, и мне всякий раз становится немного не по себе, когда приходится ходить по огромному помещению среди пустых полок. Еще недавно на них хватало всяких, как сейчас понимаешь, большей частью абсолютно ненужных вещей.

Мы приехали где-то сразу после полудня и, обнявшись с дедушкой, сразу принялись за дело, в то время как бабушка сидела в своей инвалидной коляске у кухонного стола и смотрела на нас. Пока папа готовил еду, я наводила порядок на кухне и перемыла целые горы грязной посуды, скопившиеся там, а также незаметно и ту, которая лежала в сушилке. Ведь дедушка сейчас едва видит, и в чашках засохли остатки кофе, а стаканы оказались сальными.

Миранда тем временем играла в какую-то игру на своем телефоне, но я видела, что она время от времени косилась на бабушку.

– Разве она не знает о комете? – спросила она, а дедушка погладил ее по голове и сказал:

– Нет, малышка. Здесь ей повезло.

А потом бабушка громко, с похожим на хлопок звуком испортила воздух, и мы с Мирандой хихикнули, не сумев ничего с собой поделать.

Мы рассказали, что видели вдоль дорог лошадей, и дедушка сразу начал вспоминать, как выглядел мир в его детстве. Старики ведь любят говорить о прошлом, пусть подобное обычно не слишком интересует остальных. Но в этот раз мне захотелось слушать. И просто невероятно, как изменилось все вокруг за время жизни дедушки. Ему сейчас за восемьдесят. И он так и не научился пользоваться интернет-банком, и заказывать билеты на поезд по Сети, и даже писать эсэмэски.

Папа тоже вырос в другом мире. Он любит говорить, что сейчас нас окружают вещи, которые раньше казались научной фантастикой. Как, например, возможность видеть своего собеседника в телефоне, а также устройства типа навигатора и ЗD-принтера или компьютерные функции, как Google-переводчик. Мне становится интересно, как выглядел бы мир в будущем, если бы он продолжил существовать. Какие научные фантазии стали бы тогда повседневностью? Мы, пожалуй, смогли бы колонизировать Марс, поскольку успели бы сделать Землю непригодной для жизни. И нас, наверное, усовершенствовали бы с помощью встроенных компьютерных чипов.

За едой папа попытался уговорить дедушку переехать к нам домой, но тот отказался. А когда папа поинтересовался, действительно ли он сможет позаботиться о бабушке, дедушка ответил, что «осталась всего лишь пара недель». В доме престарелых почти нет персонала. Старикам приходится целыми днями сидеть в грязных памперсах, и ни у кого нет времени проверить, кушали они или нет.

– Ей уже стало лучше после того, как она вернулась сюда, – сказал он, а потом посмотрел на бабушку, и стало ясно, что он любит ее до сих пор. Я думаю, он не замечает ее пустого взгляда и беспомощного тела, а видит только женщину, с которой повстречался более шестидесяти лет назад.

Когда мы пили кофе в задней стороне дома, я видела, как бабушка повернулась лицом к солнцу. Она выглядела абсолютно спокойной. И я подумала, что дедушка прав. Здесь ей было лучше.

Папа взял с собой старый телефон и попытался показать деду, как можно общаться с нами по видеосвязи. Но я понятия не имею, запомнил ли дедушка что-нибудь или нет.

Мы расстались у машины. Я обняла дедушку, но наше объятие было недостаточно долгим. Как прощаются навсегда? Это же очень важный момент. Мне кажется, я вела себя неправильно. Мне следовало сказать ему, что я люблю его. И пусть я сама не уверена в этом, поскольку знаю его не слишком хорошо, мне все равно нужно было так сделать.

Папа молчал всю дорогу домой, и это обеспокоило Миранду. Она стала вести себя подобно бойкому ребенку из детской телепрограммы, пытаясь вернуть ему хорошее настроение. Точно так она себя вела, когда я заболела.

Скоро полночь, я уже полностью потерял надежду заснуть и наполнил ванную такой горячей водой, что с трудом выдерживаю ее температуру. Мы с Люсиндой собирались встретиться сегодня, но она прислала сообщение, когда я только проснулся, где сообщила, что сможет увидеться со мной только завтра. Весь день кажется потерянным. А их так мало осталось.

Утром будет две недели.

Я погружаюсь практически в кипяток, пока только лицо не остается над поверхностью. От жары кровь начинает интенсивней пульсировать по телу. Мысли расплываются. Сознание успокаивается.